Из Тьмы. Арка 2 (СИ) - "Добродел"

«Хм, а кто это так внимательно на меня смотрит? — Поворачиваю голову и встречаюсь с подозрительным взглядом друга. — Не я это! Не я! Во всём виноваты придурки-мятежники! Только они, да!» — Полюбовавшись на мои невербальные попытки отбояриться от грязных инсинуаций, парень немного расслабился и отвернулся.

Всё больше народа отмирало от шока и оглушения, начиная истерить и паниковать.

Крик! Визг! Рёв! Люди звали на помощь, неслись неизвестно куда, сталкивались, толкались, падали, сбивали с ног всё ещё пребывающих в шоке, топтались по лежачим.

Впрочем, среди океана паники оставались островки спокойствия в лице охраны, офицеров Стоуна и некоторых других наделённых духовной силой дворян. Не прошло и пары минут, как они начали гасить бестолковое броуновское движение. Со стороны входа в зал картёжников слышались щедро сдобренные ругательствами басовитые команды Каменной Стены. Ему вторил почти такой же громкий голос Модо, но этот уже больше ругался, чем командовал.

Было ли мне жалко пострадавших дворян? Ничуть. Пусть сами попробуют того адского варева, которым изволят кормить низшие сословия. Конечно, неожиданный теракт вызвал раздражение: только появилась Изабелла, а хулиганы всё испортили, да и ужин вскоре должен был начаться… у-у, вредители! Но сострадания не возникало. Хотя… что это за тянущее чувство внутри? Монстр в животе недовольно рыкнул на глупую хозяйку. А, точно, это же голод. Запах крови напомнил о вкусняшках в кафе рядом с площадкой для казней и подстегнул аппетит.

Всё-таки Куроме версии 2.0 точно такая же ненормальная, как и та, о которой читал я-Виктор. С другой стороны, не страшно быть фанатом, скажем, жанра «гуро» — страшно стать одержимым своими желаниями маньяком, стремящимся воплотить все свои фантазии в реальность. Главное сохранять контроль, и всё будет в порядке.

Отвлёкшись от забавно мельтешащих людей и своих мыслей, повернулся к спутнице, бормочущей что-то об ужасном злодеянии и чудовищной трагедии.

«Странно. Ей вроде нравились массовые бои смертников на арене. А тут то же самое, только с эффектом присутствия: крови, эманаций боли и страха предостаточно, чтобы порадовать сердце ценителя. Вон как Яцу довольна, — мысленно хмыкнул я, ощущая расходящуюся по телу бодрящую прохладу, которая так и подбивала пуститься в пляс или начать мурлыкать какую-нибудь мелодию. — Боится? Жаль. Я бы не прочь пригласить прекрасную девушку на восхитительный танец», — перед глазами замелькали картины, где я в ало-золотом, а Белла в бело-серебряном платье кружимся на полу, покрытом телами и кровавыми разводами.

— Тц, — раздражённо прищурившись, отгоняю ставшие слишком яркими и навязчивыми наведённые чувства.

«Что за глупые идеи? Надо перекусить».

— Белла, пошли в буфет.

Ноль реакции. Меня то ли не услышали, то ли, что вероятнее, слова просто не дошли до разума спутницы. Всё же рвануло достаточно далеко, чтобы отбить слух или тем более контузить.

— Белла, очнись.

— …

— Приди в себя и успокойся, — снова повторяю, но уже использовав немного духовной силы.

— А? Что? — Изабелла дёрнулась, и от удивления даже ослабила хватку, которая на ком-то другом могла оставить кровавые синяки.

— Говорю, пошли, я угощу тебя вкусняшкой. Сладкое неплохо помогает от нервов.

…И от странных мыслей.

Аристократка посмотрела на покрытый кровью пол, на множество плачущих и стонущих пострадавших (девушкам с открытыми плечами и декольте пришлось хуже облачённых в костюмы кавалеров), которым сейчас пытались оказать помощь или хотя бы успокоить. Сглотнула и, резко мотнув гривой иссиня-чёрных вьющихся волос, отвела взгляд, зашмыгав носом.

— Н-нет, я не смогу. Мне страшно. Я хочу домой.

— Не выйдет. Сейчас лошади напуганы, а позже проезд займут экипажи врачей. Да и полиция со своими опросами может прицепиться. Ждать придётся в любом случае, так что идём. Ты выпьешь чего-нибудь, а я перекушу.

