Сказка для Добермана - Алёна Нова

практикой? Ну, или подпольной деятельностью, ─ добавляет еле слышно.

Смотрю на неё и понимаю, что догадка не лишена смысла, правда, почему этот момент тоже стёрся из памяти, представить пока не получается.

─ Может быть.

Ещё некоторое время я позволяю нам задержаться, а потом от Демона приходит сообщение о том, что представители эльфийского семейства прислали напоминание для Ады, и приходится сворачиваться, но я обещаю себе, что вернусь.

На обратном пути снова позволяю мелкой занозе сесть за руль, однако она уже не фонтанирует весельем, как прежде. Подозреваю, виной тому по-прежнему я, но что-то в её устремлённом вперёд взгляде не даёт мне начать этот разговор, и я приказываю себе заткнуться. Как позже выясняется, зря.

О чём-то крепко задумавшись, Ада прибавляет скорость, не замечая этого, и мне всё меньше нравится её поведение.

─ Зайка? ─ пытаюсь дозваться но реакции ноль, а вот впереди железная дорога, и шлагбаума там нет, зато семафоры во всю сигналят о приближении поезда. ─ Ада, чёрт тебя дери!

Хочу перехватить управление, и меня словно током бьёт магией, не позволяя прикоснуться, пока машина заезжает ровно на середину путей, останавливаясь. Пробую переместить нас, но не выходит, а поезд тем временем всё ближе и ближе.

─ Ада, слышишь меня? Немедленно вперёд!

Она будто ото сна пробуждается, видит, на какой аттракцион мы попали, и с ужасом смотрит по сторонам.

─ Это не я! Я не могу ничего сделать! ─ жмёт на газ, только тачка не двигается с места, а колёса продолжают вращаться вхолостую.

Звук несущегося поезда всё неотвратимее. Гудок отдаётся в ушах предсмертным гимном, и у нас больше нет времени на попытки придумать выход из этой ловушки.

─ Ладно, спокойно… ─ говорю ей, видя, что Ада близка к обмороку. ─ Держись за меня так крепко, как можешь, поняла? Не вздумай отпускать, даже если будет очень больно.

Кивает, и едва я касаюсь её плеч, нас обоих ударяет разрядом, почти отбрасывая друг от друга. Ада быстро берёт эмоции под контроль, сама хватает мою ладонь, морщась от новой порции электричества, и со слезами, сбежавшими по щекам, говорит:

─ Я вытерплю, Дем. Давай!

У меня уходит несколько попыток для того, чтобы собрать все силы, какие только есть в теле. Моя магия просыпается неохотно, пробиваясь через чужую волю, взявшую её на поводок, но тварь во мне чувствует, что нужно спасти не только собственную шкуру – нужно защитить ту, без которой ничего не будет иметь смысла. Защитить ту, рядом с которой не хочется проливать тонны крови.

«Защитить!» ─ рычит чудовище, и сила, наконец, прорывается наружу, озаряя всё насыщенно-синим, ослепляющим светом, так что приходится зажмуриться.

Я ещё слышу, как состав несётся бешеным зверем, почти сбивая Мустанг и превращая его в груду железа, но как только отрываю глаза, обнаруживаю нас во дворе дома. Приземлились мы удачно, и я благодарен сам себе за то, что вокруг нет соседей, ставших бы свидетелями подобного чуда – стирать память пришлось бы многим, но тут удивить можно разве что зверей.

─ Ты… перенёс нас вместе с машиной… ─ бормочет кроха, неверяще смотря в окно, а затем её внимание привлекает собственное запястье. На том месте, где ещё недавно был синяк, оставленный старухой, теперь тёмная отметина в виде половины сердца, и у меня такая же. ─ Она связала нас… Связала, и теперь если умрёт один, умрёт и второй.

Это всё, конечно, ужасно, вот только как объяснить себе, что этому факту я рад сильнее, чем тому, что удалось выжить?

27

Ада

Когда тебя хотят убить – это одно, но когда тебя привязывают к другому человеку, чтобы вы гарантированно умерли вместе, это уже немного из другой оперы. В моём мире, когда два Высших находили друг друга, их буквально сковывало такими узами, которые позволяли не только знать, что твоя половинка в порядке, но и разделить вашу жизнь. Если один умирал, он вполне мог утянуть за собой второго.

Такая связь и у моего брата с Дариной, и у Нелл с её мужьями, и такая же, скорее всего, образуется у меня после замужества, но такое... Я не хочу, чтобы пострадал Дем, а это закономерно может произойти, когда на меня совершится очередное нападение или его решат устранить, и тогда уже я последую за ним. Нам в любом случае крышка.

─ Не было печали… ─ меня только сейчас начинает ощутимо потряхивать от пережитого, но больше трясёт от этой ужасающей мысли, как легко наши жизни могут оборваться.

Мы по-прежнему в машине, и её тесное пространство вмиг сжимается, вынуждая меня задыхаться, будто весь воздух стремительно испаряется, но руки, до сих пор стискивающие плечи, не дают впасть в панику окончательно.

─ Мы разберёмся, слышишь? Просто верь мне. ─ Дем пытается поймать мой взгляд, и когда у меня не получается сфокусироваться, просто сжимает подбородок пальцами, а я не выдерживаю.

─ Ты понимаешь, насколько нам обоим теперь нужно быть осторожными? Эту дрянь так просто не снять…

─ Верь мне, ─ повторяет, впечатывая эти слова куда-то мне прямо в мозг, до которого ещё не совсем дошло, в каком мы положении. ─ Если придётся, цепью тебя к себе прикую, но не выпущу. Вместе в самое пекло, поняла?

Смотрю на него и понимаю: не шутит. Я в нём уверена, всегда была, и с кем уж точно не страшно идти даже по самому дряхлому отвесному мосту, разваливающемуся на глазах, так это с ним. Но мне нужно отпустить его руку, пока действительно не стало слишком поздно, и падать я буду одна, а он пусть идёт дальше, не оглядываясь.

─ Это того не стоит, Дем. Я того не стою.

Сбегаю от него, не дожидаясь, пока на меня опять обрушится его праведный гнев. Хотела взять всё от этой возможности? Надышаться перед смертью? Что ж, молодец, Ада… Накликала беду на вас обоих, и теперь он снова под угрозой! Какое же ты ничтожество…

Пролетаю мимо Демона, только сейчас осознавшего, что случилось, и явно собравшегося что-то сказать, но я и сама всё вижу, врываясь в дом побитой фурией. На столе ждёт огромный букет полюбившихся мне белых роз из сада эльфийского Владыки, и источаемый ими сладкий аромат, сейчас кажется мне худшей отравой.

Записка, изящно вплетённая тоненькими стебельками в букет, сразу ложится мне в руки, как только я к ней прикасаюсь, и знакомый витиеватый почерк