Романы Ильфа и Петрова - Юрий Константинович Щеглов

ходили легенды [см. ДС 25//Т].

Отношение средств информации к беспризорникам двойственное: с одной стороны, в прессе появляются статьи и очерки с сочувственым описанием условий их жизни, с призывами помочь им стать членами общества; с другой, беспризорники нередко бывают мишенью насмешек и карикатур, например: «Тяга на юг. — Я, Мишка, к хорошей жизни привык — кажинный год на курорт под спальным вагоном ездию» или: «Ну, Мишка, наконец-то мы с тобой одеты по сезону» (на рисунке два полуголых беспризорника под летним солнцем).

Ко времени действия ДС беспризорные превратились в своего рода туристическую достопримечательность больших городов. Однако в обществе все громче раздавались голоса, требующие любыми средствами и без особых сентиментов покончить с язвой беспризорничества. В. Маяковский пишет в 1926: Эта тема еще не изоранная. / Смотрите котлам асфальтовым в зев! / Еще копошится грязь беспризорная — / хулиганья бесконечный резерв. М. Кольцов вторит ему в 1927: «[Беспризорные, эти] жуткие кучи грязных человеческих личинок… еще копошатся в городах и на железных дорогах… еще ползают, хворают, царапаются, вырождаются, гибнут, заражая собой окружающих детей, множа снизу кадры лишних людей, вливая молодую смену преступников».

Государство создало Деткомиссию при ВЦИКе и старалось решить эту проблему, отлавливая яростно сопротивлявшихся беспризорников для перевоспитания в трудовых колониях (коммунах) под эгидой ВЧК — ГПУ, на заводах, в деревне (где пытались практиковать их усыновление крестьянами) и другими способами. Население привлекалось к этой деятельности через общество «Друг детей». К десятилетию Октябрьской революции была сделана попытка очистить города от беспризорных, однако, по сообщениям иностранных наблюдателей и советской прессы, их оставалось еще достаточно много и в начале пятилетки.

Борьба за спасение детей от «улицы» и за перевоспитание малолетних дикарей стала темой многих произведений литературы и искусства. Наиболее известны «Правонарушители» Л. Сейфуллиной, «Республика Шкид» Л. Пантелеева и Г. Белых, «В Проточном переулке» И. Эренбурга, «Педагогическая поэма» А. С. Макаренко, фильм Н. Экка «Путевка в жизнь» и др. К потенциально богатой теме беспризорничества и борьбы с ним примерялись традиционные литературные схемы — например, ее трактовали в духе старинных моралите о борьбе за душу грешника между силами добра и зла, или же по образцу авантюрно-мелодраматических романов XIX в. (как «Оливер Твист», ряд новелл и повестей А. Конан Дойла и др.), в которых шайка воров или страшная тайная организация преследует отколовшегося члена, шлет ему угрозы, пытается разрушить его новую жизнь, террором вернуть его в свое лоно и т. п.; пример — рассказ бывшего беспризорника Ю. Лаврова «Беспризорники».

[Кольцов, Дети смеются, Избр. произведения, т. 1; Маяковский, Беспризорщина, Поли. собр. соч., т. 7; Grady, Seeing Red, 183; Ильф, Беспризорные, Собр. соч., т. 5.; Chessin, La nuit qui vient de l’Orient, 201–202; Fabre Luce, Russie 1927,38; Viollis, Seule en Russie, 36, 209–211; Despreaux, Troisans chez les Tsars rouges, 217–218; Le Fevre, Un bourgeois au pays des Soviets, 70; H. Москвин, Люди на колесах, КН 21.1927; В. Холодковский, В подполье жизни, КН 27.1926; О. Форш, Розариум // О. Форш, Московские рассказы; Г. Санович, 125 000 беспризорных, Ог 09.01.27; Карикатуры — КН 17.1926 (рис. Б. Малаховского из журнала «Смехач») и КН 23.1926 (рис. М. Храпковского из «Крокодила»); «подожгу» — П. Павленко, Трое, КП 41.1929; беспризорники как экзотика городов — очерк в КН 26.1926; Лавров — Московский пролетарий 30.07.27]

