Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящейся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002г. - Микеле де Сальвиа

171. Вмешательство судебного органа: природа контроля. «Первые слова в п. 3 статьи 5 не довольствуются допуском задержанного лица к такому органу; они имеют целью обеспечение быстрого и автоматического судебного контроля за заключением под стражу, предписанного полицией или администрацией в условиях подп. с) п. 1. Содержание п. 3 ("незамедлительно доставляется к судье"), читаемое в свете его объекта и цели, делает явным "процессуальное", которое из него следует: "судья" или "иное должностное лицо" должно выслушать заинтересованное лицо и принять соответствующее решение» (Van der Sluijs, Zuiderveld et Klappe, 46).

172. Вмешательство судебного органа: природа контроля. Пункт 3 статьи 5 «следует понимать, как требование необходимости соблюдать процедуру, которая имеет судебный характер, пусть и не обязательно одинаковый в каждом отдельном деле, где требуется вмешательство судьи» (Brannigan et McBride, 58).

173. Задержание. Судебный контроль. Цель гарантии, предусмотренной п. 3 статьи 5. «Пункт 3 статьи 5 Конвенции предоставляет лицам, задержанным или заключенным под стражу по подозрению в совершении ими уголовного правонарушения, гарантии против произвольного или неоправданного лишения свободы. Пункт 3 статьи 5, который составляет одно целое с подп. с) п. 1 статьи 5, имеет, главным образом, целью освобождение с момента, когда заключение под стражу перестает быть оправданным. Первые слова в п. 3 статьи 5 не довольствуются допуском задержанного лица к судебному органу; они имеют целью наложение на должностное лицо, перед которым предстает задержанное лицо, обязанности исследовать обстоятельства, которые говорят в пользу или против заключения под стражу, высказаться о существовании оправдывающих его оснований с использованием юридических критериев и, при их отсутствии, вынести постановление об освобождении. Другими словами, п. 3 статьи 5 требует, чтобы должностное лицо остановилось на обоснованности заключения под стражу» (Aquilina, 47).

174. Задержание. Судебный контроль. Объем полномочий судьи или иного должностного лица. Право постановить об освобождении в силу своих полномочий. «Вопросы, которые должностное лицо должно исследовать в силу п. 3 статьи 5, выходят за рамки одного аспекта законности (…). Предназначенный для установления того, оправдано ли лишение свободы лица, контроль, требуемый п. 3 статьи 5, должен быть достаточно полным, чтобы охватить различные обстоятельства, которые говорят в пользу или против заключения под стражу» (Aquilina, 52).

175. Полномочия, могущие осуществляться судьей или иным должностным лицом. «Несомненно, Конвенция не исключает того, что должностное лицо, которое принимает решение о заключении под стражу, имеет также другие полномочия, но его беспристрастность может показаться сомнительной (…), если оно вступает в последующий уголовный процесс в качестве преследующей стороны» (Huber, 43).

176. Полномочия, могущие осуществляться судьей или иным должностным лицом. «Должностное лицо, компетентное принимать решение о заключении под стражу, может также осуществлять другие полномочия, но его беспристрастность рискует вызвать у лиц, участвующих в деле, законные сомнения, если оно вступает в последующий процесс в качестве преследующей стороны» (Brinkat, 20).

177. Полномочия, могущие осуществляться судьей или иным должностным лицом. «Принимаются во внимание только объективные факты, существующие на дату принятия решения о заключении под стражу; если оказывается, к этому моменту, что "должностное лицо, наделенное, согласно закону, судебной властью", может вступить в последующую стадию в качестве представителя органа преследования, его беспристрастность может вызвать сомнения, которые стоит рассматривать как объективно оправданные» (Brinkat, 21).

178. Задержание. Судебный контроль: принципы, выделенные судебной практикой. «Суд напоминает, что судебный контроль над посягательствами со стороны исполнительной власти на право на свободу представляет собой существенный элемент гарантии, предусмотренной п. 3 статьи 5. Для того чтобы "должностное лицо" могло осуществлять "судебную власть", по смыслу этой нормы, оно должно выполнить определенные условия, представляющие для задержанного лица гарантии против произвола или неоправданного лишения свободы.

