Навстречу Империи: Начало (СИ) - Алексий Малеев

— У нас все эльфы были одного рода Берёзы, и он тоже. Пришёл единственным мечником среди магов, Сиграниэль говорила, что с ними ей проще, так она хотя бы что понимает.

— А лучников и мечников у вас совсем не было? — удивился я. Очень странная ситуация для эльфа — не создать хоть небольшой отряд лучников, который может существенно передвинуть чашу весов в твою сторону в случае внезапной атаки. Ладно мечники, с ними мало кто хочет возиться, но лучники???

— Да нет, почему же, были, мы даже отбили у орков Пертисикаля, из рода Ясеня, его леди главным над лучниками и поставила. Но их было очень мало, да и сколько у Берёзы лучников? Один в две недели, вот мечников нам больше приходило, иной раз и двое-трое. К тому же Вестиклинэль всех лучниц переводил в Наездниц на пегасах, а златокрылых у нас никогда не было хотя бы ровно на каждую лучницу, вот они с Пертисикалем и ругались постоянно по этому поводу, а Сираниэль всегда-всегда вставала на сторону командующего. Но лучник с пониманием, против леди никогда не шёл. Рядом с ним всегда был его помощник, Ливгиэль, особо выделенный Пертисикалем из наших лучников как самый умелый. И я… я просто влюбилась в него, но долго подойти к нему не решалась. Мне казалось, что он, приближенный к такому важному лицу, даже не взглянет на простую нимфу в лице меня. Какая же я была дура…

Аастия затихла. Мне даже показалось, что она больше ничего не скажет, сейчас встанет и молча уйдёт. Но нет, спустя пару минут она заговорила вновь:

— Когда я всё-таки решилась на этот шаг, то оказалось, что Ливгиэль и сам боится мне признаться в чувствах, вспыхнувших в нём ко мне. Мы две недели, как дети, прятались ото всех, искали новые укромные места, строили планы на будущее. Нам было хорошо вместе, я мечтала, что проживу остаток дней с ним… Реальность оказалась суровее, чем я предполагала — Сираниэль сделала мне предложение, от которого я не смогла отказаться. Как раз подходило моё время становиться дриадой, а я что феей, что нимфой, всегда, в любом бою, старалась делать упор на заклинания Жизни и Света, благо, с этим мне повезло — в моей книге было только одно заклинание Природы из пяти в состоянии нимфы. Наверное, это не укрылось от леди, более того, она сама настаивала не лезть мне в бой, а оставаться чуть в стороне, леча и благословляя остальных.

А Сираниэль оказалась хорошим стратегом — не стала разменивать в боях такую ценную фею, а потом и нимфу, а сразу же решила воспитать из неё бафера-лекаря. Отличное решение, я считаю.

— И вот, на пороге перехода на новую ступень, Сираниэль огорошила меня новостью — мне предложили стать Проводником Жизни. От такой чести я отказаться просто не могла, всё, о чём я мечтала — ауры, целительские заклинания, изучение алхимии — теперь становилось мне доступно. Всё, кроме одного — спокойной семейной жизни с Ливгиэлем. Он очень хотел детей, а становление Проводником Жизни отнимало такую возможность. Я взяла у леди сутки «на подумать» и весь день просто прорыдала в скрытом от чужих глаз месте. Сказать Ливу в глаза о нашем расставании я так и не решилась, эти две недели счастья я решила сохранить в себе такими, без плохого конца.

— И, что он даже не пытался выяснить, что случилось?

— Да нет, почему, пытался, два дня всё искал меня, а я от него пряталась. Потом провели ритуал, и поиск с его стороны прекратился. Наверное, он всё понял, не дурак ведь.

— И каково это, постоянно видеть того, кого ещё недавно так сильно любила?

— Нет, лорд, я люблю его до сих пор, любить, слава Силанне, мне никто не запрещал… но видеть его и впрямь было тяжело, еще труднее было разговаривать, но, в конце концов, я преодолела и это. Хотя не так быстро, как хотела.

— Это как?

