Война после войны: информационная оккупация продолжается - Владимир Лисичкин

И жизнь часто сметала все препоны. Возник богатейший рынок художественной и научной литературы. Издавались Булгаков, Есенин, Достоевский. Во все возрастающем количестве появлялись детективы. На русском языке издавались все основные новинки зарубежной научной литературы. Выпускались научно-популярные издания. Но вместе с тем большими тиражами публикуются бессодержательные «произведения» идеологов, которые практически никто не читает.

В обществе нарастает протест. Выражением настроения масс стал Владимир Семенович Высоцкий (1938—1980 гг.) — замечательный артист Театра на Таганке, снявшийся также в ряде фильмов. Но наибольшую известность он получил как поэт-бард, может быть, самый выдающийся русский поэт второй половины XX века. Высоцкий стал своим для миллионов людей; песни, которые он исполнял на сцене, собирали массовые аудитории. Его произведения отражали реальную жизнь простых реальных людей, они были многомерными, всегда имели второй план. Многие его выражения вошли в быт, в поговорки («жираф большой — ему видней», «тут за день так накувыркаешься, придешь домой — там ты сидишь», «прав был капитан — еще не вечер»). Идеологи устроили заговор молчания вокруг творчества Высоцкого, его практически не издавали, но, минуя СМИ, через магнитофонные ленты он входил в квартиры и стал известен всем. Великий поэт — он символизировал сопротивление идеологам — пятой колонне.

Линия водораздела

В глазах общественного мнения существовал водораздел: Советское государство — диссиденты. Но он был кажущимся, ложным. Дело в том, что у подавляющего большинства людей сформировался знак равенства между советской властью, социалистическим строем и их скрытыми противниками — идеологами, боровшимися со своим государством. А система идеологи — диссиденты составляла один лагерь, где спектакль ставили идеологи.

В движение диссидентов попадали разные люди, с разными позициями, разными причинами и иногда даже с несовместимыми интересами.

Достаточно назвать такие имена, как В. Некрасов, Р. Медведев, Ж. Медведев, А. Солженицын, А. Зиновьев, И. Шафаревич, А. Синявский, Э. Лимонов, В. Орлов, А. Аксенов, И. Бродский, С. Каллистратова, М. Ростропович, А. Сахаров. Их объединило одно — противостояние существующим порядкам.

В будущем часть диссидентов будет жалеть о своей прошлой деятельности, как нанесшей ущерб своей стране, часть станет активными борцами за интересы своего народа, часть, имеющая резко выраженную прозападную ориентацию, будет способствовать разрушению своей страны. Среди людей, поддерживавших диссидентов, были лица, исходящие из чувства справедливости. Они просто хотели помочь людям, пострадавшим за свои убеждения, не преследуя никаких политических целей.

Люди, выражавшие отрицательное отношение к диссидентскому движению, резко различались по своим целям.

Часть из них искала личной выгоды — через 10 лет они станут «демократами». Одно из таких преобразований описано в интервью А. Латыниной с известным диссидентом А. Гинзбургом, проживающим ныне в Париже [10]:

«Простите, а на каком все же основании вам было предъявлено обвинение в измене Родине?

— А на каком основании Солженицыну? Очень четкую формулировку выдал мне мой следователь Евгений Михайлович Саушкин. Он сказал: «Неужели вы думаете, что вы наказали нас на два миллиарда, а мы вас простим ?»

— Что значит «наказали на два миллиарда» ?

— Посылка была такая: деятельность Хельсинкской группы повлияла на статус наибольшего благоприятствования в торговле с Советским Союзом, на чем он потерял два миллиарда. Однако, несмотря на усилия Саушкина, 64-ю статью мне все же «пришить» не удалось и обвинение в нарушении правил о валютных операциях — так пытались скомпрометировать фонд — тоже не прошло.

Евгений Михайлович Саушкин, кстати, теперь депутат Моссовета от блока «Демократическая Россия» и учит нас строить правовое государство.

— Вы скептически относитесь к перспективе построить правовое государство?

— Я скептически отношусь к этой перспективе, если главными юристами перестройки будут люди типа следователя Саушкина.

— Вы верите в раскаяние?

— Ради бога. Но раскаяние не начинают со лжи. Вот тому полковнику, который на нас охотился, а потом рассказал в «Огоньке», как ему стыдно, я бы охотно подал руку, Саушкин же начинает свою демократическую деятельность со лжи. Дело Гинзбурга, мол, было, нехотя соглашается он. Но после этого — ничего. А на его совести Марк Морозов, погибший в тюрьме, Таня Осипова из Хельсинкской группы».

С другой стороны, большой процент людей, подписавших заявления с осуждением деятельности диссидентов, считал, что их долг состоит в обнародовании своей позиции, заключающейся в защите своей страны. Они полагали, что действия диссидентов вызывают неустойчивость и приведут к значительным негативным последствиям. Например, из 40 академиков АН СССР, подписавших открытое письмо с осуждением А. Д. Сахарова, многие придерживались именно такой точки зрения.

Каждый из участников этого ложного противостояния мог быть и за свою страну, и за ее врагов. В то время почти никто не понимал истинной подоплеки событий. Система идеологи — диссиденты дезориентировала людей.

3.4. АГЕНТЫ ВЛИЯНИЯ ВХОДЯТ ВО ВЛАСТЬ

Положение в руководстве

Постепенно процесс разложения КПСС набирал темпы. Он имел своеобразную аналогию с выращиванием растений на загрязненной промышленными отходами почве [22]. Для некоторых видов растений конкретные загрязнения концентрируются наверху в ботве, а корнеплоды остаются чистыми. Так и в КПСС нарастала концентрация негативных личностей наверху, в высшей партноменклатуре. Этому способствовала бомба замедленного действия, заложенная в КПСС еще Н. С. Хрущевым. При нем, как отмечалось в разделе 2.4, партноменклатура, кроме обычных «прав человека», фактически получила право на измену Родине. Тогда и потом любое расследование и разработка по линии КГБ связей и деятельности членов ЦК, секретарей обкомов и даже райкомов, а также некоторых других категорий номенклатуры (в отличие от рядовых граждан) были запрещены. Тем самым партноменклатуре выдали карт-бланш, т.е. создали условия для широкого внедрения агентов влияния Запада и (с середины 70-х) постепенной расстановки их на ключевых постах.

Когда начинаешь анализировать обстановку в стране в те годы, то понимаешь, что в глаза бросается почти скачкообразное увеличение нелепых и ошибочных действий руководства, направленных отнюдь не в пользу государства. Масштабы бессмысленных действий этого периода и убытков государства впечатляют. Таким образом, наряду с идеологами КПСС и диссидентами, которые играли отвлекающую роль прикрытия, появляется еще одна сила — агенты влияния в высшем партийно-государственном руководстве. Все они были в благодетельной тени старцев, имитирующих правление страной.

Операция «Геронтократы»

В середине 70-х годов наблюдается скачок в действиях пятой колонны. Она увеличивает свой потенциал и приобретает возможность решающего влияния на события в основных сферах партийной и государственной жизни. На первый план они выдвигают кадровый вопрос: где-то расставляют своих людей, а где-то бережно сохраняют на руководящих постах заслуженных старцев, слабых или дефектных.

К середине 70-х СССР становится страной геронтократии. Престарелый и практически нетрудоспособный Л. И. Брежнев до самой смерти находился на посту генсека. В 1984 г. генсеком становится 72-летний К. У. Черненко, неспособный к тому времени управлять не только страной, но и ЖЭКом. В этой связи многим запомнилась переданная по телевидению беседа В. В. Гришина с К. У. Черненко, когда «вождь» почти на все вопросы отвечал: «это хорошо». Зрителям было неясно — понимает ли генсек вообще, что происходит. В 1980 году Председателем Совета Министров назначается 75-летний Н. А. Тихонов, соратник Л. И. Брежнева по Днепропетровску. Он останется на этом посту и при ухудшении здоровья, когда сможет выходить на работу лишь к середине дня (с утра необходимы подготовительные процедуры). И рангом ниже были старцы — сонное царство расширялось. Т. е. высшее руководство стало практически недееспособно и управляемо.

Другая сторона деятельности идеологов заключалась в устранении сильных инициативных личностей, способных в перспективе повлиять на события и обстановку в стране. На них собирали компромат или убирали тем или иным способом. Хорошо известны интриги против А. Н. Косыгина, блокировка намечавшихся им реформ. Из брежневского Политбюро были устранены К. Т. Мазуров и А. Н. Шелепин. Про последнего распространялись слухи, что железный «Шурик» намеревается навести порядок и отнять свободы, полученные при Брежневе. До сих пор многое остается неясным в гибели П. М. Машерова и Ф. Д. Кулакова, резко выделявшихся в Политбюро своими деловыми и человеческими качествами. П. М. Машеров был выдающимся человеком, пользовавшимся большим авторитетом, а также возможным преемником Брежнева. О другом возможном преемнике — Г. В. Романове — распространялись настойчивые (ложные) слухи об использовании им музейных сервизов из Эрмитажа на свадьбе дочери. Эти слухи получили массовое распространение, и имя Романова в глазах многих людей стало символом коррупции. Однако на высшем партийном уровне было принято решение — не выступать ни с какими опровержениями, мол, слухи затихнут сами собой. Такая же процедура устранения инициативных, сильных личностей, профессионалов со своих постов происходила и на более низких уровнях. Стали популярными девизы: «не высовывайся» и «всякая инициатива наказуема».