Зора (СИ) - "1ex0"

Отдалившись немного от поселения, шурай стал расспрашивать человека о луне. Она подумала, тот её испытывает, однако постепенно приходило понимание того, что этот расспрос больше похож на общение, нежели на то, что учитель испытывает свою ученицу. Она окончательно убедилась в этом, когда он сказал: «Теперь, когда мы настроились, можем погрузиться в ауру луны» Он опустился на землю, и желтые огни его глаз погасли, что могло означать только одно – его глаза сомкнулись. Алиса последовала его примеру, и, когда перестала ёрзать, выбрав более удобное положение для сидения, он заговорил торжественным тоном голоса: «Бледное око ночи, ты взираешь на нас открыто, когда заканчивается власть света. Ты наблюдаешь за ними даже тогда, когда господствует другое светило. И сейчас ты под нами. Ждёшь, когда наступит ночь, чтобы вновь воцариться. Пожалуйста, приблизься к нам, позволь нам прикоснуться к тебе, дай нам свою силу, чтобы мы могли взять её» Чуть помолчав, шурай сменил торжественность на вкрадчивость и проговорил, обращаясь к Алисе: «А теперь пытайся представлять это круглое светило, как оно где-то там, далеко внизу, маленькое и невзрачное. Однако тебе не стоит обманываться, ведь луна мала, не потому что умалилась, а потому что сейчас находится далеко. Однако расстояние – ничто. И чем скорее ты это поймёшь, тем меньше у тебя останется преткновений на пути к луне» Договорив это он замолчал. Алиса же была слишком молода. И мы с Морэ не успели рассказать ей о строении мира, а потому она представляла, что сидит на маленькой луне и пытается взять её лунный свет, как она берёт зелёный поток эфира. В воображении это даётся очень хорошо. Однако на деле ничего не получалось. Это даже заметил Долинтер. Он какое-то время сидел и молчал, а потом заговорил: «Я не чувствую твоего прикосновения. Что тебе мешает?» - «Я не знаю. Я всё делаю, как ты говоришь» - «Опиши свои представления» Она рассказала, как сидит на маленькой луне и хватает её свет, как зелёный поток эфира. Он утробно засмеялся и отвечал: «Нет. Я же сказал, что она не маленькая, а просто далеко, и потому может казаться маленькой. Луна очень большая. Настолько, что, если она приблизится к тебе, ты можешь стоять на ней, как стоишь на этой земле» - «Но я не могу представить что-то далеко, когда я сижу на земле. Сейчас подо мной земля. Как же под ней может быть луна?» Шурай принялся объяснять ей, как такое может быть, однако быстро понял, что у неё неверное представление о планете и её космическом спутнике. А потому всё это время было потрачено на то, чтобы рассказать, как в пустоте висит весь мир, что он имеет форму шара, а вокруг него летает шар поменьше – луна, что день и ночь – это не великая магия тьмы и света, которую какой-то бог зациклил, и теперь это никто не может нарушить, а просто бесконечное кручение сферического мира вокруг своей оси. Какой из сторон эта сфера обратится к дневному светилу, там и будет свет, а на обратной из-за отсутствия этого самого света будет царить тьма. Алиса, конечно же, принялась задавать вопросы, некоторые из которых были провокационными, заданными с целью показать ошибочность такого взгляда на мир. Например, она говорила, что в таком случае места на этой сфере было бы очень и очень мало, ведь все могли ходить только лишь по макушки этой сферы, а иначе они соскользнут и упадут с этой сферы. Или кто крутит постоянно эту сферу? Вряд ли какой-нибудь бог будет стоять и всю вечность вращать их мир. Или она утверждала, что люди, получается, поголовно все верят в обман, ведь даже в храме стоит изваяние, посвящённое Ору́ну, который запустил вечный цикл дня и ночи. Не могут же люди верить в ложь. Долинтер знатно в тот раз посмеялся над человеческими поверьями. Он и представить не мог, что люди настолько прям несмышлёные. А потому он взял на себя обязанность развеять такое неверное представление у девочки. В глубины законов Вселенной он лезть не стал, но, что, по его мнению, юное дарование было способно понять, он, конечно же, преподносил. Так что, в конце концов, у Алисы сформировалось правильное представление о строении мира. Шурай, конечно, не считал, что это ускорит её обучение, однако счёл важным раскрыть её глаза на истину. И всё же это помогло ей в обучении, потому что так ей стало легче представлять луну где-то далеко, на противоположной стороне сферы её мира. Так что теперь она делала всё правильно. И, как следствие, это сразу же почувствовал её наставник. Он сказал, что теперь она, и в самом деле, прикасается к ночному светилу. Таким образом нача́ло долгого и трудного пути было положено. Теперь она постепенно будет становиться ближе к луне и научится, в конце концов, черпать из неё силу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Быстрого роста, конечно, не получилось, ведь шурай объяснял методы получения силы из лунного света по-своему, так, как это понимают люди-волки. А они, надо признать, уже с самого рождения обладают склонностью к этому. Вот и получилось так, что Алиса, можно сказать, сама карабкалась на эту вершину. Учитель только лишь наблюдал за её сдвигами и давал подсказки, как быть. А девочка медленно приближалась к пониманию луны.

