Уроки гнева - Анатолий Нейтак

Наследница была спокойна. Ещё в то время, когда разыгрывалась ссора с домен-лидером, Мозг её корабля уже просчитывал и исполнял распоряжения, отданные в расчёте на скорый кризис отношений.

Когда Наследница говорила Эхагесу, что в прикладной социологии не разбирается, то не лукавила ничуть. Вот только в её распоряжении был и Мозг, и полный доступ к интегральной связи через Квантум Ноль, и ещё разум, сильно отличавшийся от человеческого. Так что теперь дилетантом в этой области Наследница уже не являлась. А с психологией и с политикой Сферы она была хорошо знакома раньше. Но ни социология, ни психология, ни прочие науки — один лишь здравый смысл был нужен, чтобы предсказать реакцию властей Сферы на её демарш.

Война!

Самый быстрый корабль в известном космосе давал Наследнице личную безопасность куда вернее, чем основа Старого Согласия. Она сама и её скудное личное имущество были вполне недосягаемы для мщения напуганных людей. Но с безопасников станется ударить по другим чувствительным точкам: отменить её приоритетный доступ к Квантум Ноль, заморозить счета. Сейчас Мозг корабля принимал меры именно против этого. Жонглировал потоками данных, конструировал информационные ловушки, путал следы и прокладывал тихие обходные тропки.

Если противники начнут принимать меры (а это, Наследница не сомневалась ни секунды, вопрос времени), они будут сильно расстроены. В тайных информационных войнах чаще всего побеждает тот, кто начал первым. А фору Наследница себе обеспечила.

"Давайте, господа, паникуйте! Теряйте покой и уверенность. Ловите призраков.

Всё равно до тех пор, пока вы играете по правилам, вам до меня не добраться. А если вы отбросите правила — сыграете мне на руку".

Задавая кораблю новый курс, Наследница улыбалась.

Глава двадцатая

При отбытии Волну формировал Эхагес. Собственно, слово "формировал" не вполне для этого подходило. Накапливать энергию теперь не требовалось, достаточно было вызвать из недр собственного тела столько, сколько надо. В итоге самая трудоёмкая часть процесса превратилась в пустяк, и решающей стала точность приложения вызванных сил; а неподвижность сменялась движением за смехотворный срок меж двух ударов сердца.

Увы, достичь дальнейших улучшений оказалось гораздо труднее. Когда Гес попытался "пришпорить" Волну, положительные сдвиги быстро упёрлись в естественный барьер, за которым Волна начинала утрачивать стабильность от избытка вливаемой мощи. При огромном расходе сил скорость перемещения выросла едва вдвое.

— Не расстраивайся, — сказал Владыка, прочитав настроение стража. — Важно только одно: мы завершили поиски и возвращаемся с победой.

— Но должны же быть способы быстрого перемещения, годные для…

Страж запнулся.

— Для Могучих, — закончил Пламенный спокойно. — Для таких, как ты. Думаю — и даже уверен — такие способы существуют. Но мне они неизвестны. Самый быстрое из всего, что я знаю, это шаг за Поворот. Но его недостатки тебе известны.

Сдавшись, Эхагес перестал подгонять Волну и сосредоточился на обмене мыслями "по методу Ворона".

"Сай, научите меня этому способу!"

"Не надо так "громко". Научить можно, только зачем?"

"Может быть, я смогу лучше контролировать точность прыжка, имея такой резерв энергии, как сейчас".

"Сомневаюсь. Точность шага за Поворот зависит не от количества Силы, во всяком случае, не настолько зависит".

"Но что мешает попытаться?"

"Тоже верно. И всё-таки с экспериментами лучше повременить".

"Как скажете, сай".

И Эхагес снова принялся подталкивать Волну, снедаемый нетерпением и тревогой.

Снова в пути. Сразу и вперёд, и кругом, и на месте. Чудно. И делает это — Он. Защитник и мужчина. Лаэ украдкой оглядела Геса. В этой человеческой одежде всё-таки что-то есть. Давным-давно, когда Его увидела впервые, было иначе. Нет, Он и тогда был прекрасен, но сейчас — лучше. В этой дарёной одежде, что одевается на руки, ноги и тело одним куском, словно перчатка, видны все жилки, все мышцы. Почти как тогда, когда Он совсем без одежды. Красиво. И даже запах у этой странной шкуры приятный. Резковатый только, но терпеть можно. На ней такая же надета, и ничего. Изнутри мягко, тепло, удобно. Совсем не мнётся. Не пачкается. А если не обманули, то и огонь её не берёт. И самое чудное — можно менять цвет. Водишь пальцем по особой пластинке сбоку на бедре и меняешь. Одежда называется — "защитный комбинезон десанта, тип А, комплект 1/2". Неполный то есть. Без шлема, пояса и ещё какой-то "микротехники". Та, которая вроде человека, говорила, что полный комплект Ему, Эхагесу, не нужен. И ещё про какое-то "обеспечение", про "ресурс" и другие непонятности.

Он возвращается домой. На свою родину. Интересно, на что она похожа? Чем пахнет? И какие там люди? Если такие, как Он — там будет хорошо. Ещё там будут такие, как Пламенный… Лаэ поглядела в другую сторону. Что ж, пускай. Этот, которого Эхагес зовёт — сай, тоже не злой. Совсем. Он просто холодный. А ещё очень далёкий и тоскует по своей женщине. Такой же чёрной.

Но для него она, наверно, самая красивая. Иначе не тосковал бы так.

Как заметил Владыка, страж направлял Волну к пещере Ворона. Но возражать не стал. Они обещали навестить Тиива, когда их поиск будет завершён; а если б и не обещали, тот мир предположительно лежал ближе к миру Равнин, чем все другие места, для которых Владыка и Эхагес имели настройку.

Всё-таки это что-то невероятное. То, как им повезло — а это именно то, что люди называют везением, спору нет — всё это хорошо… с одной стороны. А с другой — тревожно. Гес правильно беспокоится. Как будто нет к тому причин, но те же люди отметили: первейшая особенность везения — его непостоянство. Если в сезон штормов целую декаду дуют попутные ветра, жди встречного шторма. Если урожайные годы шли подряд, это непременно закончится дурной погодой и недородом. Как приливы и отливы. Как закат и восход.

И вариант из самых частых и самых худших: твои удачи оплачиваются бедами близких.

Ааль-со! Где ты, как ты, с кем ты?..

— К нам гости, — вскинувшись, заметил Бурый. — Не ждала?

— Нет, — коротко. Теперь и Ночная уловила движение за стенами хижины: уверенное, ближе и ближе. Кокон, который она сплетала все эти дни, заколебался. "Нет! Не хочу!" Но присутствие близилось слишком быстро и слишком несомненно…

Стук в дверь.

— Заходи, раз с добром, — почти пропел Бурый. Он оставался верен себе, этот разумный, и был вполне готов спокойно принять кого и что угодно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});