Собрание сочинений в 10 томах. Том 7. Бог паутины: Роман в Интернете - Еремей Парнов

Смешно и стыдно было глядеть, как отцовские сослуживцы, все как один завзятые выпивохи, с горделивой торжественностью поднимали бокалы, в которых плескалась какая-то безалкогольная бурда подозрительного оттенка. Извините, мол, дамы и господа, но с таким явлением, как пьянство, покончено навсегда. Любые соки, хоть гуава с папайей, сколько угодно, а о русской водке забудьте. Даже пива не пьем. Недаром у нас и секретарь «минеральный». Шутка не только считалась дозволенной, но вроде как бы получившей благословение свыше.

Александр Антонович пребывал в ударе. Форум стал для него личным праздником. Пройдя долгий путь «говоруна» — лектора ЦК и «писуна» — консультанта, корпевшего на госдачах над речами для членов Политбюро, он неожиданно взлетел в самые эмпиреи, став референтом Михаила Сергеевича. Прием в честь почетных гостей лежал непосредственно в сфере его обязанностей, и он из кожи лез, чтобы не ударить в грязь лицом. И не ударил. Даже соки и минералку ухитрился преподнести как панегирик в честь перестройки. Прямая лесть, как и прямое цитирование генсека, не поощрялись, но тем вернее можно было продемонстрировать высший пилотаж безличностным выражением чувств. А Александр Антонович умел искренне, ничуть не кривя душой, восхищаться начальством. Умеренно прогрессивные идеи, притом в гомеопатической дозировке, он подавал с небрежностью завзятого бонвивана, рубахи-парня и с таким блеском преданности в глазах, что теплели самые твердокаменные сердца.

Уж на что прежний шеф науки, кремневый ретроград-сталинист, и тот привечал молодого инструктора. Бывало, вычеркнет крамольную фразу, поворчит для порядка и пойдет поучать уму-разуму, а через час, глядь, все неузнаваемо переделано, и в точности сообразно текущему моменту.

— Ваши пожелания учтены, Ананыч! Я случайно не исказил формулировочку?

Никакой такой формулировки не было и в помине — сплошное брюзжание, но начальству начинало казаться, что оно и впрямь что-то такое имело в виду. Изложено четко. Значит, урок пошел впрок. Способный парнишка, несмотря что прогрессист.

Александр Антонович и в пропаганде преуспел, а уж там такая чехарда либералов и консерваторов, что чертям тошно. Однако всем сумел угодить и нигде особенно не подставился. По кабинетам не ходил, в групповщине не засветился — работал не за страх, а за совесть. И вот настал заслуженный триумф! В одно прекрасное утро пришел вызов в первый подъезд, на тот самый пятый этаж, выше которого нет ничего на свете.

— Хочешь работать у меня?

— С радостью, Михаил Сергеевич!

А приказ-то уже подписан, и в хозотделе идет переоформление, согласно, значит, новому уровню. Наступило, значит, долгожданное время, когда людей начинают ценить по способностям. Да, приходилось лавировать, но своим убеждениям Александр Антонович не изменял никогда. Он и сына на форум взял, чтоб видел, мерзавец, куда залетел отец! Блага вроде бы те же, но для посвященных разница кардинальная. Закрепленная тачка — куда угодно в любые дни, дача в Успенском, а не на Клязьме, корыто классом выше, дипломатический паспорт и прочее, не говоря уже о возможностях: кабинетик-то в непосредственной близости! Сам Кручина за руку поздоровался: квартирным вопросом интересовался. Может, и вправду махнуть на Арбат? Раз положено, нужно пользоваться, иначе чужаком прослывешь. Большевистский аскетизм нынче не в моде. Да и был ли когда, аскетизм этот? В нормальное русло входим, к общечеловеческим ценностям возвращаемся.

Андрей морду кривит. Не видит, не желает видеть, как далеко ушла страна от сталинской диктатуры! Были у прежних отдельные недостатки, ошибки — чего душой кривить? — но ясно виден целенаправленный процесс демократизации, поступательный ход. И Хрущ великое дело сотворил, и Леонид Ильич свою лепту внес в смысле стабилизации.

Взять хотя бы Константина Устиновича Черненко. Разве поставишь в вину человеку болезнь? А, между прочим, именно он завещание Андропова выполнил: не кого-нибудь, а Горбачева посадил на секретариат. Перестройка — необходимый этап объективного процесса. Не надо только лодку раскачивать… Шестая статья им поперек горла встала, а того не понимают, что Союз только на партии и держится. Ослабнет подпорка, и рухнет все здание… Государственные соображения ничуть не омрачали дивного ощущения полнейшего довольства. Бросив легкую тень озабоченности мимолетным касанием крыл, они исчезали за сверкающим горизонтом, где мерещились устремленные к новым высотам порфировые ступени. Дерзкая, безумная по своей наглости выходка сына ударила, как топором по темени. Даже нехорошо стало.

И ведь нашел время и место! Как нарочно — в присутствии старшего товарища… Мало того, что все торжество отравил, так еще и опозорил, скомпрометировал!

Референт — не помощник. Помощников в ареопаг сажают, референтов в лучшем случае в ревизионную комиссию. Но плох тот солдат, кто не мечтает о маршальском жезле. Александр Антонович еще в бытность простым инструктором мысленно отождествлял себя с ЦК. Тем больнее ранила его безобразная сцена. Щенок совершенно не умеет себя вести. Да понимает ли он, с кем разговаривает?! Это же помощник Генерального секретаря! Академик!

Возмущение, протест, вместе с беспомощным лепетом оправдания, комом застряли в горле.

К вящему изумлению Александра Антоновича, академик и полный член Центрального Комитета отнесся к мальчишеской эскападе с удивительным спокойствием, можно даже сказать, по-отечески.

— Возникли проблемы, Андрей? Только горячиться не надо. Из-за чего сыр-бор?

Ларионов-младший, уже сожалея о допущенном всплеске эмоций, скупо поведал о нехорошей атмосфере на факультете, возложив вину на партком. По всему выходило, что бездари затравили гения, и ничего иного не оставалось, как проявить товарищескую солидарность. Особый упор был сделан на биологическом аспекте, что не могло не вызвать благожелательную реакцию. Порыв схлынул, и настала пора выправлять положение.

— Знаю Жемайтиса. Правильно сделали, что поддержали. Сейчас как раз новый институт создается. Квантовой биологии. Надеюсь, знаете нашу тематику?

— Феномен человека?

— Во главе угла… Но местечко для эволюционного моделирования всегда найдется. Лаборатория устроит?

Андрей смущенно улыбнулся, а все подобающие речи произнес уже оттаявший сердцем Александр Антонович. Мог ли кто ожидать, что неприметный инцидент так скоро и ко всеобщему удовольствию разрешится?

— Позвоните мне денька через три-четыре, — благожелательно кивнул академик.

Паутина

«Компьютерный гений» Владимир Левин коротает дни в камере знаменитой лондонской тюрьмы «Брикстон» и с помощью двух юристов пытается воспрепятствовать высылке за океан. По мнению генерального прокурора США, он, сидя в помещении петербургского а/о «Сатурн» и вооружившись допотопным компьютером и модемом, сумел проникнуть в компьютерные сети крупнейшего в мире банка «Сити-банк» и перевел оттуда сообщникам около 10 миллионов долларов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});