Разлюбить князя (СИ) - Хан Ирма

— Нам, — перебил его один из спутников.

— Что?.. А, да… нам. Так вот, денег нам за такую красотку их готым отсыплет столько, что мы спокойно за океан в самые дальние Дали уплывём. Нас и не найдут никогда, даже если смерть князя и пропажу Тани со мной свяжут.

— А с какими кочевниками ты договорился?

— С шардугами. Их готым очень любит женщин с округлыми формами.

— Так кто ж их не любит? — засмеялся другой мужчина. — Только неужели ты продашь её, а сам даже с ней не позабавишься?

— Ещё как позабавлюсь! Я её с этим прицелом и похищал.

— Не ты, а мы, — снова поправил его первый мужчина. — Я вот как рассуждаю, Сарук: молодайку мы вместе умыкнули? Вместе. А развлекаться ты один хочешь? Так дело не пойдёт…

— А кто тебе сказал, что я один? Мне не жалко — пользуйтесь, но… — тут Сарук повысил голос, — но… идея похищения моя, договаривался с готымом о продаже девки тоже я, значит…

— Что? — в один голос спросили его спутники.

— Значит, первым с ней забавляться буду я. И это не обсуждается. Понятно!?

— Ну… это справедливо, — согласился один.

— Согласен, — кивнул другой.

Таня поняла, что попала в очередной переплёт. «Чувство такое, что я появилась в этом мире с одной целью — быть похищенной и неважно, кем. Они тут все помешаны на похищении женщин. Словно им больше заняться нечем». — С отчаянием думала она. И вдруг мысленно содрогнулась — Буршан! Только сейчас она окончательно осознала весь смысл слов Сарука. Князь должен умереть, не приходя в сознание! Она помнила, как он упал на траву. Помнила тёмное пятно крови, расплывающееся по светлым волосам. Если ему не оказать помощь в ближайшее время, то она никогда больше не увидит его, даже если сбежит от похитителей. От этой ужасной мысли сердце её сжалось от боли, и она невольно застонала.

— Что? Очухалась молодайка?

— Нет. Но, похоже, скоро придёт в себя, раз стонет.

Таня сжала зубы, чтоб не расплакаться. Неужели она, действительно, больше никогда не увидит князя живым!? Какое это страшное слово — никогда… Из разговора мужчин она поняла, что похитили её не только с целью продажи. И почему похитили именно её, тоже было ясно: Сарук не простил ей унижения на празднике Пяти костров. Не зря у неё кольнуло сердце, когда она встретилась взглядом со стоявшим на коленях Саруком. Про шардугов она знала от Фиозы и Эрды. Так же от них она знала, что сбежать из кочевого племени практически невозможно. Значит… «Значит, я должна постараться сбежать до того, как они меня продадут. А ещё лучше, до того, как они со мной позабавятся. Помощи мне ждать, увы, не приходится». Она поняла, что рассчитывать может только на себя и решила как можно дольше притворяться спящей.

— Сарук, это твоя избушка? — завидев небольшое строение, спросил один из мужчин.

— Да, это она. Помоги мне. Держи девку.

Таня почувствовала, как её кто-то подхватил на руки.

— Неси в дом.

Скрипнула дверь.

— Сюда клади, на кровать. — Услышала она голос Сарука.

— Не слишком ли долго она спит?

— Нет. Хотя… ты, наверно, много зелья в неё влил. Я же говорил, что хватит. А с другой стороны, пусть спит. Мы пока перекусим. Думаю, вы тоже проголодались, не один я, да? Я с собой окорок и крупу прихватил. Сейчас похлёбку сделаем. Иди, Ванур, костёр разожги. Там на улице есть костровище. А ты, Микай, за водой сходи. Вот котелок.

Таня услышала металлический грохот.

— А где воду взять?

— Пройдёшь вниз по тропинке к кустам ядмы. Там родник увидишь. А я сейчас пока миски достану, ложки и соль. В общем, всё, что для ужина понадобится…

По звуку шагов Таня поняла, что спутники Сарука покинули дом. Она лежала на боку — так её положил тот мужчина, что принёс. И её это вполне устраивало, потому что она могла наблюдать сквозь ресницы за тем, что происходит в доме.

