Академия Хозяйственной Магии. Фиалка для ректора - Юлия Удалова

И очень даже.

Вместо самых разнообразных вкусностей я увидела что-то непонятное. И неприятное. Пугающее даже, вот.

Вместо обилия разнообразных вкусняшек в комнате было заключено несколько жутковатых человеческих фигур со скрещенными на груди руками… Они, стоящие в ряд, были как бы внутри полупрозрачных коконов, слабо светящихся изнутри в темноте флуоресцентным, белесым, мертвенным светом. Поверх голов этих людей были надеты огромные шляпы, лица их были спокойны, глаза закрыты. Как будто я попала в музей восковых фигур.

Кстати, всегда терпеть его не могла.

Вместо воска эти фигуры сочились прозрачной слизью. Трудно было различить – девушки это, или парни… Они словно не имели пола, и от их бледных лиц невозможно было оторвать глаз.

Нет, ну это не норм! Братцы, это вообще не норм!

Не к Ядвиге мне надо, а к ректору! К Власу.

Прямиком к нему.

Как он там говорил мне в последний наш разговор наедине? Больше не сметь врываться в его кабинет, как к себе домой? Все претензии – в письменной форме его заместителю?

Понедельник, четверг, пятница, с двух до пяти?

Ну да, щаз! Со мной что-то не то происходит. И в его академии тоже что-то не то происходит. Влас должен знать. По крайней мере, я должна попытаться ему рассказать.

Ректора я застала за его столом, в массивном кресле. Ворвалась, как вихрь. Нет, скорее ураган по имени Феврония. Двенадцать баллов по шкале Рихтера, и не меньше!

Он поднял на меня взгляд, в котором явственно читалось равнодушие. Стремление побыстрее от меня отделаться.

Господи боже, до чего же мужественен и хорош! Как из сказки. Не бывает таких по-настоящему. С такой харизмой. С такими темными глазами.

Но все-таки он был реален. И прежде, чем успел что-то сказать, обжечь ледяным холодом, выставить меня за дверь, я стремительным шагом обошла стол. Опустилась прямо на подлокотник его кресла и прижалась губами к его губам, ловя его дыхание.

Правда, буквально в следующее же мгновение забыла об истинной цели того, зачем я это делаю.

Меня чуть не снесло… Вообще-то не чуть. Меня снесло. Сорвало крышу напрочь. Никогда не испытывала ничего даже и близко подобного. Даже когда меня в саду Президентского лицея целовал «плохой» парень, с которым я познакомилась в клубе. У него был байк, хриплый голос, весьма скудный словарный запас и колючая щетина…

Но тот парень и его нахальные и нарочито «властные» поцелуи ни в какое сравнение не шли с тем, что со мной происходило теперь.

С тем, что делал со мной Влас… Он ответил на поцелуй мгновенно, сразу же перехватив инициативу в свои руки.

Как будто до этого он задыхался, и только сейчас смог вдохнуть полную грудь воздуха.

Его рука легла на мою талию, и властным движением он перетянул меня с подлокотника к себе на колени. Задрожав, я обвила его руками, не в силах от него оторваться. Хотелось не только руками, если честно…

Потрясающий. Такой сильный и мощный! Пылающий страстью, которая вот-вот вырвется из-под контроля. Но я этого хочу… Нет, жажду!

Не выпуская меня из объятий, он поднялся и, не глядя, смахнул со стола бумаги и книги, которые упали на пол с глухим стуком и шелестом, которого мы не услышали. Усадил меня на гладкую столешницу, оказавшись между моих раздвинутых ног, которыми я обвила его бедра.

И целовал, целовал, целовал до беспамятства, точно не мог мною насытиться.

– Феврония, Феня… – между поцелуями шептал ректор, гладя мое лицо. – Жить без тебя не могу, чудо мое фиолетовоглазое…

Я смотрела в его темные пылающие глаза и вбирала каждое слово, яркими вспышками отдающееся внутри меня. Больше всего на свете я хотела быть его счастьем, его чудом. Он был нужен мне… И вовсе не затем, чтобы своим дыханием магистра второй ступени избавить от завета молчания, наложенного Аркелом.

Этот поцелуй был чем-то большим. Намного большим, нежели магический обряд. Я словно обрела крылья, которые запросто могли вознести меня в райские кущи.

Впрочем, зачем нужен рай, когда тебя сжимает в объятиях великолепный мужчина, и каждая клеточка твоего тела кричит об удовольствии и желании ему отдаться. Быть целиком и безраздельно его. Мужчина, биение сердца которого ­сладостно и надрывно отдается внутри тебя и тебе кажется, что если эта близость прервется, ты просто умрешь…

Не знаю, каким чудом, но я услышала издевательское хлопанье совсем рядом. Лорд Евагрий Аркел стоял в дверях и его губы кривились в усмешку. Но во взгляде была холодная, ревнивая ярость.

– Значит, господин ректор имеет право пользоваться своим положением? Двойные стандарты такие двойные…

Нет, ну каков гад! Мало того, что-то сотворил с моим плечом, так еще и прервал лучший поцелуй в моей жизни! Кстати, насчет поцелуя с магистром второй ступени… Теперь-то завет молчания снят, я могу рассказать Власу об Аркеле? Как раз не понадобится далеко ходить, чтоб накостылять этому противному змею!

– Вы явно последний, перед которым я бы стал отчитываться, Аркел.

Глаза Власа опасно блеснули, а я открыла рот, чтобы наконец-то рассказать ему всю правду.

– Сиятельный лорд прав, – вместо этого сами собой произнесли мои губы. – То, что здесь сейчас произошло, возмутительно и неправильно! Я намеренно вас спровоцировала, господин ректор, и вы легко поддались соблазну...

Мама моя, что я опять мелю? Совсем не то, что хотела сказать! Еще наг этот проклятый так довольно лыбится! Его мерзкая магия! Неправда, значит, была написана в «Варении эликсиров», не снимается обет молчания дыханием магистра…

– Зачем? – негромко спросил Влас, глядя мне прямо в глаза.

Он не выглядел ошарашенным или «убитым» моей якобы провокацией. Скорее смертельно усталым и… Спокойным.

И тут сиятельный лорд-наг взял да и выкинул. Положив руку мне на плечи, Аркел самодовольно улыбнулся:

– Моя идея. Интересно было, как легко нарушит рамки дозволенного непогрешимый ректор Академии Хозяйственной Магии.

Самое противное заключалось в том, что я не могла опровергнуть его наглую ложь. Впрочем, это и не понадобилось. Резкий порыв ураганного ветра пригвоздил нага к стене, а Влас подступил к нему, держа вытянутую руку и сжимая нагу горло.

– В будущем я бы посоветовал вам удержаться от подобного рода экспериментов, лорд Аркел. Тебя это тоже касается, Феврония Астахова. А теперь вон отсюда! Оба, – с убийственным спокойствием проговорил Влас и в буквальном смысле вышвырнул меня вместе с нагом за дверь.

Что было особенно противно. Как будто мы заодно. Так в глазах Власа это и выглядело.