Детектив Клуб - 2 (Сборник) - Александр Кривенко

— А теперь, мои ученики, — ухмыльнулся Эллери, — докладывайте. — Все приосанились, выпрямились и облизнули губы. — В распоряжение каждому из вас было предоставлено два часа, чтобы результаты вашего первого расследования смогли выкристаллизоваться в нечто законченное. Как бы то ни было, пока я никаких оценок ставить не могу, ибо до сих пор ничему еще толком вас и не учил. Но в конце нашего небольшого дружеского собеседования я уже смогу составить беглое впечатление, с кем мне придется иметь дело в дальнейшем.

— Слушаюсь, сэр, — с готовностью заторопилась мисс Икторп.

— Джон… думаю, мы можем пренебречь формальностями?.. Так в чем состоит ваша версия?

Берроуз медленно выговорил:

— У меня есть более чем версия, м-р Куин. У меня есть ответ!

— Один из ответов, Джон. Вы слишком самоуверенны, это опасно, — поправил его Эллери. — Ну так что же это за ответ?

Берроуз сделал глубочайший в своей жизни вдох.

— Ключом, который привел меня к разгадке, были часы Спаргоу.

Крейн и девушка встрепенулись. Эллери выпустил клуб дыма и ободрительно бросил:

— Продолжайте, пожалуйста.

— Эти две царапины на ремешке, — оживился Берроуз, — они очень важны. Когда часы были на Спаргоу, они застегивались на вторую дырочку, отсюда и царапина около нее. Однако еще более глубокая царапина наблюдалась на уровне не второй, а третьей дырочки. Отсюда вывод: часы обычно носил некто с более узким запястьем. Иными словами, часы Спаргоу не принадлежали!

— Браво, — вкрадчиво сказал Эллери. — Браво.

— Выходит, Спаргоу носил чьи-то чужие часы? С чего это вдруг, осмелюсь спросить? Врач установил, что Спаргоу умер между 11.00 и 11.30. Однако часы-то остановились в 10.20! Объяснение такой несостыковки? Убийца, не обнаружив часов на теле Спаргоу, сняла свои собственные часы, разбила стекло и остановила их, затем переставила стрелки на 10.20 и надела на руку мертвецу. Таким образом, время смерти отодвигалось на 10.20, что давало убийце шанс доказать свое алиби на этот момент, хотя на самом деле все случилось где-то в 11.20. Ну, как?

Мисс Икторп ехидно спросила:

— Ты говоришь «сняла», «разбила». Но, Джон, ведь это были мужские часы!

Берроуз скривился.

— А почему бы женщине не носить мужских часов? Теперь дальше: возникает вопрос, кому они принадлежали? Очень просто. На внутренней стороне задней крышки есть круглый кусочек обтрепанной бумажки, словно отсюда что-то было сорвано. А что за бумажки обычно вклеивают в крышку часов? Фотокарточки. Зачем ее было срывать? Ясно, что на ней и запечатлено лицо убийцы… За истекшие два часа я проследил эту версию. Я посетил свою подозреваемую под предлогом газетного интервью и ухитрился заглянуть в ее фотоальбом. Там я нашел одну карточку с вырезанным кружочком. По оставшейся части фотографии было ясно, что на отсутствующем кружке должны быть головы мужчины и женщины. Обвинение готово!

— Весьма любопытно, — пробормотал Эллери. — И эта ваша убийца и есть…?

— Жена Спаргоу!.. Мотив — ненависть, или месть, или оскорбленная любовь, или еще что-нибудь в этом же роде.

Мисс Икторп прыснула, а Крейн с сомнением покачал головой.

— Ну, — сказал Эллери, — кажется, здесь есть несогласные. Но все равно, очень интересный анализ, Джон… Уолтер, что у вас?

Крейн расправил широкие плечи.

— Я согласен с Джонни, что часы не принадлежали Спаргоу и что убийца поставил стрелки на 10.20, чтобы обеспечить себе алиби. Но я категорически не согласен с определением личности преступника. Я также работал с часами, как с основным ключом к разгадке. Но подошел к этому с совершенно другой стороны. Посмотрите, — он вытащил громоздкий корпус и многозначительно постучал по треснувшему стеклу. Тут есть кое-что, незаметное обычному человеку. Часы, так сказать, дышат. То есть соприкосновение с теплым телом заставляет нагреваемый воздух внутри них расширяться и выходить наружу через микроскопические трещинки и отверстия в корпусе и стекле. Когда же часы сняты, воздух остывает и сжимается, и, наполненный пылью, засасывается внутрь.

— Я всегда говорил, что мне тоже надо было изучать науки, — вздохнул Эллери. — Это новость для меня, Уолтер! Продолжайте.

— Конкретно же дело обстоит так: в часах пекаря осядет ароматная пыль. В часах каменщика — кирпичная. — В голосе Крейна зазвучал триумф. — А знаете ли вы, что я нашел в этих часах? Крохотные частички женской пудры!