Сарук взял свечи, которые стояли на полке. Расставил их на столе и зажёг. Потом снял со стеллажа короб, поставил его на стол и вынул оттуда глиняные миски. Отставил в сторону три штуки, две из которых были тёмного цвета, одна — светлая. Так же вынул ложки, не большой деревянный бочонок с крышкой и деревянную плошку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Да… сейчас… дам я вам с ней поразвлечься… ждите. И женщины вам не видать, и денег не видать, как своих ушей без зеркала, — приговаривая так, он вынул из кармана маленькую склянку и капнул несколько капель на дно каждой тёмной миски. Потом вынул из своей котомки ломоть хлеба. Разломил его на три части, положил в плошку и, подхватив свою котомку, деревянный бочонок и плошку с хлебом, вышел на улицу.

— Вот, — услышала Таня его голос, так как он не закрыл за собой дверь, — тут окорок, крупа… О, да у вас уже и вода закипает! Это хорошо.

— Молодайка не проснулась ещё?

— Только что смотрел — спит.

— Видать, и, правда, переборщил ты с зельем. — Посмотрел Микай на Ванура.

— Да что волноваться! — бодро сказал Сарук. — У нас вся ночь впереди. Вот сейчас поедим, не торопясь… Я только миски принесу, да дверь надо на засов закрыть, чтоб не сбежала, когда проснётся.

Таня видела, как он вошёл в дом. Постоял на пороге. Потом направился к ней. Она смежила ресницы и задышала ровно.

— Спишь, красавица… ну, спи, спи. — Прошептал Сарук, склоняясь над ней. — Други мои скоро заснут вечным сном, тогда мы с тобой и позабавимся…

Часть 7 глава 2

«Так значит, он не снотворное им в миски капнул, а яд? — мысленно ужаснулась Таня. — Вот скотина! Своих же подельников в расход пустил. Ну, подожди! Закрой только двери… я тут всё осмотрю… я тебе такую забаву придумаю, век не забудешь!»

Мужчина провел рукой по её бедру. Рубашка была ещё влажная после купания и от прохлады соски на груди женщины набухли. Сарук не выдержал — коснулся губами её соска. «Сладкая какая добыча», — прошептал он и отошёл от кровати. Подошёл к столу. Звякнули ложки. Потом Таня услышала, как он вышел из дома. Через какое-то время дверь закрылась, и раздался скрежет. Таня поняла, что дверь закрыли со стороны улицы на засов.

«Вот и хорошо, — подумала женщина. — Сейчас тихонечко всё тут обследую… главное, чтобы не вошёл никто в этот момент».

Она встала с кровати и пошатнулась. Голова уже не болела, но была тяжёлая. Видно, действительно мужчина перестарался с зельем. На цыпочках подошла к окну и осторожно выглянула на улицу. Она увидела не так далеко от дома костёр, грубо сколоченный стол и две лавки, на которых сидели её похитители. Сарука она узнала сразу, несмотря на то, что луна спряталась за облако. В слабом отблеске пламени она увидела двух других мужчин, которые были ей незнакомы. Перед похитителями стояла большая бутыль с тёмной жидкостью, кружки и миски. Таня, пятясь, отошла от окна и стала внимательно осматривать полки и стеллаж. Всё в доме было сделано из неотёсанного дерева. Она на ощупь искала что-нибудь увесистое, хотя смутно представляла, что же может ей пригодиться в данной ситуации. Ничего не обнаружив, она пошла к другой стене. Проходя мимо двери, вдруг заметила крюк, на который обычно в деревнях закрывали дом изнутри. Металлический крюк оказался не очень большой, но довольно увесистый. Ещё раз выглянула в окно. Мужчины сидели со стаканами. Из мисок валил пар. «Видно ждут, когда остынет похлёбка», — подумала Таня. Она внимательно осмотрела дверь и заметила, что проушина, вкрученная в стену, болтается. Видно, плохо закрепили. Осторожно, стараясь не производить шум, она стала раскачивать проушину и — о чудо! — выдернула её. Вынула крюк. Подержала его на руке и осталась довольна его тяжестью.

С крюком в руках она подошла к окну, выглянула и увидела, что мужчины уже едят горячее варево. Они о чём-то спорили в процессе еды. Это было видно по тому, что один из них размахивал руками, пытаясь что-то доказать Саруку. Иногда он трогал за плечо сидящего рядом товарища, словно просил поддержать его, но разобрать слова, несмотря на то, что говорили они громко, Тане не могла. Она не стала прислушиваться, а тихонько вернулась и легла на кровать, пристроив рядом с собой крюк таким образом, чтобы он не попадал в отсвет свечей, но, в случае чего, им можно было легко воспользоваться. Время тянулось долго. Таня не заметила, как снова задремала. Проснулась она оттого, что кто-то открывал дверь.