Генерал-адмирал. Тетралогия - Роман Злотников

— Значит, так — следи за людьми. Золото здесь есть, так что, я надеюсь, скоро его кто-нибудь найдет. Для того и набирали среди сибирских переселенцев тех, кто имел дело с золотодобычей, чтобы глаз был наметан, — не могут не найти. Однако сам месяца три-четыре ничего не делай. Все-таки лучше, если найдут непосвященные — мол, мы с тобой только поместье обустраивали.

— Не понимаю, — усмехнулся Канареев, — к чему такие сложности? — Он уже завоевал себе в моих глазах достаточный авторитет, чтобы наедине вести себя со мной свободно.

— На всякий пожарный случай, — отозвался я известной в моем времени фразой, удостоившись быстрого взгляда Канареева. Он давно подмечал за мной всякие словечки, жесты, нетипичные реакции, но пока молчал. А я подмечал его подмечания и тоже ничего не предпринимал. Посмотрим, к чему придем…

Канареев пожал плечами — дескать, хозяин-барин. И кивнул: сделаю.

— Попытайся создать себе реноме доброго хозяина, поощряющего инициативу и щедро вознаграждающего честных и добросовестных. Лучше всего будет, если к тебе сами придут и доложат, что вот, мол, нашли… Но я бы на это не слишком рассчитывал — сибирские старатели по большей части волки-одиночки. Так что следи за людьми. Если у кого поведение изменится — значит, что-то нашел. Далее все делаешь так, будто находка золота для тебя неожиданность. Приоритет — сохранение ее в тайне, но если можешь, организуй добычу. Отдели старателей, поставь жесткую охрану, налови или еще как раздобудь им в помощь негров, у тебя тут обширные строительные работы, поэтому куда люди нужны — понятно. И работайте… Мне сразу по факту — телеграмму через Курилицина. Такую, чтобы на взгляд непосвященного была не совсем понятной, но после того, как всем станет известно о находке золота и все начнут разузнавать, что да кто, чтобы все объяснила. Я при заходах в порты для догрузки углем буду регулярно осведомляться у Мефодия Степановича о новостях по телеграфу, официально процесс запущу быстро. Думаю, через пару-тройку месяцев после твоей телеграммы у тебя здесь уже будут те геологи и инженеры, которых я отправил в САСШ и Австралию. Пусть определяются на месте и сразу же планируют закупки оборудования. Закупаем по максимуму — драги, оборудование для аффинажа и все остальное. Надо за год-два вывести добычу на максимальный уровень…

Я знал, что в лучшие времена добыча золота в Южной Африке составляла до тысячи тонн в год. Но на такие цифры не рассчитывал. В лучшем случае получим тонн сто пятьдесят. Технологии не те. Впрочем, отставание в технологиях должно было частично компенсироваться свежим районом добычи — жилы тут были еще не исчерпаны, и я рассчитывал, что себестоимость добычи со всеми расходами на перевозку, налогами, взятками, вложениями в Трансваальские вооруженные силы и так далее не превысит планку в пятьдесят процентов. Тем более что большую часть рабочей силы составят негры, которым тут вообще не принято платить. Сам-то я платить собирался, и по здешним меркам достаточно много. Столько, что заинтересуются не только негры, но и переселенцы, которые непременно хлынут сюда, едва прослышав о новом золотоносном районе. Впрочем, большинство все равно займутся индивидуальным старательством. И в связи с этим у меня были планы не только на золото.

— А как приедет Кац, — продолжил я, — пусть разворачивает торговую инфраструктуру. Материалы для строительства городка ты накопишь под маркой заготовки его для поместья. — Я усмехнулся. — Те, кто обслуживает золотоискателей, зарабатывают чуть ли не больше, чем они. Поэтому обслуживать толпу, что ринется сюда за золотом, должны тоже мы. Кроме того, скажи Кацу, пусть устанавливает контакты и с местными. У них в связи с этим появятся деньги, так что, если мы станем еще и теми, кто будет снабжать Трансвааль всем, что ему необходимо, скоро вообще заделаемся монополистами. Кстати, под этой маркой я собираюсь пропихнуть сюда и наши товары. Например, оружие, те же пушки, и мануфактуру. Ну и сразу же, как начнется процесс, требуй у Курилицина людей. Охрана приисков должна быть как минимум наполовину из наших. Остальных наберешь из переселенцев. Но англичан не бери. Голландцев, французов, датчан, шведов, в крайнем случае — немцев. Но не англичан.

— А немцев почему в крайнем случае?

Ну не говорить же ему, что я собираюсь после Англо-бурской войны вывести отсюда весь персонал и вообще максимальное количество людей на Дальний Восток и развернуть добычу золота уже на Колыме! Технология к тому времени будет отработана, специалисты готовы, так что развернемся быстро. И зачем мне там проблемы с персоналом во время Первой мировой?

— Не важно, — отозвался я. — Просто делай, как я говорю.

Канареев кивнул. Раз не хочу говорить — значит, еще рано. Придет время — скажу. Или нет.

— И еще раз, главное — как можно дольше удержать все в тайне. Поэтому если будешь опасаться раскрытия — добычу лучше не организовывай…

Из Лоренсу-Маркиша мы вышли 15 января нового, 1885 года. За время моей «охоты» команды отдохнули, отоспались, а у кораблей были почищены днища. Так что уже к началу марта мы дошлепали до Нагасаки, посетив по дороге Бомбей, Калькутту, Сингапур и Гонконг, где мои фотографы неплохо поработали. С каждым разом у них получалось все лучше и лучше. Если теперь приспичит спланировать десант или просто налет на эти порты, есть материал для работы.

Информация об обнаружении золота догнала меня в Бомбее. Канареев сообщил коротко: «Организация поместья столкнулась трудностями тчк обнаружены вещи зпт которые его высочество хранит шкатулке рабочем столе». Что ж, все правильно. В шкатулке на рабочем столе я хранил много всего, но там были и золотые монеты. Немного, несколько штук, но были. Когда эту телеграмму раскопают журналисты, а то и сотрудники Интеллидженс Сервис, или как там оно у англичан сейчас называется, которые затем и науськают журналистов, — достаточно будет об этом упомянуть, и родится очередная красивая легенда, скрывающая правду гораздо лучше, чем любой гриф секретности. Яотправил пространную телеграмму Курилицину со множеством указаний, сформулированную так, чтобы на первый взгляд это казалось попыткой решить некие проблемы с организацией поместья. Все распоряжения мною были отданы заранее, и эта телеграмма так же являлась лишь дымовой завесой. Мне было совсем не нужно, чтобы кто-то в будущем, пусть даже и в далеком, а в недалеком тем более, задался вопросом, почему все пришло в движение без всяких указаний и даже еще до того, как они были отданы…

В Нагасаки на борт поднялся командующий Тихоокеанской эскадрой контр-адмирал Кроун. Отдав мне рапорт, он тут же попросил конфиденциального разговора, во время которого вручил мне переданное по телеграфу сообщение о весьма возможном близком начале конфликта с Великобританией и повеление брата принять под свое начало все дела на Дальнем Востоке. Высокая вероятность сего конфликта была связана со столкновениями наших войск с афганскими и взятии какого-то Пендже. Британия, назначившая себя патронессой Афганистана, тут же потребовала вернуть афганцам это селение и передать еще кое-какие территории, часть из которых никогда Афганистану и не принадлежала. Мой брат же в ответ показал англичанам известный жест, исполняемый с помощью двух рук, согнутых в локтях. Ну, тот, заменой которому у англичан является оттопыренный средний палец… Так что все двигалось к войне. Выслушивал эти новости я с каменным лицом и тяжестью на сердце. Ой, как не вовремя. Мне ж еще оборудование для приисков нужно заказать и перевезти в Трансвааль, да и золото надобно не только добыть, а еще и увезти. И как это сделать в условиях войны с Великобританией? Неужто это я каким-то образом виноват? Ведь вроде не было ничего в той истории, которую я помнил. Или было? Ничего я про это время не знаю, кроме Англо-бурской и Русско-японской войн…

Вечером я собрал в кают-компании офицеров всех кораблей Тихоокеанской эскадры. Настроение царило весьма подавленное. Великобритания вообще была сильным противником на море. И хотя, судя по моим осторожным расспросам, двухдержавный стандарт [21]был англичанами еще не провозглашен, Россия только начала возрождать свою военно-морскую мощь, подорванную поражением в Крымской войне. И здесь, на Дальнем Востоке, по информации русского военно-морского агента в Нагасаки, англичане имели как минимум полуторакратное превосходство над Тихоокеанской эскадрой. Даже после присоединения к ней двух броненосных крейсеров моего отряда.

— Ну-с, господа, что будем делать? — спросил я.

Некоторое время в кают-компании «Владимира Мономаха» царила тяжелая тишина, затем контр-адмирал Кроун сказал: