Язык человеческого лица - Фриц Ланге

Универсальное начало проявления работы triangularis’a показывает лицо юноши из Уффици, которого запечатлел Перуджино (рис. 275). Глаза с красивыми булавовидно-тарзальными веками располагаются поверхностно. Глазницы у молодого человека широко открыты; это значит, что он принимает участие в своем окружении. Но рот говорит о том, что он печален. Уголки рта направлены несколько вниз. Однако до образования морщин у уголков рта не доходит, поскольку работа triangularis для этого еще недостаточна; однако нижняя губа несколько отвисает — можно говорить о начинающемся выпячивании нижней губы. Губы полные и мягко обрисованы; они свободно покоятся друг на друге. Есть ли у молодого человека серьезные основания для уныния? Был ли он религиозным мечтателем? Или же художник передал то его состояние, которому он особенно симпатизировал? Это кажется наиболее вероятным, поскольку это выражение меланхолии часто повторяется на картинах Перуджино.

Несколько сильнее запечатлелась работа триангулариса на лице мастера алтаря — Ганса Лейкмана (Мюнхенской пинакотека, рис. 276). Ротовая щель, вытянута в прямую линию, но небольшая морщина у уголков рта, указывающая вниз, уже сформировалась — признак того, что мышца страдания, триангуларис, активна уже длительное время. Одновременно при этом могла возникнуть и толстая нижняя губа. Также и глаза говорят о том, что вряд ли молодой человек обладает радостной натурой. На верхнем веке, а именно в области внутренних углов глазниц можно заметить необычное для этого возраста исчезновение жирового слоя. Вероятно изначально глаза располагались более поверхностно и позднее погрузились глубже вследствие исчезновения защитного жирового слоя. Молодой человек не проявляет слишком большого интереса к миру, иначе мышца, поднимающая верхнее веко, у него была бы напряжена в большей степени и глазницы были бы раскрыты шире. Возможно, выражение страдания на этом лице обусловлено болезнью.

Совершенно иное впечатление производит лицо т. н. Кристофа Фуггера (Кристоф Амбергер, Пинакотека, рис. 277). Это молодой мужчина, который твердо стоит на почве действительности. Глаза широко открыты, но, несмотря на это, они ни о чем не говорят. Жировой слой хорошо сохранился, что показывает веко, по форме напоминающее кусочек персик. Вообще, вся верхняя часть лица могла бы принадлежать ребенку. Этому впечатлению существенно способствует широкое расположение глаз. Расстояние между внутренними углами глазниц почти такое же, как между углами рта. Это свойственно большинству детских глаз. Но в выпяченных вперед губах запечатлелось развитие брутального и презрительного выражения, хотя уголки рта к этому времени вытянуты вниз незначительно. По поводу того, что изображенный на картине мужчина является Кристофом Фуггером, в новейшее время высказываются сомнения, но изображенный на картине тоже должен был быть сыном богатых родителей — он чванлив и, вероятно, любит кричать и браниться.

Неприятным и хвастливым человеком должен был быть и Пьетро деи Медичи (рис. 278). Губы ожесточенно сжаты, благодаря чему они становятся узкими, четко очерчены. Уголки рта более отчетливо вытянуты вниз, чем на рис. 277, также и морщина у уголков рта более выражена. Это означает, что триангуларис сокращался достаточно часто. Вряд ли Пьетро был симпатичной личностью. Об этом говорит и то, что однажды он — когда во Флоренции был сильный снегопад — потребовал от Микеланджело, чтобы тот изготовил во дворе Палаццо Медичи снеговика (Э. Хейк). Как сын Лоренцо Великолепного он получил богатое наследство, но оказался совершенно несостоятелен. В конце концов он был изгнан из Флоренции и умер в изгнании.

Рис. 274. Лукреция Панкиатичи. Бронцино.

Рис. 275. Изображение неизвестной работы Перуджино.

Рис. 276. Ганс Лейкман. Мастер алтаря Бартоломеуса.

Рис. 277. Кристоф Фуггер. Кристоф Амбергер.

Гораздо более симпатичное лицо было у Вероккио (рис. 279). Его достаточно широко открытые, ясно и критично смотрящие глаза, плотно прижатые друг к другу узкие губы и вытянутые наружу и несколько вниз уголки рта говорят о серьезности, энергии и упорстве. Лица Рафаэля и Дюрера указывают на мощную художественную интуицию, тогда как лицо Вероккио говорит скорее об исследовательской активности и работе разума. Если сравнить лица Рафаэля и Дюрера с лицом Вероккио, то он предстает трезвым рассудочным человеком, в то время как они — обласканные Богом творцы. Стянутые вниз внутренние окончания бровей у Вероккио указывают на то, что он много размышлял. Рот говорит о том, что он не был избавлен от горьких опытов жизни и часто вынужден был подавлять свою досаду.

