Эндана - Галина Ли

Через минуту к лагерю вышла компания, состоящая из ушастого горного буста, Леа и… Подобрать определение второму спутнику сестренки юноша затруднялся. То есть, если принять за правду старинные легенды, это был… Как же их там звали?

Герэт мучительно попытался вспомнить, как называли маленький отважный народ, не побоявшийся принять участие в войнах богов.

– Герэт, – тихий голос дяди оторвал молодого человека от издевательств над своей памятью. – Герэт, скажи мне – это не галлюцинация? Твоя сестра беседует с живым испом?

– Точно! – обрадовался молодой человек. – Именно так их и звали!

Герэт, поспешно оправив одежду, провел ладонью по лицу, стирая остатки сна, – негоже встречать представителя другой расы в неопрятном виде.

* * *

– Ну и что было дальше? – Аттис был само внимание.

Рикквед усмехнулся и продолжил рассказ:

– А дальше мы позавтракали, и исп Алыш Длинноусый пригласил нас в гости. – Его светлость покачал головой, вспоминая теплую встречу. – Они организовали настоящий пир у подножия черной скалы. Алыш долго извинялся, что не может пригласить к себе в город. Путь наверх, сквозь гору, рассчитан на размер маленького народца и их животных. Там даже детям не проползти, хотя Эдвин и Леа конечно же попробовали.

– Ну кто бы сомневался, – пробормотал себе под нос его величество.

Рикквед бросил на брата веселый взгляд и продолжил свой рассказ:

– К нам спустилось все племя, не исключая стариков и ползунков. Это невероятно дружелюбный народец. Все прошло очень достойно: Герэт вел себя молодцом, Леа и Эдвин тоже старались, как могли. – Аттис недоверчиво хмыкнул, и командир «невидимых» укоризненно покачал головой. – Ты недооцениваешь младшеньких. Они просто очаровали правителя испов, так что скоро жди послов. Испы заявили, что гномы оказались правы: люди действительно стали умнее и теперь с нами можно общаться.

Его величество довольно улыбнулся. У него было предчувствие, что этот союз принесет много пользы.

– Аттис, надо обязательно проследить, чтобы слуги вели себя почтительно, – подался к брату Рикквед. – Испы очень гордый народ, а силищи у них просто немерено. Эти малыши с легкостью перекатывали огромные камни, которые я даже с места сдвинуть не мог!

Его величество серьезно кивнул:

– Я распоряжусь.

– Знаешь, Аттис, больше всего их расположило к нам то, что мы хоть и отдаленные, но потомки вейанов.

Король остро взглянул на брата:

– Давно ты знаешь об этом?

Рикквед усмехнулся:

– Давно. – Дотянулся до серебряного блюда и ухватил большое сочное яблоко. – Помнишь, я рассказывал, как попался однажды в руки кочевников Красных песков?

Аттис кивнул – тот случай чуть не стоил брату жизни.

– Так вот, бежать мне удалось только благодаря тому, что мои ногти с зубами оказались прочнее железных кандалов и цепей.

– Почему же ты молчал столько времени? – недоумевая, спросил король.

Рикквед задумчиво покрутил в руках глянцевый плод, потом посмотрел старшему брату в глаза и неохотно признался:

– Думал, я один в семье такой ненормальный, не хотел тебя огорчать.

Аттис хмыкнул:

– Только скажи, что тебе это не нравилось. Еще, поди, перед девушками хвастался.

– Нет, не хвастался, но орехи стал грызть, не боясь сломать зубы, – очень серьезно ответил Рикквед и откусил от аппетитного яблока большой кусок.

* * *

Оставшееся от каникул время для Леа прошло очень спокойно. Девочка проводила его с Эдвином. Иногда ей удавалось выбраться к драконихе, и тогда она обязательно находила с полчаса, чтобы посидеть на краю ледника. Тем более что общаться с Сипхо толком не получалось – ее детеныш, став очень шустрым, занимал все свободное время подруги.

Сипхората охотно летала с Леа к хищным тенетам – дракониха одобряла попытки девочки наладить отношения со стражем.

Нельзя сказать, чтобы дело сильно продвигалось, но теперь при появлении Леа Ледник хотя бы не плевался острыми льдинками. Хотя, скорее всего, он просто притворялся безобидным – его высочество сидела слишком далеко, чтобы у жадного льда появилась возможность ей навредить. И сколько бы ни разглядывала принцесса энергию, она всегда чувствовала лишь непомерную злобу – страж оставался неподкупен. Даже способность девочки передавать свои мысли и чувства не могла на него повлиять. Путь в Загорные страны по-прежнему был заказан.

Наконец пришел черед последней встречи с Сипхоратой. Лишь тогда нерадивая ученица соизволила вспомнить про свое обещание мастеру Куруни.

– Сипхо, вы правда научили народ с Янтарной Гряды искусству «кшон тхан»?

Дракониха повернула к принцессе огромную голову, и Леа уловила озорную насмешку в мыслях подруги, а потом Сипхората ответила:

«Правда».

– Но как?! – Девочка изумленно смотрела на огромное существо, силясь представить в его исполнении хоть один прием.

«Среди них жил человек, который мог общаться с нами без слов, совсем как ты. Мы объясняли, показывали, он учился».

– Можешь и мне показать? А то я пока хуже всех в классе, – немного сгустила краски ее высочество, надеясь быстро решить наболевшую проблему.

«Могу, но не стану, – ответила дракониха, – ты должна сама. Ты готова к этому. Стань зеркалом».

Леа огорченно вздохнула. Иногда общение с Сипхо без слов проходило намного труднее, чем если бы она фыркала и ревела. Мысли драконов сильно отличались от человеческих. «Стань зеркалом»… Что она хотела этим сказать?

Глава 12

Звонкая перекличка молотов эхом отразилась от сводов пещеры. Изумрудная дракониха в последний раз дохнула огнем на полоску стали, придав ей цвет закатного солнца. Рыжебородый гном, утерев пот со лба, отошел в сторону от наковальни.

Творение оружейника наконец было готово. На наковальне лежал легкий обоюдоострый меч, сужавшийся к острию. Клинок сделали из «небесного» железа в точном соответствии со старинными правилами, хранимыми гномами в секрете. От многократной ковки клинок приобрел фактуру, схожую с древесиной, стал твердым, как алмаз, и гибким, как молодая лоза.

Оружейник махнул рукой одному из подмастерьев, и тот заботливо перенес драгоценное оружие на свободный стол. Теперь меч попадет в руки самого лучшего полировщика общины и через пару месяцев засверкает серебряным зеркалом. После полировки оружейник займется рукоятью. Для черена мастер припас шкуру редкой рыбы сивати, выделанную мастерами далекой приморской страны и ценимую за удивительную прочность.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});