Великий Гусляр - Кир Булычев

– Уроки выучил? - спросила она сына. - Опять вчера с Сашкой мяч гонял до темноты?

– А нам ничего не задали, - ответил Максим Удалов, очень похожий на своего отца курносым носом, цветом пшеничных волос и склонностью к излишнему фантазированию.

– Как так не задали? - сердилась Ксения. - Я в дневник смотрела. По истории про бунт стрельцов кому задавали?

– Я про бунт знаю, - сказал Максим.

– Господи, если бы я проверить могла, - говорила Ксения. - Я бы тебя по урокам гоняла как сидорову козу. Все дела, хозяйство.

– Ксения, разбудила ты меня, - сказал Удалов. - Мне сегодня только к одиннадцати в контору. Вчера говорил.

– Все равно вставай, - ответила Ксения, которая легко переносила свое раздражение с одного члена семейства на другого. - Сколько раз просила - почини замок в прихожей. В один прекрасный день всех нас унесут, ты даже не заметишь. Сын опять уроков не выучил. Опять двойку принесет. Про стрелецкий бунт ничего не знает.

– Ничего не знаю, да больше вас, - ответил грубо Максимка. - Если вам сказать, что Суворов его подавлял, даже не удивитесь.

– Историю я крепко подзабыл, - сознался Удалов.

И тут что-то щелкнуло у него в мозгу. Будто открытая страница учебника возникла перед глазами. Удалов просмотрел страницу и сказал совершенно спокойно:

– Плохо вас учат, сынок, если Суворов стрелецкое восстание подавлял. Особенно если учесть, что за спинами стрельцов стояла царица Софья, старшая сестра Петра Первого, и князь Голицын, ее основной полководец. Суворов, кстати, родившийся лишь в 1730 году, никакою участия в этом принимать не мог.

Сказав так, Удалов спустил ноги с постели, нащупал шлепанцы и поднялся во весь рост. Сын Максимка как стоял у двери, так и замер. Ксения выглянула из кухни с крышкой от кастрюли в руке и спросила:

– Ты это сам или заглянул куда?

– Сам, - сказал Удалов. - Спеши, Максимка, в школу и в будущем не обманывай папу. Скажет тоже, Суворов...

– Иди к столу, - сказала Ксения, подобрев. - Каша остынет.

– Сон я удивительный видел, - сказал Удалов, запивая кашу молоком. - Будто явился ко мне космический пришелец и говорит: «Получай, товарищ Корнелий Удалов, за твои передовые дела необыкновенный подарок».

– Рехнешься ты со своими пришельцами, Корнюша, - пожалела его Ксения. - А подарок какой?

– Вот в том и беда, что не знаю. Проснулся я, а подарка нет.

– То-то и оно. Мне вчера, например, танк приснился. А на нем соседское белье висит. Тоже, наверно, чего-нибудь значит.

– Наверно, - сказал Удалов разочарованно. Ему было жалко такого редкого сна.

– Между прочим, - продолжала Ксения, - вчера нам счета принесли. Опять за электричество два сорок два. Это надо только подумать, сколько энергии холодильник жрет!

– Два сорок три, - автоматически поправил ее Удалов. - А пришельцу для того, чтобы к моему разуму проникнуть, пришлось без света несколько планет оставить.

– Два сорок два, - сказал Ксения. - Я смотрела.

– Ну да, два сорок три.

– Ты что, шутить со мной вздумал? Ведь я, как счет получила, сразу его в шкатулку спрятала. Когда залезть успел?

– Не видел я твоем счета, - искренне обиделся Удалов. - Просто так показалось мне, что два сорок три.

– Ну уж погоди.

Ксения вынула из комода под зеркалом расписную шкатулку федоскинской работы с изображением тачанки, подаренную к свадьбе удаловскими соучениками по школе, раскрыла ее и сверху достала голубой листок - счет за электроэнергию.

– Вот, - сказала она. - Полюбуйся...

Но листок мужу не отдала, потому что увидела, что на нем написано:

«Два рубля сорок три копейки».

– Лазил, - сказала она убежденно.

– Не лазил, а догадался, - ответил Удалов.

– Лазил. Ревнуешь. Проверяешь, где письма храню.

– Нужна ты кому-то, - ответил Удалов.

– Вот-вот, была нужна, Семенской мне какие предложения делал!

– Так этот Семенской тебя двадцать лет как забыл.

– А почему забыл? Потому что я лучшие годы на тебя потратила. Все тебе отдала, что было во мне свежего, нераспустившегося. Как березка в весеннем наряде...

Ксения провела руками по широким бедрам и заплакала.

– Ну-ну, - сказал Удалов, собираясь на службу. - Ну не надо, чего уж там...

Удалов шел на работу не спеша. Пришлось покинуть дом раньше, чем рассчитывал, и он выбрал дальний путь - по набережной, мимо собора, мимо дома купцов Анучиных восемнадцатого века, через рынок, сентябрьский, разнообразный,

По пути Удалов думал о событиях, приведших к власти Петра Первого. Раньше ему об этом думать не приходилось, все недосуг. А сейчас он понял, что, к сожалению, знает мало, крайне мало, в объеме школьного учебника. И очень хотелось разобраться в роли боярина Шакловитого, но учебник об этой роли сообщал крайне мало.

Впереди Удалова спешили в школу дети. Корнелий догнал одну девочку, поглядел на ее тонкий блестящий портфельчик из искусственной кожи и произнес вслух:

– Афта морнинг ти ай гоу ту скул.

Причем произнес с более-менее правильным произношением.

– Что? - спросила девочка, обернувшись. - Вы тоже этот урок проходите?

– Прохожу, - признался Удалов. И покраснел от нечаянной лжи. В школе он учил немецкий, а потом языками не занимался. И странно было не то, что он сказал английскую фразу и знал притом, что она английская. Фразу можно было случайно подслушать и запомнить. Беда заключалась в другом: Удалов знал весь учебник английского языка для пятого класса средней школы. Весь, целиком и мог по первому требованию процитировать любую страницу, включая выходные данные книги, помещенные на последней странице, - тираж, имя корректора и дату сдачи учебника в печать.

Потом, думая о событиях, Удалов даже удивлялся, как он не догадался к тому времени, что это и есть космический дар. Но он не догадался. Удивился и пошел дальше.

На скамейке у техникума сидели будущие речники и зубрили тригонометрию. В голову Удалова хлынули тангенсы и прочие функции и тут же перемешались с исчерпывающими сведениями о приготовлении мучных блюд, потому что из соседнего дома вышла крайне толстая женщина с поваренной книгой в руке.

«Дела, - подумал Удалов. - Чего только не взбредет на ум».

У входа на рынок на шатком столике лежала стопка белых книжек. Рядом - мелочь в розовой мыльнице. На белой книжке была изображена древняя царица и имелась надпись: «Тайна золотого гроба». Многие люди, выходя с рынка, останавливались у столика и приобретали книжку, надеясь, что она просто про шпионов. Знакомый Удалову работник местной газеты Миша Стендаль тоже купил книжку про золотой гроб и, поздоровавшись с Корнелием, спросил:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});