Через какое-то время Долинтер сказал, чтобы она передохнула, ведь именно во время перерыва идёт самый настоящий процесс усвоения, а после добавил: «Но это ни в коем случае не означает, что ты должна перестать об этом думать. Размышления – это тоже процесс познания» Некромант послушала его и, поднявшись с земли, направилась вместе с ним в поселение. Мысли продолжали роиться в её голове, а потому весь путь они молчали. А в тот миг, как оказались в поселении, наставник покинул её, и она была предоставлена сама себе. Никто не обращал на неё внимания, и это было по нраву юной чародейке. Она вознамерилась прогуляться по Шу’артоку, чтобы получше узнать быт местных обитателей.

Долго она блуждала по этой местности, однако ничего нового так и не обнаружила. Землянки, а также подвешенные меж деревьями жилища, подавляющее большинство – женщины. Все либо куда-то идут, либо просто стоят. Изредка жёлтые глаза виднелись где-то в гуще древесных крон. Так что, если Алиса хочет узнать что-нибудь о шурайях, ей придётся задать кому-нибудь вопрос. А потому, подойдя к одной из шурайек, что, казалось бы, стоит без дела рядом со своими жилищем, она коротко извинилась и попыталась познакомиться с ней. Рычащий, но всё же приятный женский голос отвечал ей на языке, который девочка не понимала. Попытавшись с ней поговорить, некромант пришла к выводу, что волчица тоже её не понимает. А потому их разговор закончился быстро. Алиса ещё прошлась немного по Шу’артоку, а после подошла к очередной изящной фигуре с жёлтыми глазами. К сожалению, и эта женщина ничего не понимала в словах гостьи. После этого она перестала разговаривать, а только лишь пыталась наблюдать. Но вскоре к ней обратился приятный женский шурайский голос, который говорил на человеческом языке: «Ты же и есть тот самый гость, о котором мы недавно получили оповещение?» - «Да, это я. Нас было трое. Но мои учителя оставили меня тут, чтобы я научилась управлять лунным светом у Долинтера» - «Что ж, Долинтер ближе всех нас к ночному светилу. Так что ты попала в хорошие руки. Тогда позволь мне поинтересоваться, что ты делаешь тут? Потерялась?» - «Нет. Я просто знакомлюсь с твоим народом» Волчица немного посмотрела на неё и ответила: «Когда-то давно люди тоже хотели познакомиться с нами. Однако это привело к тому, что они принялись истреблять род шурайев. Но мы доверяем некромантам. Вы многим отличаетесь от обычных людей. И в тебе я просматриваю то же самое. Зови меня У́рла» - «Спасибо за доверие, Урла. А я – Алиса. Расскажи, чем вообще занимаются шурайи» После этой просьбы она услышала довольно-таки содержательный рассказ, который уходит корнями в далёкое прошлое, когда живы били ещё боги, истинные боги, а не те, кого сейчас выдумали разные народы. Шурайи, ведомые своим божеством по имени Жагу́р, были искусными воинами, которые использовали и разум, и силу, и ловкость. Когда к ним из-за грани мира вторгались враги, шурайи были неподражаемы. Ведомые Жагуром, они настигали врага, набрасывались и раздирали в клочья. Глаза могли подмечать любые, даже самые незаметные движения. Слух был настолько острым, что мог улавливать копошение червей под землёй. От их нюха не мог вскрыться никто – по запаху любой шурай мог выследить любого соглядатая. Вой этого существа обладал способностью навеивать первородных ужас. А стоит только опуститься ночи, как они обретают ещё больше преимуществ. Сила луны наполняет их, и они начинают чувствовать себя ещё лучше. А во время полнолунья так вовсе каждый шурай превращался в истинного Жагура. По легендам они обретали способность летать. Их взоры расширялись, так что они могли видеть гораздо больше, вплоть до движения духа в теле. Ноздри могли улавливать новые запахи, о существовании которых они даже не догадывались. Слух мог услышать червя, копошащегося на другой стороне мира. А ещё их рык превращался в оружие, которое могло убить сразу. Когда же войны не было, они исполняли всяческие поручения от своего божества. Каждая шурайка давала потомство по десять особей. Никогда не было такого, чтобы их кто-то в чём-то ущемлял. Они были свободы и непоколебимы. Им принадлежала вся земля. Также Урла упомянула о неких ишра́йях, таких же высоких и быстрых существах, но немного отличающихся по внешности. Однако шурайка призналась, что никогда с ними не сталкивалась. Во время этого рассказа у Алисы возник вопрос: если Урла говорит о том, что их богом был Жагур, то почему Подилар и Долинтер говорили о возвращении Шо’каала? Однако ответ на него был получен по ходу этого рассказа. Женщина поведала, что Жагур исчез. И они остались без покровительства. Что происходило в мире богов, не знает никто. Однако становилось всё очевиднее, что эпохи сменялись. Теперь шурайям нужно было приспосабливаться жить без своего владыки. Если раньше они были сильны и непоколебимы, то теперь они стали гораздо слабее. Если раньше им не нужно было питать свои тела, то теперь они были подвержены голоду и вынуждены были охотиться на зверей. Позже на их земли пришли чародеи. Но они вообще никак не влияли на жизнь служителей Жагура. Они лишь воздвигли свои башни, которые практически не занимали никаких мест, так что вся земля по-прежнему принадлежала шурайям. А также они занимались своими делами, и к соседним народам не питали интереса. Разве что их пути пересекутся. Но чародеи с волками уживались очень даже хорошо. Потом пришли человеки – те же чародеи, но не обладающие магией. С себе подобными они уживались очень даже хорошо. А вот с шурайями – не очень. Люди были полны всяческих пороков. Они убивали друг друга, предавали, отнимали имущество, насмехались над слабыми и прочее в том же духе. Но вместо того, чтобы признаться в этом, они обвинили в этом шурайев и стали биться с ними. Как уже было сказано, в отличие от служителей Жагура, эти безбожники могли потерять в сражениях многих, но продолжать войну, когда как каждая смерть шурайя была ударом для всех. Боль, слабость, упадок духа – с каждой смертью род человеко-волков делался слабее, так что люди нащупали эту слабину и вынудили могущественных жителей этих земель бежать в леса. Без поддержки Жагура шурайи стали слабее. Зрение не такое острое, нюх не столь чуткий, слух порой обманывал, а рык не мог навеивать первородный ужас – в лучшем случае только лишь пугать. Но не успели они отчаяться своему положению, как пришёл Шо’каал. Он прошёлся по территории Шу’артока, Шу’гу́рна, Шу’валу́ра и Шу’нукту́ра, а также, со слов самого Шо’каала, по территории других племён, даруя им своё тёмное благословение. Но это был лишь край силы, которую получат шурайи во время его повторного прихода. Своим рычащим голосом Урла спела четыре строчки: