Почерк Зверя (СИ) - Влад Вегашин

Мантикора возблагодарил мелкий серый дождик, с самого утра поддерживающий землю в состоянии жидкой грязи, не позволяя ей просохнуть под лучами солнца.

— Готовься! — крикнул он, накладывая стрелу на тетиву.

Кони мчали к деревне, копыта бухали в грязь, брызгами разлетающуюся в стороны. Талеанис присмотрелся к вооружению всадников — преимущественно мечи и луки. Последнее было плохо… но тоже предусмотрено Гундольфом.

— Целься!

Передняя десятка, вздымая тучи грязи, достигла пределов полета стрелы, но полуэльф пока не торопился отдавать приказ. Поймав на прицел переднего всадника, о медлил, мысленно отсчитывая темпы галопа его лошади.

Первые и пострадали первыми. До деревни долетели дикие крики всадников и лошадей, когда последние, поскальзываясь в грязи и проваливаясь в ямы, начали напарываться на наклонные острые колья, укрытые травой и дерном.

— По второму ряду огонь! — закричал Мантикора, первым спуская тетиву.

Большая часть стрел ушла куда-то в сторону, но десятка полтора нашли свои цели — кто-то слетел с коня, и остался недвижим лежать на земле, кто-то закричал, раненый, но живой, рухнули на колья еще две лошади…

До ворот деревни отряд добрался, сократившись почти на треть.

Талеанис быстро пересчитал оставшиеся стрелы — на пару минут хватит. Руки болели с непривычки — он редко пользовался луком, хотя стрелял неплохо. Он окинул взглядом расположение сил противника, оценил потери с обеих сторон, выругался — перевес был уже на их стороне. Полтора десятка вражеских всадников с луками отъехали на сотню шагов, и готовились стрелять зажженными стрелами — Мантикора несколькими выстрелами снял троих, но остальные, превосходившие в мастерстве не только горе-лучников из деревни, но и самого полуэльфа, отъехали еще немного, оказавшись вне пределов досягаемости охотничьего лука. Еще одна группа прорвалась к воротам, и теперь пыталась проломить их импровизированным тараном, группу окружали около двадцати воинов, успешно отбивавшихся от наседающих на них людей Гундольфа.

— Клен! — крикнул Талеанис, подзывая местного охотника, одного из лучших стрелков в деревне. Тот мгновенно оказался рядом с командиром. — Клен, принимай командование лучниками, я пошел вниз. Постарайтесь снять таранщиков.

— Есть, — бодро отозвался охотник.

Мантикора ободряюще кивнул ему, и, вытащив меч, спрыгнул вниз, где его дожидались еще около тридцати человек, готовых вступить в бой, когда враги прорвутся в город.

В этот миг полетели первые зажженные стрелы. Большинство пропали зря, вонзившись в мокрую от дождей землю, или по одной — в крыши домов, где тоже почти мгновенно потухли в мокрой насквозь соломе, но несколько нашли свою цель — на крыше одного из домов неуверенно занялось пламя, почти сразу же начавшее разгораться.

К дому тут же кинулись женщины с ведрами — далеко не все отправились в укрытия, многие предпочли остаться, и сражаться бок о бок с мужьями, братьями, отцами, и сыновьями.

Спустя несколько минут напряженного ожидания, Талеанис увидел, что занявшийся было пожар прекратился. Но горящие стрелы продолжали лететь, и женщины сбивались с ног, пытаясь успеть залить все очаги возгорания.

И тут треснули ворота.

Мантикора бросился к ним, остановился, не доходя тридцати футов — возле его ног начиналась широкая доска, другой конец которой лежал у самых ворот. Наклонился, взялся за конец доски, поднял ее, и отшвырнул в сторону, после чего занял свое место во главе небольшого отряда. Сделал отмашку Клену — охотник подбежал ко внутреннему краю помоста, и с силой потянул на себя прочную веревку, другой конец которой был привязан к огромной щеколде, на которую сейчас были заперты ворота.

Следующий удар тарана распахнул деревянные створки. Люди Птицы с радостными воплями швырнули бревно-таран, и бросились вперед — Гундольф и его воины как раз окружили их с противоположной стороны, и если бы вожак нападающих был бы чуть внимательнее, то он понял бы, что их просто загоняют в город.

Среди врагов было не так уж много наемников, в основном — дешевый сброд, берущий не качеством, а количеством. Увидев, что проход в город открыт, они не подумали, что все получилось слишком легко — нет, они думали только о том, что впереди — женщины, которых можно насиловать, и дома, в которых есть жратва и выпивка, и о том, что Птица обещал хорошую награду, если они с одного раза возьмут деревню.

Когда чуть больше двадцати пеших воинов, и полдесятка всадников ворвались в деревню, тонкие доски, спрятанные под слоем соломы и грязи, и покрывавшие первые тридцать футов от ворот, не выдержали. И люди Птицы с дикими криками рухнули в образовавшийся пролом, прямо на установленные в десятифутовой яме длинные и острые колья.

Лучники под предводительством Клена дали два последних залпа, убив или тяжело ранив еще человек пятнадцать.

Мантикора выкрикнул команду — через провал ловушки быстро перекинули три широких доски. Озверевшие от ярости и страха противники ринулись по этим импровизированным мосткам вперед — но на другом конце их уже ждали.

Дальнейшие события остались в памяти Талеаниса как нескончаемая череда криков, звона оружия, крови, и боли…

Осторожно ступая босыми ногами по холодной, мокрой от росы траве, Арна шла через огромный луг. Темно-синее небо над ее головой было усеяно мириадами ярчайших звезд, делавших глухую ночь светлее белого дня. Узкий новорожденный серп полумесяца, похожий на серебряное украшение синего бархата небес, бросал блики на мелкие цветочки, в изобилии усеивающие луг. Где-то в траве стрекотали кузнечики, пересвистывались между собой мелкие пичужки, похожие на южных колибри.

Танаа с интересом оглядывалась, до мельчайших деталей впитывая в себя зрительные образы. Повязки на ней не было, да и не нужна она была — сейчас Арна видела глазами, а не чувствами, как обычно.

Он ждал ее в небольшой низине, распластав серебристые крылья по траве, и с интересом изучая устроившуюся на желто-синем цветке бабочку.

— Здравствуй, Арна, — при ее приближении Раанист поднял голову. — Я тебя уже давно жду…

— Прости, я не знала, — смутилась девушка.

— А ты и не должна была знать. Ты должна была почувствовать.

— Но я же пришла…

— Я вижу, — дракон поднялся, взмахнул крыльями — и увеличился в размерах в несколько раз. Потом снова улегся на траву, вытянув вперед одну лапу. — Садись.

Она неуверенно приблизилась, и осторожно опустилась на блестящие темные чешуйки. Раанист тут же обнял ее за плечи крылом.

— Откуда ты здесь? — тихо спросила Танаа, глядя в огромные глаза дракона. — И почему ты не пришел раньше?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});