Предатель. Цена ошибки (СИ) - Кучер Ая

Иногда к нам забегают те, кто только вышел на смену. Болтают, столпившись у двери, а после улетают на вызов.

Домашние огурчики, которые так нахваливал Заринов, мне совсем не заходят. А вот печеночный торт, который обычно вызывал у меня отвращение, оказывается невероятно вкусным.

Я оставила любые попытки понять свой организм. То я питаюсь нормально, то хочу чего-то эдакого. Мне нормально от запаха цветов, а в следующий раз – выворачивает.

Если мой малыш окажется настолько капризным – я с ума сойду. Буду самой счастливой сумасшедшей мамой в мире. Не знаю, наверное, нельзя так безумно любить кого-то, кто ещё не родился. Но я люблю.

Просто огненные шарики зажигаются внутри, стоит подумать о моем ребенке.

Уж не знаю, замглав поработала или просто у людей есть такт, но никто меня не спрашивает. Ни о беременности, ни о разводе, о котором узнали. Естественно, это ведь больница. Нет ни одного такого места в мире, где сплетни разлетаются быстрее, чем у нас. В гинекологии только чихнули, а в инфенкционке уже знают, что кто-то провёл ночь с ординатором.

Маленький гудящий улей, от которого я в восторге.

– Хм, – глубокомысленно произносит Костенко, проверяя что-то в телефоне. – Пишут…

– А нам пора.

Первыми подхватываются две медсестры, после – другой анестезиолог. Совсем не показательно сбегают до того, как замглав распределит им новые задания. Я сижу на месте, потому что мне переработки запрещены.

– Я хотела лишь сказать, что сегодня интересная луна должна быть, – Костенко пожимает плечами. – Видимо, побежали смотреть.

– И я пойду посмотрю. Ещё раз поздравляю, – говорю, поднимаясь. – Мне тоже пора.

Прощаюсь во всеми, пробираюсь к выходу. У меня начинает покалывать в затылке от шума. В раздевалке я меняю белый халат на такого же цвета пальто. Медицинский костюм я сняла ещё перед праздником.

Застегиваю крупные пуговицы, выскакивая в коридор. За окном уже темнеет, а я хочу поскорее добраться домой. Спать, спать и ещё раз спать. Последние дни оказались какими-то слишком сложными.

Обнимаю себя за плечи, когда пересекаю территорию больницы по узкой дорожке. В такое время здесь никого нет, только редкие прохожие, решившие срезать дорогу.

Я никогда не боялась, территория ведь охраняется, да и не глухой лес. Но всё равно не по себе. Постоянное ощущение, что чей-то взгляд прожигает мою спину.

Интересно, все беременные настолько мнительные? Раньше я никогда о таком не переживала. Но ещё эта глупая отмазка, которую придумал Рязанов, чтобы нанести мне визит.

В тот день, когда мне вырезали аппендикс. Он сказал, что видел двух мужчин… Но это же бред, повод поговорить, что-то узнать. Ладно бы ещё до развода, но сейчас кому я нужна?

Я просто накручиваю себя, но ускоряю шаг. Прислушиваюсь к звукам за спиной, за забором гудят машины. Хочу просто доказать самой себе, что ничего не происходит. Поэтому я резко разворачиваюсь, едва не налетая на Левенко.

– О, Юсупова, – мужчина восклицает. – Я думал: ты или нет.

– Ты шел за мной? – спрашиваю без обиняков.

– В прямом смысле – да, ты шла впереди, логично, что…

– Рома!

– Вот там, – указывает пальцами в сторону моего дома. – Есть замечательная, прекраснейшая остановка моего автобуса. А что такое? Боишься ходить вечером одна?

– Нет.

Отмахиваюсь, не желая объяснять свое странное поведение. Дальше мы идём в тишине. Изредка перебрасываемся парочкой фраз, но в основном просто молчим.

С Левенко я немного расслабляюсь, позволяю себе успокоиться. Даже смешно становится от собственных страхов. Если долго всматриваться в темноту, то начнешь видеть там монстров.

А я просто слишком привыкла к горкам в моей жизни. То хорошо, то плохо, то снова нормально. Веселый праздник с коллегами был, вот теперь подсознательно жду каких-то неприятностей.

– Хорошего вечера.

Рома машет рукой, действительно направляясь к остановке. Я же спешу в свою квартиру. Она встречает меня пустотой и, что важно, тотальной тишиной.

Сбрасываю обувь, в одежде падаю на диван. Просто лежу, разглядывая потолок. Меня накрывает приятной усталостью. Как бывает, когда день был сложным, но при этом принёс море удовольствия.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Звонит мама, но я сбрасываю. Раньше я бы всегда ей ответила, как бы плохо себя не чувствовала. Но сейчас, прикрываясь беременностью, прислушиваюсь к своим желания.

Не-а, не хочу.

Ни спорить, что я не буду говорить с Демидом.

Ни выслушивать, какая я неблагодарная дочь.

Я прижимаю к себе огромную подушку медведя, которого купила на днях. Забрасываю на неё ногу. Наверное, посплю тут. Вставать совершенно не хочется. Глаза слипаются так быстро, что я не успеваю понять, как засыпаю.

Не сразу осознаю, где я нахожусь. Тянусь к телефону, желая выключить назойливую мелодию. После я понимаю, что звонят в дверь. Кому я понадобилась?

Пока иду открывать, мимоходом проверяю воду в ванной. Нет, никого не затопила. А мой адрес знает всего пару людей. Заглядываю в глазок, ошалело моргаю.

– Ром, тебе чего? – плюю на приличия, открывая дверь. – Что-то случилось?

– В общем, да. Мне очень жаль, что так получилось.

– Что такое? – торможу, не до конца проснувшись.

Я отступаю вглубь квартиры, позволяя Левенко зайти. Тру глаза, стараясь собраться. Первые минуты после пробуждения всегда сложные, особенно, когда только заснула. Не представляю, зачем Левенко мог прийти ко мне.

Но Рома, почему-то, наоборот отступает в общий коридор.

Вместо него в квартиру заходит Демид.

Глава 33

На секунду меня простреливает паникой, что Рома привёл ко мне кого-то незнакомого. Но после Демид стягивает с головы капюшон толстовки, подтверждая мою догадку.

Оказывается, я узнала его быстрее, чем увидела лицо. Услышала знакомый парфюм, которым когда-то были пропитаны мои лёгкие? Или дело в простеньких часах на запястье, которые выбирала я?

Всё происходит настолько быстро, что я не успеваю закрыть дверь. Демид уже на моем пороге, выглядит решительным и собранным. Вряд ли просто перепутал квартиру.

Нейроны в моем мозгу начинают работать, передают миллион мыслей за секунду, образовывая неутешную картинку. Вспышками всплывает факт за фактом.

Левенко – знаком с Демидом. Левенко привёл его сюда. Они работают вместе? Друзья? Юсупов подкупил ординатора?

Левенко – знает о моей беременности. Это не обсуждалось всеми, благо сплетен хватало. Но Рома мог узнать реальный срок, сказать точно, что всё произошло до конференции. Демид знает о ребёнке.

Демид – не хотел детей от меня.

Он же не законченный мерзавец, силой никуда не потащит, но… Это я помню о своем Демиде, Юсупов сейчас – незнакомец.

У меня будто начинается гипервентиляция легких, часто дышу, стараясь остудить голову. Мужчина молчит, а каждая миллисекунда тишины взрывает внутри бомбы с тревогой.

Пытаюсь посмотреть на Левенко, понять, зачем он всё это устроил. Но мужчины уже след простыл, а Демид закрывает дверь. Захлопывает, отрезая нас от остального мира.

– Что ты здесь делаешь? – выплевываю вопрос, тут же лечу к телефону. – Неважно, я звоню Ильясу.

– Не стоит, – Демид оказывается рядом, первым хватает мой мобильный. – Я здесь не для того, чтобы поболтать с твоим адвокатом.

– А зачем? – отступаю. – Нужна консультация врача? Я по вечерам не принимаю. Просто уходи. Это… – едва не налетаю спиной на столик, в собственной квартире чувствую себя в ловушке. – Демид, оставь меня.

– Ты боишься меня.

Мужчина хмыкает, на секунду выглядит растерянным и оскорбленным. Интересно, а чего он ожидал, заявившись ко мне в такое время? Без повода и предупреждения.

Выглядит излишне бледным, с залегшими темными кругами под глазами. Вместо привычного костюма на нём темные джинсы и худи, которая будто мала для него.

Умом я понимаю, что у меня нет причин бояться Юсупова. Он поступил как мерзавец, разбил мне сердце. Но не давал повода считать, что он может причинить физическую боль.