— Я думала, что мои страдания никому не заметны — я ведь первые два месяца только и делала, что по ночам плакала. Думала, что если показывать себя бодрой и весёлой днём, то смогу заставить пережить себя это… Не получилось. На исходе второго месяца Сираниэль вызвала меня к себе и спросила, почему вот уже восемь недель я веду себя как болванчик с нарисованной улыбкой и печальными глазами. А я, вместо того, чтобы что-нибудь ответить, просто по-женски разрыдалась. Успокоилась я с большим трудом, но леди после такого ещё сильнее ждала ответов, и, в конце концов, я ей всё рассказала. А та… тоже разрыдалась как сопливая девчонка, сказав, что у неё тоже был любимый человек, которым она пожертвовала ради учёбы, о чём горько жалеет до сих пор. Я стала её утешать, слово за слово — и вот мы расстались едва ли не лучшими подругами, а на следующий день она сказала, что Силанна даёт возможность изучить мне очень сильную ауру. Мне вообще с самого моего начала дриадой больше делали уклон в ауры, поэтому я не удивилась. Но когда все этапы трудностей были позади, и я получила эту ауру… Моей радости не было предела, а вот Сираниэль ходила не очень веселая. А потом я заметила, что она больше не призывает своего Снежного барса, который был очень силён и иной раз менял ход откровенно неудачного сражения. Я ведь тоже не до конца дура, смогла понять, что это была жертва за ауру…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Вот! Лишнее доказательство того, что, разговаривая со своими юнитами, можно получить немало дивидендов, нежели просто приказывать им выполнять твою и только твою волю. А ещё стало понятно, откуда у Аастии так много аур — её специально так качали, надо думать, в ущерб заклинательной составляющей.

— Что же в итоге у вас там случилось? Что стало с твоей леди? Почему ты оказалась здесь?

— Мы банально проспали вторжение демонов, лорд, — особо подчеркнула дриада последнее слово, возможно говоря этим, что теперь я её сюзерен. — Сираниэль совсем недавно вступила в союз с ещё двумя лордами Лесного Ордена, она думала, что теперь станет полегче отбиваться от многочисленных жаждущих заполучить себе её владения, а в итоге нас, как котят, разметали войска Инферно, превосходившие все наши и союзнические раза в три. Мы много проигрывали, но иногда нам удавалось побеждать, и однажды, после одной из побед, двое лордов уговорили Сираниэль закрепить успех, ударив по демонам разом, всеми силами, что есть. К счастью, леди настояла на том, что всеми силами не стоит, иначе поражение может стать сокрушительным. В итоге было принято решение атаковать отборными частями. Взяли и меня. Я стояла во второй линии, вместе с магами и лучниками, защищая тех от тёмных заклинаний.

— Аурой?

— Аурой, лорд, аурой. Мы даже побеждали, наши маги и друиды неплохо выкашивали толпы бесов и мелких демонов. Но ведь и враг наш отнюдь дураком не был, понимал, что к чему. Поэтому пошёл козырями. В нашу сторону полетел нестабильный стихийный портал, в него «повезло» угодить мне. Меня перенесло в эту местность, здесь я нашла тот самый Сад, который вы помогли отстоять, и стала жить вместе с ними, пока к нам на лесопилку не нагрянули демоны. Дальнейшее вы знаете.

Сильно, однако. Я, конечно, понимал, что дриада не так проста, а после обнаружения божественной ауры это понимание ещё больше укрепилось, но… всё равно по-человечески её жалко, столько отдать своей леди и угодить в портал Хаоса… Я не понимаю, как она смогла это пережить, просто не хочу оказаться на её месте. Зато теперь столь категоричное условие её клятвы видится не просто как желание поквитаться. Нет, это жёсткая и беспощадная месть идеальной степени холодности.

— Скажи, тебе не жалко было столь дорогостоящую ауру тратить на меня? Ведь я и вправду бессмертный, смерть не сделает мне ничего фатального. Неужто и впрямь боялась остаться без командования?

— И это тоже, лорд, — вздохнув, ответила Аастия. — Вы бы видели, какое воодушевление вы внесли своими действиями. Не разбирая, кто гном, а кто нет, старались защищать всех. После такого ваша смерть надолго поселилась бы среди нас уныние и тоску. Да и нельзя было вам умирать — перерождение оказалось бы потерянным.

Наверное, чувство искреннего шока так сильно отразилось на моём лице, что дриада внесла пояснения:

— Сираниэль вела переговоры с одним гномом-бессмертным, я присутствовала на них, он говорил, что мог стать берсеркером, но умер в процессе.