Весеннее сумасшествие - Александра Авророва

— Слушай, — оживился Сашка, — а ведь если верить, что Светка не при чем, значит, на пятое число у нее есть алиби!

— Почему? — не поняла я.

— Раз она заперлась в вашей комнате на молоток, вряд ли была одна, так? Ты считаешь, она не врала тебе, уверяя, что с нею был кто-то из наших, а не Юхан Свантесон?

— Из наших — то есть не иностранец, — пояснила я. — Не думаю, что врала. Светка даже сказала, что, может, и назовет мне его при необходимости, а пока не хочет портить человеку жизнь. Она действительно не доверяла милиции, понимаешь?

— Вероятно, имела для этого основания. Вопрос в том, почему этот парень молчит.

— Молчит — о чем?

— О том, что Светка не могла убить Юхана Свантесона, поскольку в это время занималась совсем другим. Почему он не восстановит справедливость?

— Не знаю. Ты прав, кто-то с нею несомненно был. Странно все это.

— И снова льет воду на мельницу ментов. Раз никто не признается, что был со Светкой, значит, она была с Юханом Свантесоном.

— А если с нею находился как раз убийца? — предположила я. — Что ты думаешь, например, про Сережу? Он способен на преступление?

— Откуда я знаю? Он мне не докладывает. Нормальный парень. Много вкалывает, много получает. Мечтает стать богатым и устроиться работать за границей.

— А разве сейчас он не богатый?

— Сейчас он даже не средний класс, как, впрочем, и все мы. Остается Виталий. Честное слово, Машка, этот твой Юхан Свантесон явно указывает на девчонку. Ну, зачем парню тащить в общагу иностранца, а потом его травить?

— А если наши рассуждения в корне неверны и смерть Юхана Свантесона — это одно, а Марго со Светкой — совсем другое? Если Марго убили по личным мотивам, но убийца решил свалить преступление на Светку и связать его с этим шведом? Сережа или Виталий. Кто-то из них был пятого со Светкой, но коварно об этом молчит. Значит, он преступник.

— Кстати, мы забыли еще об одном, — ехидно вставил Сашка. — Если я правильно понял, милиция нашла, у кого Светка покупала клофелин. Что ты на это скажешь?

Мне стало тошно, а Сашка еще подлил масла в огонь.

— Между прочим, у Виталия и Сереги алиби. Один был с любовницей, другой с коллегами.

— Ох! — вырвалось у меня. — Почему я не сообразила узнать у милиции, подтверждаются ли эти алиби?

— Так бы они тебе и ответили!

— А вдруг бы ответили? По крайней мере, я знала бы точно.

— Прости меня, Машка, но, похоже, все и так достаточно точно. Как ни крути, улики указывают на Светку. Ну, не будь дурой!

Я не успела возмутиться, поскольку дверь отворилась, и появилась Нелька. У меня аж сердце оборвалось. Я почему-то думала, что это Макс.

Нелька выглядела больной и усталой.

— Замучили? — посочувствовал Сашка.

— А, — махнула рукой она, — дело не в этом.

— А в чем?

— Экспертиза подтвердила отравление клофелином. Мне трудно представить, что Светка… что Светка убийца, но я не вижу другого варианта. Его просто нет. Я крутила и так, и этак. Все сходится, как в аптеке.

Сашка кивнул.

— Нелька, — спросила я, — а мы запирали сегодня ночью дверь?

— Не знаю. Наверное. А что?

— Если нет, мог прокрасться кто-то посторонний и подлить Светке клофелин. Ты выходила первая. Дверь была заперта?

Нелька задумалась.

— Я не помню, чтобы ее отпирала, но ведь я могла сделать это автоматически. Только это, Машка, все равно бессмысленно. Открытая дверь не решит проблемы. Приходится верить милиции, хочется этого или нет.

— Вот именно, — подтвердил Сашка.

— Ну, и верьте! А я найду настоящего убийцу, — возразила я.

— Каким образом?

— Не знаю, но найду.

Оба снисходительно на меня глянули и оставили одну. Я попыталась собраться с мыслями, только никак не получалось. Я понимала, что взамен Светки требуется предоставить другую кандидатуру, к тому же разумно объяснить всякие несообразности типа предсмертной записки и покупки клофелина. Раз сей логический подвиг не удался даже Нельке, где уж справиться мне! Правда, неожиданно мне пришла в голову интересная идея. Сыщики ведь бывают разные. Некоторые работают мозгами, а другие ногами. Раз с мозгами у меня туго, следует свернуть на иной путь. Например, отправиться в универсам, где накануне Восьмого марта Светка делала покупки. Она предполагала, что ее там вряд ли помнят, но кто даст гарантию? Вон, Сергей Михайлович уверяет, что ее рыжие волосы бросаются в глаза. Если — что, к сожалению, маловероятно, — кто-нибудь в магазине подтвердит, что Светка была там до одиннадцати, то это алиби не хуже Нелькиного. Она бы не успела совершить убийство. И тогда сложная задача придумывания новой версии легла бы на плечи милиции, а не на мои. Мне достаточно обелить подругу.

К сожалению, на то, чтобы сразу встать и пойти в универсам, у меня не хватило силы воли. Мне было так плохо, что я решила вымыть голову. Почему-то мытье головы обычно меня успокаивает. Ну, а с мокрыми волосами, как вы догадываетесь, не больно-то погуляешь. Высушив их, я принялась за расчесывание. При моей косище это серьезная проблема. Я осторожно водила щеткой по голове, когда дверь открылась, и появился Макс.

— О, — не поздоровавшись, начал он, — тебе явно самой не справиться. Дай-ка я! Он взял щетку и принялся расчесывать мне волосы. И тут я почувствовала… я почувствовала неописуемое, огромное, всепоглощающее счастье. Или блаженство? Пожалуй, все-таки счастье. Оно пронзило меня от самой макушки до кончиков ног. Я была наполнена им до предела в единый миг. Я даже не представляла себе, что подобное возможно. Не было ничего, кроме нежных прикосновений рук к моей голове. Не было мира вокруг. Не было времени и пространства. Не было меня. Не знаю, как это передать. Только вдруг — неожиданно, не знаю, откуда, — возник жгучий стыд. Светку убили, а я преступно счастлива. Получить столь огромное счастье одному-единственному человеку и без того преступно, но в день смерти подруги… отвратительно, подло, цинично!

Я вскочила. Макс посмотрел на меня с легкой обидой. Еще бы! Человек без всякой задней мысли взялся помочь мне расчесать волосы, а я отшатываюсь от него, словно он меня бьет. Он ведь не подозревает о буре моих чувств, для него происходящее обыденно и просто. Я поспешила объяснить:

— Ты знаешь, что у нас случилось? Погибла Светка.

— Рыженькая? Неужели тоже выпала из окна?

— Ее отравили. Или она отравилась.

— Расскажи!

Я рассказала. Слушая себя, словно со стороны, я понимала полную беспочвенность собственных доводов и обоснованность доводов милиции. Сейчас Макс выскажет, какая я дура! Но он не стал, лишь заметил:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});