Тени Предтеч - Виктор Козырев

взялась за проект самолично. Лейтенанту было указано некое направление, в котором он может идти и с тех пор я не покидал пирамид почти месяц, пока загадка не была разгадана.

И добилась этого именно Елизавета Семёновна Голобко. Я в жизни не встречал более упорного человека, который прёт к своим целям, как танк, не обращая внимания ни на что. Нобелевскую премию по физике, она, спустя несколько лет, получит совершенно заслуженно. Кое-какие сведенья Голобко явно узнала здесь, на Артефакте, но сама теория оказалась оригинальна, и в записях Артемиды вроде бы не фигурировала. Вроде — потому как сам я не учёный и точно сказать не могу, что там можно было раскопать, а что нельзя.

Но вернёмся к попыткам взять под полный контроль искусственный интеллект комплекса. Над этим билась вся исследовательская братия целый месяц, пытаясь сделать так, чтобы управлять Артефактом, мог не только я один. Немало народу разделось перед этим зеркалом, на глазах майора Металина и моих. У меня выкачали больше литра крови, сделали несколько биопсий, чтобы найти хоть какую-то особенность, давшую мне такую возможность.

Работали мы в моём прежнем жилище, которое сейчас переоборудовали в полноценную исследовательскую лабораторию. Лежанки для сна и прочий мусор убрали, оставив только зеркало и собрав оборудование, которое управляло порталом и прочими техническими приспособлениями.

И вот в один прекрасный день, когда прошла очередная серия экспериментов, которая не привела ровным счётом ни к чему и только Лиза, молчала и хмурилась, а потом просто посмотрела на меня и сказала:

— Отдай команду, своей Артемиде, чтобы она добавила ещё одного управляющего.

Лицо майора Металина, а это был один из тех немногих дней, когда он находился на планете и, более того, присутствовал при экспериментах, напряглось, он хотел что-то сказать, но не успел. Едва я отдал команду искусственному интеллекту, как она разделась и стала вертеться перед зеркалом.

Вздохнув, я начал диалог с Артемидой. Поначалу я вообще не поверил, что это нам что-то даст, но неожиданно она согласилась. Вернее, не так, Артемида была не против, только несколько раз уточнила, желаю ли я этого и делаю ли я это добровольно.

Ей не стоило в этом сомневаться. Ибо я желал сбросить управление Артефактом по собственной воле. Мне надоело сидеть затворником на задворках Галактики, общаясь только с Луниным или Голобко, а иногда с Металиным. Больше всего мне тогда хотелось улететь с этой планеты на фронт. Вернуться в родной космодесант. Ведь не все мои товарищи сложили голову при обороне Земли, а встав в строй, бить имперских гадов. Ради чего я и пошёл в армию, а когда война закончится и если останусь жив, то покинуть вооружённые силы, и заняться чем-нибудь полезным, для общества, страны, человечества и, возможно, дела всегалактического коммунизма. Кое-какие намётки я держал в голове, но только в общих чертах. О конкретике я не задумывался, считая, что у меня много времени в запасе.

Зелёный луч вырвался из зеркала и охватил обнажённое тело профессора Голобко. Краем глаза я заметил, что майора Металина больше интересует сам опыт, а не то, что красивая женщина стоит перед нами голая. У меня лично были смешанные чувства. Мне же тогда было только восемнадцать лет и как положено военнослужащему советской армии, я думал о бабах, даже глядя на кирпич. Меня только смущал её возраст, но выглядела она молодо, а тело было очень даже ничего.

Внезапно тело Елизаветы вытянулось, она как-то странно дёрнулась и начала падать. Я опередил майора, секунд на пять, потому что помнил свой опыт, и подхватил женщину, прежде чем она рухнула на пол.

Подключение к искусственному интеллекту, далось ей явно легче, чем мне. Уже через несколько секунд Голобко открыла глаза и улыбнувшись сказала:

— Спасибо солдатик.

Она встала, оделась и всё вокруг пришло в движение, засуетилось. Она вступила в диалог с искусственным интеллектом и сразу завалила его вопросами. По мере сил я старался ей помочь, уточняя границы возможностей ИИ. Мы хорошо и плодотворно поработали в тот день…

А вечером, после ужина, она пришла ко мне. Спустилась из лаборатории, в небольшую комнату, которую прижимистый Давыдов выделил мне по требованию Металина. Не знаю, какой интерес был у разведчика, но мне в тот вечер оказалась с руки отдельное жильё, а не как у остальных солдат, по несколько человек в одной комнате. Как обычно — чтобы служба мёдом не казалось.

Встав на пороге, она посмотрела на меня, потом вошла слегка покачивающейся походкой. Она была немножко пьяна, выпив на пустой желудок пару бокалов шампанского, в честь прорыва в исследованиях.

— Смотри, как я могу, — легкомысленно хихикнула учёная, мысленным усилием не просто закрыла, а заперла дверь в комнату, пользуясь полученными новыми возможностями.

Я улыбнулся и показал ей большой палец. В общем-то, несложная операция, я её сам освоил в первые часы, после подключения к искусственному интеллекту, но выглядит впечатляюще.

И всё также, ничего не говоря, подошла ко мне, обняла и прильнула своими губами к моим. Я не стал сопротивляться, она всё-таки была очень привлекательна, хотя в мои восемнадцать я с трудом воспринимал и женщин старше двадцати, а уж за тридцать…

Просто на меня в те дни, так много навалилось, начиная от гибели боевых товарищей и заканчивая моим неопределённым статусом, после прибытия на объект военной разведки, что просто хотелось расслабиться и на миг забыться в объятиях прекрасной женщины.

Впрочем, своё заблуждение насчёт возраста я осознал через некоторое время, когда мы лежали, откинувшись на койке, которую мне поставили благодаря хозяйственному Давыдову. Комендант лично проконтролировал моё заселение, а вернее, выселение из зала управления. Ведь то, что сейчас произошло, нельзя даже сравнивать с теми неловкими занятиями любовью, которые были у нас с Олей Зотовой или единственная ночь с Полиной Новиковой. Это было нечто, чему я тогда