Бывший. Цена измены - Анна Эдельвейс

подошли с сынишкой к двери, я глазами спросил "как Жанна?" Данилыч скупо улыбнулся, покачал головой. Ясно, жива и опасна.

Ну, была не была.

Глава 33

Я бы, наверное, ещё полжизни мялся на пороге палаты не решаясь войти. У меня внезапно улетучилась вся решимость.

Почувствовал себя таким гадом! Там, за дверями самая любимая женщина на свете. Из-за меня. Пока я убивался, соображая что делать и как себя прибить, Никита дёрнул меня за руку, посмотрел снизу такими глазёнками, я сразу понял. Всё выдержу, на брюхе буду ползать, но вымолю прощение у Жанки.

Дверь звонко щёлкнула ручкой, отворилась. Почему в больницах всегда такой свет. Голубоватый, холодный, неживой.

Я видел только её глаза. Огромные, тёмными озёрами расплескавшиеся на бледном лице. Жанна.

Я никогда не забуду этого лица.

Никита умудрился ловко влезть на кровать, прижаться всем телом к матери. Мальчишка всхлипывал, замер, обнял Жанку так крепко. Она охнула, вжалась лицом в сынишку. Закусила губу, слёзы ручьём.

— Мама, я папу нашёл. — Горячо шептал Никита, гладил мать по волосам, по мокрому от слёз лицу, — Не плачь, мамочка. У нас теперь настоящий папа есть. Не плачь.

Я стоял сам ни живой, ни мёртвый. Смотрел на неё как Штирлиц в том кафе. Что же я за урод то за такой. Пять лет жизни коту под хвост. Своей, её, сына.

А если бы её не стало, перед кем мне было бы просить прощение. Она же из за нас, двух дебилов не справилась с тачкой, от нервов. Счастье, что она осталась жива.

Никита вспомнил что-то, слез с кровати, выскочил в коридор. Взял цветы, что оставил на банкетке.

— Вот, мама. Папа сказал выбрать самые красивые. Это самые красивые, да, пап?

Я аж встрепенулся, закивал, голос потерялся, я прохрипел, — Да, сынок. Самые красивые для самой лучшей мамы. Жанна упорно не смотрела на меня.

— Мама, у нас завтра утренник. Со мной папа пойдёт.

Жанна посмотрела на меня, — Я костюм на озоне заказала. Надо забрать.

— Мы заберём.

Я был так счастлив, что Жанна говорит со мной.

— Это что, у меня будет что ли два костюма? — Никита смешно растопырил ручонки.

— Почему два, — Жанна смотрела на мальчонку, — Второй я не успела дошить. Она чуть порозовела. Даже, кажется, немного успокоилась.

— Папа заказал в театре и ты купила. Ух здорово!

Жанна встретилась со мной взглядом. Отвернулась. Я так и стоял возле двери. Никита уже освоился. Ходил по палате, — Мам, здоровская у тебя кровать. Большая. Потом озадаченно спросил, — Пап, нам надо новую кровать купить. А то ты где будешь спать. Или иди на мою кроватку, только она маленькая, и там Тишка спит. А я с мамой буду, да, мам?

— Нам надо о многом с папой поговорить, сынок. Придумаем, где ему спать.

— А давайте поехаем в наш другой дом, где дядя Рома живёт. Там много места, туда кровать поставим. — Идеи из Никиты сыпались как горох.

Жанна отвернулась к окну.

Не успел выйти из палаты. Звякнул ватцап. От Жанны.

" Не прячься за моего ребёнка. Приезжай завтра один, когда Никита будет в саду. Нам надо многое обсудить. Дни твоих посещений. Сколько раз в неделю. Можешь сразу тащить юристов."

Блять! Началось. Я чуть не взвыл, аж замер на минуту, зажмурился.

Мы вышли к машине.

Данилыч ждал указаний.

— Едем в Рэдиссон. Праздничный заснеженный город раскинулся великолепием широких просторов. Небольшой морозец, пушистый снежок. Всюду ёлки, новогодние экспозиции.

— Пап, мы куда?

— Обедать и спать. Ты же мужик, растёшь? Значит режим и спорт это обязательно. Да?

— Пап, так нам же на плаванье надо вечером.

— Поедем. Обязательно поедем раз надо.

Холл гостиницы поразил Никиту. Грандиозность белых колонн, сверкающий отражением огней мрамор на полу, тишина, простор.

— Ты что ли тут живёшь?

Удивлённо таращил глазёнки малыш.

— Это гостиница. А живу я далеко. Скоро ко мне поедем домой. Да?

Никита кивнул, крепко держась за мою руку.

Зашли в номер, умылись, отправились в ресторан.

Нику принесли детское меню. Я видел, он клюёт носом над тарелкой, устал бедняга.

Уснул сразу, как только добрался до кровати, смешно положив ладошки под щёку. Жанка тоже так спала. Всегда умилялся когда видел её такую.

После обеда поехали кататься по улицам нарядной Москвы. Красота какая. Город-сказка. Чудо, как хорош.

Вышли на театральной, сделали фотки, отправили Жанке.

Увешанные пакетами с покупками ввалились с сыном в их однушку, там уже была Наташа. Договорились с ней в прошлый раз, она приедет, ключи отдаст.

Никита с порога кинулся к ней, обнял. Она подхватила его, растормошила.

— Крёстная, смотри, какой папа костюм мне купил! Наташа как то странно посмотрела на меня, на Ника. Сын помчался играть с Тишкой.

— Марк, тебя наверное, напрягает малой. Давай, я заберу к себе. Будешь навещать его. Его же кормить надо, купать.

Я хлопнул себя по лбу, — Мы же плаванье пропустили, сынок. Глянул на часы — ну да, пропустили.

— Вот, видишь. Давай, заберу Никиту? Предложила Наташа.

— Тебе спасибо, конечно. Сыном делиться не буду. В ресторане есть детская еда, собаке корма купим. У нас всё нормально. Ты, пожалуйста, ключи оставь. Телефон твой у меня есть. Если надо будет или вопрос какой, я позвоню.

— Я не набиваюсь. Просто Никита маленький, за ним присмотр нужен. Там ноготки подстричь, вещи постирать.

— Всё, договорились с тобой. Нужна будет помощь, позвоню. Справимся. Хорошая у Жанки подруга, повезло ей с тобой.

— Ну да, — Наташа опустила голову, — Повезло. Я была у Жанны сегодня. Она за Никиту волнуется. Вот я и предложила его забрать.

Повисло молчание.

Никита выкатился из комнаты в тёмно-бордовом с золотыми позументом камзоле, в смешных штанах-буфах. На груди синий передник с золотым крестом. А шляпа! Малыш крутил шпагой, делая выпады. Счастливые глаза горели радостью.

— Фигаси… Где вы такой костюм достали — удивлённо протянула Наташа.

— Это всё папа мне купил, Никита умчался в комнату.

— Марк, я могу в садик приехать, Никиту к утреннику нарядить. Хочешь?

— Нет. Я сам.

— Ну, ладно, вздохнула Наташа. Поеду. Звони, если что.

Мы с сыном ещё какое-то время повозились на ковре. Пёс чумной. Большой уже, а бестолковый. Надо это чудище умом наделить. Завтра же кинологам позвоню.

Вышел на балкон, закурил. Смотрел на спящего сына через балконную дверь. На утонувшую в полутьме комнатёнку, на жухлую серость маленькой квартиры, приютившей моего мальчика и жену. Странно, я о Жанне думал именно так. Жена.

Достал телефон, перечитал её сообщение на ватцапе