Левиафан - Валерий Ковалев

   - Судя по всему, здесь можно организовать прииск, - сказал Морев, обращаясь к Шелихову.

   - Да согласился тот. Золота тут немеряно.

   После этого, наметив места для закладки шурфов и будущих построек, все вернулись в хижину и стали собираться в обратный путь.

   Доставленные образцы произвели на Якоби самое благоприятное впечатление и с этого дня началась подготовка к предстоящим работам.

   По приказу генерал-губернатора, в Большерецком и Верхнем острогах была отобрана сотня знающих старательское дело каторжников, которых весной доставили в Охотск и до времени поместили в острог. А как только море очистилось ото льда, их погрузили в трюмы двух кораблей и в сопровождении "Левиафана", отправили на Кадьяк.

   Вскоре на острове застучали топоры и на берегу дотоле неизвестно реки, вырос прииск, названный именем светлейшего. Моряки "Левиафана" приняли самое активное участие в его строительстве, и вскоре прииск заработал.

   По настоятельному требованию Морева, каторжники были освобождены от цепей, им усилили питание, что немедленно сказалось на выработке. В трудах и заботах пролетел год, а следующей весной зашедший в Охотск пакетбот доставил туда известие о кончине светлейшего. Помимо этого, находившимся на судне фельдъегерем, Мореву было вручено письмо императрицы, которым "Левиафану" предписывалось оставаться на Камчатке до особого распоряжения.

   Когда он ознакомил с его содержанием заместителя и старпома, те помрачнели.

   - Да, мавр сделал свое дело, мавр может уходить, - горько сказал Сокуров. - Не думал я, что за все нами сделанное будет такая благодарность.

   - И что будем делать, Александр Иванович? - сказал Круглов. - Может все-таки вернемся?

   - Исключено, - жестко ответил Морев. - Будем ждать.

   Когда команде стало известно о повелении императрицы, многие, как и следовало ожидать, возмутились.

   После блистательной столицы, служба в забытом богом краю никого не прельщала. Однако Морев настоял на своем, и постепенно страсти улеглись. Этому способствовали наступившее лето, чудная природа и искреннее радушие жителей Охотска. Узнав, что "Левиафан" задержится здесь на неопределенное время, Якоби приказал выстроить для его команды несколько домов и вскоре экипаж получил вполне комфортабельное жилье на берегу.

   Не остались в долгу и моряки. Вместе с обывателями и солдатами гарнизона, они возвели на ближайшей к городу реке плотину и, под руководством механика, занялись сооружением первой в этих местах электростанции. Кроме того, в мастерской флотилии была изготовлена и установлена на одном из пакетботов, очередная паровая машина, работающая на дизтопливе, которое стали производить из отысканной неподалеку нефти. Вскоре судно стало выполнять регулярные рейсы между материком и островом Кадьяк, обеспечивая бесперебойную работу прииска.

   А в перерывах между ними, часть команды крейсера, под руководством Лобанова и нескольких охотников-промысловиков, занимались добычей моржей и каланов, посещая их многочисленные лежбища на побережье.

   Минуло еще два года, а в начале третьего в Охотск пришло известие о кончине императрицы и восшествии на престол Павла.

   По этому поводу в Охотске был отслужен молебен, после которого, посовещавшись с Якоби и старшими офицерами крейсера, Морев принял решение возвращаться в Санкт-Петербург. Командой крейсера оно было воспринято с воодушевлением и все занялись подготовкой к походу. В первых числах мая, проверив все необходимые механизмы и введя в действие заглушенный реактор, "Левиафан" вышел в море. Помимо необходимого для плавания продовольствия, в его трюме покоились три тонны кадьякского золота, а также несколько сотен моржовых бивней и тысяча шкур каланов.

   - Интересно, как нас встретит новый самодержец? - провожая взглядом исчезающий за кормой Охотск, - сказал Сокуров. - Судя по тому, что мы знаем из истории, сейчас следует ждать перемен.

   - Да, - кивнул головой, стоящий рядом Морев. - И, причем не в лучшую сторону.

   - А может нам упредить нового императора, о том, что его ждет? - выдержав паузу, - вопросительно взглянул на него заместитель.

   - Я думаю, пока этого делать не стоит, - ответил Морев. - Пусть все идет своим чередом.

   - Ну что же, пусть будет так, - вздохнув, согласился Сокуров.

   Глава 12. К новым берегам.

   Переход прошел удачно и спустя месяц, ранним утром, "Левиафан" на малом ходу входил на кронштадский рейд. Теперь помимо парусных кораблей, там стояли несколько десяток паровых фрегатов и две подводные лодки.

   - Похвально, - одобрительно заметил Морев, рассматривая их в бинокль. - Налицо явный прогресс.

   - Что-то нас не встречают, как раньше, - кивнул в сторону приземистых фортов Сокуров. - Хотя нет, кажется встречают, - указал он рукой в перчатке в сторону порта. Там действительно появилось несколько карет, из которых выходили люди.

   - Сергей Ильич, стопорите ход, встаем на якорь, - бросил Морев вахтенному офицеру.

   Через минуту вскипавший за кормой бурун исчез, крейсер прошел по инерции еще сотню метров и неподвижно застыл на глади залива. А от портовой стенки отвалил паровой катер и, дымя высокой трубой, направился в его сторону. Вскоре, выйдя на надстройку, Морев и Сокуров радостно обнимались с Грейгом.

   - Вот уж не думал снова встретиться с вами на Балтике, Самуил Карлович, - озадачено сказал Морев, обращаясь к адмиралу.

   - Что поделаешь, такова наша служба, - пожал плечами Грейг. - А вы все такой же молодец. Значит, прибыли по повелению императора?

   - Да нет, Самуил Карлович, самостоятельно. - То, что нам поручалось, мы выполнили, - сказал Морев. - Пришли доложиться.

   - Ну что же, может оно и к лучшему, - кивнул адмирал. - А я вот собираюсь в отставку.

   - Что так? - удивились Морев с Сокуровым, - решили отправиться на покой?

   - Вроде того, - кивнул тот головой. - И не я один. Но не будем о грустном, господа, прошу всех ко мне. Позавтракаем, чем Бог послал, а заодно и поговорим.

   За завтраком в своей резиденции Грейг с интересом выслушал рассказ Морева о плавании к берегам Аляски, освоении русскими поселенцами ее территории и том грузе, который находился на борту "Левиафана".

   - Весьма, весьма похвально, - заявил он. - Думаю, это непременно заинтересует государя - императора. Он, кстати, с первых дней восшествия на престол, по примеру своего великого деда, решил заняться государственным переустройством.

   - Вот как? - сделав вид, что удивлены, - переглянулись Морев с Сокуровым. - И в чем же оно заключается?

   - Для начала государь-император объявил указ о престолонаследии. Отныне, - наклонился адмирал к собеседникам, - на российский трон могут возводиться только его потомки по мужской линии.

   - Что же, это вполне разумно, - сказал Морев. - Не будет дворцовых переворотов.

   - Вы думаете? - сжал губы Грейг. - А я не уверен. Одновременно с этим началась реформа армии. Теперь она будет строиться по прусскому образцу.

   - И чем же он лучше? - поинтересовался Сокуров.

   - Да ничем, - ответил нахмурившись Грейг. - Сплошная муштра и парады. Императору это нравится и на высшие армейские должности уже приглашены несколько прусских генералов.

   - А на флот?

   - И на флот тоже. Мне на днях назначен новый заместитель, некий барон фон Штульбах. До этого он командовал гусарским полком.

   - М-да, чудны дела твои Господи, - пробормотал Сокуров.

   Завершить беседу они не успели. В деверь постучали и вошедший адъютант, подойдя к Грейгу, наклонился и что-то прошептал тому на ухо.

   - Ну что же, проси, - кивнул головой адмирал. - К нам нарочный от императора, господа, - сказал он офицерам.

   Через минуту на пороге возник офицер в непривычной глазу форме и, деревянно вытянувшись сообщил, что император просит вице-адмирала Морева и капитана 1 ранга Сокурова, немедленно прибыть к нему.

   - В Зимний? - взглянул на гостя Морев.

   - Нет, в Гатчину, - бесцветным голосом ответил тот, глядя пустыми глазами куда-то в потолок.

   - Ну что же, мы готовы, - сказал Морев, и они с Сокуровым встали из-за стола.

   - Удачи вам господа, - пожал им на прощанье руки Грейг. - Надеюсь, к вечеру мы увидимся.

   Немного спустя, в сопровождении офицера, который, как выяснилось, был одним из адъютантов Павла, Морев с Сокуровым поднялись на борт стоявшей у причала императорской яхты и она отошла от стенки. В столице вся группа пересела в ждавшую их на набережной карету и та, с несколькими конногвардейцами позади, покатила по Невскому.

   - Да, давненько мы здесь не были, - сказал Сокуров, с интересом разглядывая из окна помпезные особняки и праздно гуляющую публику. - А что, господин полковник, далеко ли до Гатчины? - поинтересовался он у неподвижно сидящего напротив адъютанта.