Рис. 278. Пьетро деи Медичи. Мино да Фьезоле (Национальный музей, Флоренция).

Рис. 279. Андреа Вероккио. Лоренцо ди Креди (галерея Уффици, Флоренция).

Рис. 280. Граф Вольфганг фон Оттинген. М. Шаффнер (Старая Пинакотека, Мюнхен).

Рис. 281. Портрет мастера строительного дела. Кёльн, около 1490 г. (Старая Пинакотека, Мюнхен).

Мы немного знаем о жизни Вероккио, но то немногое, что сообщает о нем Вазари, хорошо соответствует такому выражению его лица. Согласно Вазари, Вероккио был «самым блестящим педагогом своего времени, универсальным умельцем Возрождения. Не бьющий ключом гений, но упорный работник, труды и прилежание которого охватывали все. При этом непреклонно, жестко и резко, как все преданные труду натуры, он выражал свое мнение. Наконец, он — человек огромной самокритичности!»

Очень явно выражены пессимистические черты на лице графа Вольфганга фон Оттингена (Старая Пинакотека, рис. 280). Из созданной В. фон Лёффельхольцем Оттингианы (1883) я узнал, что мать графа была итальянкой из Вероны. Это смешение немецкой и итальянской крови определенным образом отразилось в его лице. Развитое булавовидно-тарзальное веко и четкие очертания губ у потомков итальянских племен мы находим чаще, чем у представителей немецкого народа. Фон Лёффельхольц сообщает, что граф был усердным турнирным бойцом, а также проявил верность и храбрость на войне. Император Максимилиан за его военные заслуги присвоил ему право чеканить монету. Граф был болезненно озабочен тем, чтобы сохранить честь семьи Оттинген и принадлежащие ей блага. Из всего сказанного можно заключить, что граф был храбрым воином и его жизнь была богата успехами. Об этом и говорит нам его лицо. То, что он не был скрупулезным исследователем, видно сразу. Взгляд направлен скорее вдаль, чем на ближайшее окружение. Мышцы, сморщивающие брови, бывали активны у него нечасто, поскольку соответствующие морщины не сформировались.

Я часто наблюдал такие глаза у помещиков, которые смотрели на свои поля, критически оценивая состояние посевов. Все они демонстрировали приверженность семье и роду; в своих торговых предприятиях они проявляли последовательность и постоянство, надежность и порядочность; они были заслуженными и почетными гражданами. Но все они были немного чересчур будничны и просты. Я предполагаю, что граф обладал похожей личностью. Поражает то, что военная деятельность графа не слишком сильно запечатлелась на его лице. Но при этом нельзя забывать о различии времен. У сегодняшних военных, которые, склонившись над штабными картами, в тщательнейшей мыслительной работе на основании бесчисленных поступающих известий разрабатывают план сражения, мы почти всегда увидим глубокие бровные морщины. Но в те времена способ ведения войны был иным. Врага старались заметить еще издалека, а затем в приподнятом воодушевленном настроении устремлялись навстречу схватке, как это описывает Гёте в одном из своих романов. Ротовая щель вогнута по отношению к подбородку, уголки рта опущены, т. е. проявляется типичное воздействие triangularis’a. Губы плотно прижаты друг к другу и несколько выпячены наружу, так что видна значительная часть слизистой. В этой форме рта проявляется жесткость, даже ожесточение. И с этим очень хорошо сочетается форма носогубной складки, которая наиболее глубоко и отчетливо прорезана вблизи носа. Мышцы смеха, в частности, zygomaticus, не принимали значительного участия в ее формировании; по преимуществу она обязана своим возникновением мышцам носа и верхней губы.

Рот плохо согласуется с тем немногим, что мы знаем об успешной жизни этого храброго человека. Конечно, может быть, что на его жизнь падали и тяжелые тени; но мне кажется более вероятным, что появление угрюмости и ожесточения, проявляющиеся в форме рта, обусловлено влиянием болезни.

Рис. 282. Граф цу Ринек. Матиас Грюневальд (Вальраф-Рихартц-музей, Кёльн).

Рис. 283. Швапьмский строитель мельниц(снимок Э. Лендвай-Дирксен).