«Дети, бегущие по пятам» странного или нового человека, — мотив известный. Мы встречаемся с ним в Ветхом Завете (пророк Елисей и дети), а затем и в литературе. «Незнакомые ребятишки бежали за ним, с улюлюканьем указывая на его седую голову» [В. Ирвинг, Рип Ван Винкль]. У В. Гюго дети идут вслед за Жаном Вальжаном, когда тот входит в городок Динь [Отверженные, 1.2.1]. В новелле Ю. Тынянова они так же бегают за мнимо умершим поручиком Синюхаевым [Подпоручик Киже, гл. 18]. У М. Булгакова дети со свистом преследуют чудаковатого академика [Адам и Ева, акт 1]. Как и во многих других местах ДС/ЗТ, литературный стереотип заполняется у соавторов известным элементом советской культуры, давая образ, антологичный на обоих уровнях. Отметим, впрочем, такое же его заполнение в «Скандалисте» В. Каверина (1929), где беспризорники бегут за татарином-старьевщиком [глава «Скандалист», главка 3].

5//3

Может быть, тебе дать еще ключ от квартиры, где деньги лежат? — «Для него [Остапа Бендера] у нас была приготовлена фраза, которую мы слышали от одного нашего знакомого биллиардиста: «Ключ от квартиры, где деньги лежат»» [Петров, Из воспоминаний об Ильфе]. Автором фразы был Михаил Глушков — прототип Авессалома Изнуренкова [Петров, Мой друг Ильф]; см. ДС 23//2. О том, что М. А. Глушков хорошо играл на биллиарде, сообщает В. Ардов [Этюды и портреты, 129].

В свою очередь, фраза Глушкова, видимо, восходит к месту из «Свадьбы Кречинского» А. В. Сухово-Кобылина: «В каждом доме есть деньги… непременно есть… надо только знать, где они… где лежат…» [д. 2, явл. 8; многоточия в подлиннике; указал К. В. Ду-шенко].

5//4

Молодой человек солгал: у него не было ни денег, ни квартиры… — Молодой герой в затруднительном положении, иногда буквально без копейки денег — типичное начало романов и новелл. Так начинаются «Шагреневая кожа» Бальзака, «Преступление и наказание» и «Идиот» Достоевского, «Петер Шлемиль» Шамиссо, «Милый друг» Мопассана, «Динамитчик» Р. Л. Стивенсона, «Банкнота в миллион фунтов стерлингов» М. Твена, «Джунгли» Э. Синклера, «Театральный роман» Булгакова, «Лето 1925 года» Эренбурга, «Набережная туманов» П. Мак-Орлана и мн. др. В ряде случаев бедственное положение усугубляется незнакомством с окружающей средой, отсутствием друзей и знакомых, бессмысленной поденной работой, которую герой должен выполнять, чтобы выжить, и т. п.

Обычно кризис разрешается появлением фигуры подлинного или мнимого спасителя, помощника, благодетеля, нанимателя и т. п., открывающего перед героем заманчивые перспективы. Так в жизни Остапа появляется Воробьянинов. Но литературность завязки в ДС отличается еще большей густотой. Начальный мотив, о котором идет речь в настоящем примечании («молодой человек без гроша в кармане»), соединен с другим известным типом дебюта («обладатель тайны сокровища, неспособный реализовать ее в одиночку» — см. ДС 2//5). Сцепление этих двух сценариев произведено соавторами изящно. Поскольку во втором из них тоже есть роль неожиданного помощника, то возникает возможность взаимно наделить ею двух протагонистов, так чтобы встреча Бендера и Воробьянинова означала для первого выход из финансовых затруднений, а для второго — необходимую подмогу в розыске фамильных сокровищ.

5//5

В город молодой человек вошел в зеленом в талию костюме. Его могучая шея была несколько раз обернута старым шерстяным шарфом, ноги были в лаковых штиблетах с замшевым верхом апельсинного цвета. Носков под штиблетами не было. В руке молодой человек держал астролябию. — Ср. сходные