Рожденная Штормом - Richelle Mead

Я улыбнулась. Это была ее коронная фраза.

— Да. Неделя выдалась не из легких.

— Ты высыпаешься?

— Стараюсь. Загвоздка в том, что проснувшись, я оказываюсь по уши заваленная работой.

Мама испуганно посмотрела мне в глаза, как будто опасаясь того, что в них может прочесть.

— Работа… из-за…

— Да, — подтвердила я, понимая, что она имеет в виду.

Мама опустила глаза.

— Мне жаль. Я так сожалею обо всем этом.

Обмакнув хлебец в кофе, я возразила:

— В этом нет твоей вины. Ты же не по собственной воле отправилась в Иной Мир, так?

— Нет, но... ты была права, когда сказала, что я не должна была скрывать это от тебя.

— Я была слишком сурова к тебе, мамуль.

— Нет. — В ее глазах стояла печаль. — Я полагала тогда... что если скрою это от тебя, то возможно все забудется. Как будто достаточно притвориться, что ничего не было, то будет казаться, что этого и правда никогда не было. И со временем я тоже смогу все забыть.

Мне не нравилось, что мама занимается самобичеванием. По-моему, те, кто старается отомстить родителям за тяжелые детские годы, неправы. Возможно, я и обижалась на нее, но по сравнению с тем, что она пережила это сущий пустяк. Я знала, что мама не была подростком, когда ее похитили, но мое воображение упорно рисовало ее в возрасте Жасмин, юной и испуганной. На основе историй, которые я слышала о своем отце, до того как узнала, что он Король Шторма, я всегда считала, что он не мужчина, а мешок с дерьмом. Но он оказался даже не человеком. Даже не знаю что хуже. Я была ребенком, зачатым изнасилованием и властью.

— Когда ты смотришь на меня... я напоминаю тебе о нем? О том, что случилось?

— Ох, детка, нет! Конечно нет. — На мамином лице было написано раскаяние. — Ты самое лучшее, что случалось в моей жизни. Не думай так!

— А я хоть немного на него похожа? Все вокруг говорят, что я — вылитая ты.

Мама внимательно посмотрела на меня, словно ища ответ, но я догадывалась, что она и так давно его знает.

— Твои волосы — немножечко. Но сильнее всего... глаза. Это у тебя от него. Его глаза были как... — Ей пришлось прокашляться, прежде чем она взяла себя в руки и продолжила. — Его глаза постоянно меняли цвет. От всех известных оттенков голубого до серого, в зависимости от настроения. Небесно голубые — когда он был весел. Полночно-синие — когда что-то беспокоило. Темно-серые — когда был зол и хотел подраться.

— А цвет фиалок? — спросила я.

— Фиалки, когда он чувствовал себя... влюбленным.

Я никогда не слышала, чтобы мама раньше использовала это слово. Конечно, с одной стороны это казалось забавным, но в тоже время у меня появилось стойкое желание добавить виски в свой кофе. Боже. У меня глаза такого же цвета, как и у влюбленного отца. Очень много людей восхищались цветом моих глаз, но маме они напоминали о его любви, и это ее должно быть напрягало.

— Мне очень жаль, мам, — я потянулась к ней и взяла за руку, впервые прикасаясь к ней с момента ссоры. — Это неверное было ужасно… но были в то время какие-то моменты, хотя бы немного, когда ты была счастлива? Ну, или, по крайней мере, не так несчастна?

Обязательно… обязательно был момент, когда между моими родителями не было ненависти и горя. Несомненно, я не могла быть зачата и рождена в столь мрачной обстановке. Должно быть что-то. Может, он хотя бы разок ей улыбнулся. Или, может быть, подарил ей какую-нибудь безделушку… типа ожерелье, добытого в грабеже и мародерстве. Ну, не знаю. Хоть что-то. Что-нибудь.

— Нет, — мамин голос был хриплым. — Я ненавидела все это. Каждую секунду.

Я проглотила ком в горле, и вдруг все мои мысли заполнила Жасмин.

Жасмин...

Жасмин на пять лет младше, чем моя мама в то время. Жасмин подвергается тем же вещам. Вся ее жизнь теперь состоит из мук. Возможно ее неуместная привязанность к Эсону, была единственным способом справиться с ситуацией. Возможно это лучше, чем мучиться все время. Не знаю. На мгновение я прикрыла глаза. Передо мной стояла картинка, что моя мама это Жасмин, а Жасмин это моя мама.

Я открыла глаза.

— Мы не освободили Жасмин. — Я поняла, что забыла рассказать об этом, когда приходила выяснить правду. Я все кратко рассказала. Мама побледнела, пока я говорила, и ее боль бередила свежую рану в моей душе. Жасмин, такая же как и моя мама. Моя мама, такая же как и Жасмин.

— О Боже, — прошептала она когда я закончила.

— Да, я...

Меня пронзил холод. Я почувствовала, как по коже поползло слабое электрическое покалывание.

— Что случилось? — спросила мама, заметив как я напряглась.

— Разве ты не чувствуешь? Холод?

Мама выглядела озадаченной.

— Нет. Как ты себя чувствуешь, у тебя нет температуры?

Я встала. Но ничего не почувствовала, потому что это было не физическое воздействие. Это было нечто большее, чем обычные человеческие чувства. Сейчас при мне был мой атам, пистолет и жезл. Теперь без них я никуда не ходила, даже в туалет. Так же я больше не спала ни в чем откровенном. Майка, которую я носила, по-прежнему была кружевная и тонкая, зато пижамные штаны были из плотного хлопка, с крепким упругим поясом. Я повесила свой халат на спинку стула и проверила оружие.

Я была уверена, что это не джентри. Это был дух или демон. Против него требуется серебро, а не железо. Глок уже был заряжен серебром, но если дух не примет плотную форму, то толку от этого ноль. Осторожно спрятав пистолет за пояс, я вытащила серебряный атам и жезл.

— Останься здесь, мам.

— Еви, что...

— Просто останься здесь, — скомандовала я, — а еще лучше заберись под стол.

Оценив мою позу, мама сделала как я сказала. Полагаю, что женщина, которую похищали в Иной мир, и которая вышла замуж за шамана, понимала когда ей говорили серьезно.

Я медленно двинулась в сторону гостиной, туда, куда тянули меня эти чувства. Стояла полная тишина, но она кричала громче любого звука. Прислонившись спиной к стене, я аккуратно заглянула за угол. Никого.

Независимо от того, что это было, оно не могло причинить мне реальный вред, при этом оставаясь невидимым. Но самое странное, это то, что от духа я забеременеть не могу, в отличие от джентри и некоторых других монстров. Духи были мертвы и точка. И то, что меня разыскивает дух, было очень странно.

Я остановилась, спрятавшись за дверным косяком, и оглядела гостиную. Что бы это не было, но оно было здесь. Это напоминало вихрь. Казалось он пульсировал силой.

Что-то холодное прикоснулось ко мне, а затем материализовались рука, хватая меня. Инстинкт самосохранения сработал четко, и я резанула атамом по чужому запястью. Дух сформировался достаточно, чтобы почувствовать металл. Кроме того, власть атама выходила далеко за рамки тактильного дискомфорта.