— Т-ты что, совсем не переживаешь и не боишься?

— Не боюсь. И ты не бойся, я тебя защищу, — сдвинув брови, изображаю сурово-неприступный вид. — Пошли-пошли, не будем мешать оказывать помощь, — девушка позволила себя утянуть, крепко держась за мою руку и шагая сомнамбулической походкой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Выпив, немного всплакнув на плече предварительно обруганного и обвинённого во всех грехах брата, а после таки съев несколько конфет, Изабелла отчасти успокоилась и привела себя в порядок, перестав выглядеть как пустоглазая марионетка. Кстати, ругалась на Диего не только его сестра. Большинство приглашённых также посылали «лучи добра» в сторону администрации. Впрочем, именно Диего пожеланий жить плохо и недолго досталось не слишком много: безопасность — не его зона компетенции. Намного сильнее костерили глав разведки и полиции, ну и самого губернатора.

Неожиданно, но среди напуганных и шокированных произошедшим людей словоблудия Кея пришлись ко двору. Они помогли расслабиться не только Белле, но и остальным собравшимся в буфете мало пострадавшим счастливчикам. Когда наш краснобай действительно того хотел, его истории могли быть в самом деле забавными и при том не задевающими слушателей. Бэйб с Наталом и Акирой, в целях создания положительного образа, присоединились к оказывающим медпомощь волонтёрам. Правда, рыжая убийца-медик, страшась за платье, больше руководила, чем действовала сама. Кей от записи в медбратья отказался, а меня, видимо, памятуя об «успехах» в лечении свинок (между прочим, в последней партии умерла только треть пациентов, да и те скончались от попыток улучшить методику, а не от самого лечения!) почли за лучшее к пострадавшим не подпускать.

Подумаешь, не больно-то и хотелось!

Спустя примерно час, будучи мельком осмотренными прибывшими врачами и ответив на вопросы замотанного и немного зашуганного полицейского — а как иначе, если приходится допрашивать начальство и сопричастных к высшим сферам? — мы, наконец, смогли отправиться домой. Правда, мой путь лежал домой к Изабелле. Напуганной девушке за каждым кустиком мерещился злобно усмехающийся революционер с бомбой. Фореста с его предложением придать сопровождение из клана Змеи, моя дворянка послала, вежливо по форме, но достаточно оскорбительно по содержанию, пройдясь и по наёмникам, и по талантам самого губернатора в решении проблем, многие из которых образовались именно по его вине. Заигрывание с повстанцами в нынешней ситуации больно било по губернатору и его блоку.

В том, что повинны мятежники, никто не сомневался: полиция не смогла удержать основных подозреваемых в тайне. И не потому, что сложно не ответить жёнам больших шишек и им самим, а потому, что умники, устроившие теракт, не нашли ничего лучшего, как оставить целую россыпь с листовками Революционно-освободительного движения. Придурки. Если бы не привлекли внимания охраны, возясь с листовками, то, наверное, их заряженная карета могла и проскочить. Нет, всё же удобно, когда ход расследования становится достоянием общественности едва ли не быстрее, чем вносится в протокол!

Но странно это, мне РОДовцы показались вменяемыми личностями. По крайней мере, на фоне различных бандитов, дезертиров и сумасшедших пророков ячейка из отучившихся в Столице студентов выглядела неопасно. Мне даже поначалу не хотелось давать им денег — ну на что способна кучка тонкошеих студиозов? Да уж… зато теперь понятно, откуда взрывчатка: химики среди них тоже нашлись.

Недооценили мы «вьюношей бледных со взором горящим», недооценили.

* * *

Уже поздней ночью, выкрутившись из цепких объятий любовницы, которая не желала расставаться со своей защитницей даже во сне, оная «защитница» некоторое время с печально-задумчивой улыбкой любовалась на безмятежное выражение лица спящей. Взрыв, прошедшая мимо смерть и подружки-приятели, которых безносая всё же догнала, неслабо ударили по психике надменной аристократки, превратив её в обычную, напуганную и растерянную девчонку. Да… знакомое чувство. Нехорошо получилось с этими придурошными подрывниками. Изабелла мне нравилась, а значит, страх и слёзы на красивом личике вызывали желание расправиться с их виновником.