Так, "должностное лицо" должно быть независимым от исполнительной власти и от сторон. В этом отношении объективные факты на момент принятия решения о заключении под стражу являются относящимися к делу: если оказывается к этому моменту, что должностное лицо может вступить в последующий уголовный процесс в качестве преследующей стороны, его независимость и беспристрастность могут вызвать сомнения. Должностное лицо должно лично выслушать лицо, представшее перед ним, и высказаться о существовании оправдывающих заключение под стражу оснований с использованием юридических критериев и, при их отсутствии, должно иметь полномочие вынести постановление об освобождении» (Assenov et al., 146).

179. Временное заключение под стражу. Должностное лицо наделенное, согласно закону, судебной властью. «Если к моменту принятия решения о временном заключении под стражу оказывается, что "должностное лицо, наделенное судебной властью" может вступить в последующий процесс в качестве представителя органа преследования, оно не может считаться независимым от сторон на этой стадии, так как оно может стать впоследствии одной из них» (Hood, 57).

180. Задержание. Проверка законности, осуществляемая «должностным лицом». «Суд напоминает, что должностное лицо, о котором идет речь в п. 3 статьи 5, должно исследовать обстоятельства, которые говорят в пользу или против заключения под стражу, высказаться о существовании оправдывающих заключение под стражу оснований с использованием юридических критериев и, при их отсутствии, вынести постановление об освобождении. Для того чтобы осуществлять "судебные полномочия" по смыслу этой нормы, "должностное лицо" должно выполнить определенные условия, представляющие для заключенного под стражу лица такие гарантии, что оно не может быть произвольно или неоправданно лишено свободы.

Таким образом, "должностное лицо" должно быть независимым от исполнительной власти и от сторон. В этом отношении объективные факты, существующие на момент принятия решения о заключении под стражу, должны быть приняты во внимание: если оказывается к этому моменту, что должностное лицо может вступить в последующую стадию уголовного процесса от имени органа преследования, его независимость и беспристрастность могут вызвать сомнения. Должностное лицо должно лично выслушать лицо, представшее перед ним, и исследовать с использованием юридических критериев, является ли заключение под стражу оправданным. Если нет, должностное лицо должно иметь полномочие вынести постановление об освобождении» (Nikolova, 49).

с. Особый случай

181. Продолжительность задержания. Террористические преступления: 14 дней. «Хотя Суд понимает (…), что расследование террористических преступлений несомненно представляет для властей особые трудности, он не может согласиться с необходимостью задержания подозреваемого на 14 дней без судебного вмешательства» (Aksoy, 78).

182. Предварительное заключение под стражу. Право быть «незамедлительно» доставленным к судье или иному должностному лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью. «Террористический» контекст. Задержание на срок от 12 до 14 дней. «Суд в прошлом уже неоднократно повторял, что расследование террористических преступлений несомненно представляет для властей особые трудности. Однако это не означает, что следственные органы имеют по статье 5 карт–бланш на арест и задержание подозреваемых в причастности к терроризму с целью допроса вне эффективного контроля национальных судов или органов Конвенции.

Речь идет о важном месте статьи 5 в системе Конвенции: она говорит об одном из основных прав человека, а именно защите отдельной личности от произвольных посягательств Государства на ее свободу. Судебный контроль за подобным вмешательством исполнительной власти является важным элементом гарантии, содержащейся в п. 3 статьи 5, призванной свести к минимуму опасность произвола и обеспечить верховенство права, один из "основных принципов демократического общества", на который указывается в Преамбуле Конвенции» (Sakik et al., 44).

183. Соблюдение гарантий, предусмотренных статьей 5. Террористические правонарушения. «Суд в прошлом уже неоднократно повторял, что расследование террористических преступлений несомненно представляет для властей особые трудности. Однако это не означает, что следственные органы имеют по статье 5 карт–бланш на арест и задержание подозреваемых в причастности к терроризму с целью допроса вне эффективного контроля национальных судов или органов Конвенции.