Мисс Икторп нахмурилась. Крейн продолжал звучным голосом:

— И причем пудры особого рода, м-р Куин. Такой, которой пользуются женщины с определенным цветом лица. Каким, спрашивается? Коричневым, негритянским! Эта пудра из арсенала мулатки! Я допросил ее, проверил косметичку и — хотя она все отрицает — я утверждаю, что Спаргоу убила Агата Робине, мулатка-горничная, «обнаружившая» тело!

Эллери тихо присвистнул.

— Славная работа, Уолтер, просто замечательная. И, по твоей версии, она, естественно, будет тоже отрицать, что часы принадлежали ей. Что кое-что проясняет и для меня… Но мотивы?

Крен замялся.

— Ну, я сознаю, что это прозвучит несколько фантастично, но если представить себе нечто вроде ритуального возмездия — вспомните о ее национальности! — ведь Спаргоу был жесток по отношению к африканцам… об этом писали газеты…

Эллери прикрыл глаза, чтобы скрыть насмешливые искорки. Затем обернулся к мисс Икторп, нервно постукивающей пальцами о чашку, ерзающей на стуле и проявляющей все остальные признаки крайнего нетерпения.

— Ну а теперь, — объявил он, — мы переходим к звездному номеру нашей программы! Что может предложить почтеннейшей публике наша примадонна, мисс Икторп? Вас весь день просто распирали идеи. Поделитесь же с нами! Она поджала губки.

— Вы, молодые люди, всегда считаете себя умнее других. И вы тоже, м-р Куин, уж вы-то особенно… Ну, я допускаю, что Джон и Уолтер проявили просто чудеса интеллекта…

— Не выскажетесь ли более определенно, мисс Ик-торп?

Она тряхнула головой.

— Хорошо. Часы вообще не имеют никакого отношения к убийству!

Парни чуть не поперхнулись, а Эллери аккуратно сложил ладони вместе.

— Очень хорошо. Я согласен с вами. Пожалуйста, объясните подробнее.

Ее карие глаза вспыхнули, а щеки порозовели.

— Очень просто! — фыркнула она. — Спаргоу прилетел из Чикаго всего за два часа до смерти. Он пробыл там полторы недели. Значит, все это время он жил ПО ЧИКАГСКОМУ ВРЕМЕНИ. А поскольку чикагское время на час отстает от нью-йоркского, то выходит, что никому не было нужды надевать часы ему на руку. Они остановились на 10.20, когда он рухнул замертво, потому что он не успел перевести время на час вперед после приезда в Нью-Йорк.

Крейн издал какой-то сдавленный горловой звук, а лицо Берроуза залилось пунцовым пламенем. Эллери выглядел весьма опечаленным.

— Боюсь, что лавры пока переходят к мисс Икторп, джентльмены. Все в точности так и было. Что еще?

— Естественно, я знаю — кто убийца. И это не жена Спаргоу и не преданная заветам предков мулатка, — с воодушевлением продолжила она. — Следите за ходом моих мыслей… О, это совсем несложно! Мы все видели, что пудра из талька была нанесена на лицо Спаргоу очень ровным слоем. По состоянию его щек и по бритвенным принадлежностям в ванной можно судить, что он побрился прямо перед смертью. Но каким образом человек пудрит себе обычно лицо после бритья? Как вы лично это делаете, м-р Куин? — выпалила она внезапно с нежным трепетом в голосе.

Эллери был застигнут врасплох.

— Ну, пальцами, разумеется. Крейн и Берроуз согласно кивнули.

— Совершенно верно! — Язвительно воскликнула мисс Икторп. — Что же произошло? Уж я-то знаю, потому что мне свойственна необычайная наблюдательность и, кроме того, старик Ики бреется каждое уутро и я просто терпеть не могу, когда он целует меня на прощанье. Положенная на щеки при помощи пальцев пудра слегка влажная, она лежит полосками, грязная, в одном месте гуще, в другом — реже. А теперь взгляните на МОЕ лицо!

Слушатели выполнили требуемое с различной степенью удовольствия и одобрения.

— На моем лице не видно никаких полос, не правда ли? Еще бы! А почему? А все потому, что я — женщина, а женщины пользуются пуховками. Но ни в спальне, ни в ванной Спаргоу не нашлось ни одной пуховки!

Эллери улыбнулся почти с откровенным облегчением.

— Значит, вы считаете, мисс Икторп, что последний человек, видевший Спаргоу и — предположительно — его убийца, была женщина, видевшая, как Спаргоу бреется и затем в порыве нежной заботы доставшая свою пуховку и припудрившая его лицо? И все это лишь затем, чтобы несколько минут спустя обрушить на его голову каменный молоток?

— Ну-у… да. Хотя ТАК мне эта сцена не представлялась… И все же — да! И законы психологии указывают на определенную женщину, м-р Куин. Жена никогда не додумается до такой… такой любовной увертюры. Но любовница — вполне. И я считаю, что подружка Спаргоу, Джейн Террил, которую я навестила всего час назад и которая начисто отрицает, что пудрила щеки Спаргоу — что она могла… что она убила его!