Своя вселенная - Игорь Харичев

– Понимаю. – Василий охотно кивнул, соглашаясь с ней.

Светлана вдруг встрепенулась.

– А чего ты вырядился в халат? Ты же его не любишь.

– Я?.. – Он лихорадочно искал ответ. – Хотел сделать тебе приятное.

– А при чём тут халат?

– Ты мне его подарила…

Светлана смотрела на него с сомнением.

– С чего ты решил? Халат подарил тебе Сергей. Ты что, забыл?

Сергей – двоюродный брат Петровского или кто-то другой? Пока он искал ответ, он понял, что желает эту женщину, так похожую на Свету, но совсем не Свету, если иметь в виду его настоящую жену. Это ещё больше разжигало его желание. Состроив таинственное лицо, он проговорил:

– Дело не в халате. А в том, что под ним.

Мягкое удивление тронуло её лицо.

– Ты меня пугаешь.

– А ты меня совсем не пугаешь, – произнёс он какую-то бессмыслицу, шагнул к ней, обнял, принялся целовать.

– Ты подожди, – услышал Василий её слова. – Ценю твое рвение. Но дай мне привести себя в порядок.

– Это ни к чему, – выдохнул он.

– Давай хотя бы поднимемся наверх. Здесь Татьяна. И потом… там удобнее.

Василий внял этим доводам. Взяв Светлану за руку, потащил её к лестнице, потом в свою комнату. Заперев дверь, он тотчас принялся раздевать Свету, отбросил одеяло, уложил её. Скинув халат, ляг рядом, обнял её, принялся целовать, всё более зажигаясь.

– А предохраняться ты думаешь? – прозвучал её настороженный шепот.

– Нет, – бесстрашно ответил он.

Благостные мгновения пронеслись очень быстро, хотя Василий всячески старался не спешить. Потом они лежали, обнявшись. Молчали, пока на вдруг не произнесла:

– Честно говоря, я по-прежнему не собираюсь заводить ребенка. Но твой натиск был таким страстным, что я не стала тебе препятствовать.

Он помолчал, обдумывая её слова, потом, как бы размышляя, проговорил:

– А почему бы нам не завести ребенка?

Она с лёгкой улыбкой смотрела в потолок, потом перевела взгляд на него.

– А кто будет заниматься моими предприятиями? Я не могу бросить их сейчас, когда встаёт на ноги новое направление.

– Давай я тебя подменю на время, – предложил он.

– Не смеши. Ты у нас творческая личность, а не менеджер.

Усмехнувшись её оценке, он подумал о том, что хотел бы заиметь от неё дочь, если бы остался в этой вселенной. И решил сообщить о своём желании.

– Я хочу, чтобы у нас была дочь.

– У тебя уже есть дочь, – безмятежно возразила она.

– Я хочу ещё одну дочь. И чтобы это был наш общий ребенок.

Она долго молчала, потом поинтересовалась:

– Что с тобой произошло? Раньше ты не хотел ребенка. И я настроилась не заводить детей. Теперь ты вдруг захотел. Что случилось?

Василий вновь оказался в затруднительном положении.

– Ничего не случилось… Просто… захотелось. – Он вновь обнял её, прежде всего с той целью, чтобы избавить себя от объяснений. Но ему вновь захотелось её. И он всё сделал для того, чтобы совершить желаемое.

– Ты опять меня удивляешь, – раздалось вскоре после того, как он угомонился. – Ты что, решил сегодня весь вечер удивлять меня?

– Да, – не задумываясь, согласился он.

– Что, всё-таки, случилось?

Её лицо было рядом, такое знакомое, родное.

– Ничего, – выдохнул он. – Просто я побывал в параллельной вселенной и убедился, что люблю тебя. Потому что там ты тоже моя жена. Правда, там у нас с тобой есть дочь. Лена.

Он внимательно следил за её реакцией. Она спокойно обдумала его слова, потом изрекла:

– Лена у тебя от Натальи.

– Это здесь. А там ты её мать.

– Да?.. А что ещё там?

– Другая история. По крайней мере, у России. Там большевики победили в гражданской войне и надолго захватили власть. Установили диктатуру, отменили частную собственность. Там была война с Германией. Вторая мировая. Россия понесла огромные жертвы. Там сейчас полный бардак и ужасная коррупция.

– Всё это крайне любопытно. – Сомнение наполняло её голос. – Может, тебе начать писать романы? Фантастические.

– Может, – без всякого энтузиазма согласился он.

Светлана поднялась, начала одеваться. Фигура у неё и впрямь была постройнее, чем у его настоящей жены. Застегивая блузку, посмотрела на него чуть насмешливым взглядом:

– Я правильно понимаю, что ужин у нас не отменятся?

– Не отменяется, – поспешил заверить её Василий.

Потом они сидели в столовой, которая представляла собой часть гостиной, примыкающую к кухне. На большом столе было накрыто лишь два места. Василий получил возможность окончательно убедиться в том, что ещё одна его догадка верна: Татьяна – не член семьи. Скорее, экономка и повар в одном лице.

Ужин был сугубо вегетарианским: греческий салат, жареные овощи, обычные овощи, фрукты. Василий не отказался бы от куска хорошо прожаренного мяса, но не стал нарушать здешние порядки – молча ел здоровую пищу, запивая её недурственным французским вином.

Светлана тоже молчала, потом произнесла:

– Ты всерьёз говорил про ребенка?

– Да, – подтвердил он.

Обдумав его слова, она вдруг с тревогой глянула на него:

– Надеюсь, ты не пил перед этим?

– Нет. – Василий энергично мотнул головой из стороны в сторону.

Поразмышляв ещё, она решительно глянула на него:

– Знаешь, если и заводить, то именно сейчас. Дела идут неплохо. Я вполне могу отвлечься на полгода.

– А потом?

– Потом наймём няньку.

– А я на что?

– А ты – творческая личность. – Несколько небрежно проговорила она. – Если иной раз побудешь десять минут с ребёнком, уже достаточно.

Василий даже не нашёл, что ответить на это обидное обвинение. За кого она его принимает? Но, чуть поуспокоившись, пришёл к заключению, что так, может быть, лучше. До революции ребёнка в младенчестве передавали нянькам, кормилицам. И ничего, нормальные люди росли. Множество умных и весьма талантливых людей тогда было. А у него, у Василия, и впрямь хватает дел. Надо бы здесь отличиться. Какой-нибудь бестселлер написать. Да и журнал бросать нельзя. Журнал требует постоянного внимания. «А роман, – живо текла его мысль, – может рассказывать о том, что случилось бы в этой вселенной, если бы в гражданской войне победили большевики. И вслед за Лениным появился бы Сталин. И устроил…»

– Ты какой-то странный сегодня, – услышал он.

На этот раз слова нашлись мгновенно:

– Я заболел одной идеей. Мне хочется написать роман. Про то, как пошла бы история России, если бы тогда, в девятнадцатом году победили большевики. Они такое бы устроили, столько крови пролили бы. Я даже имя главного их тирана придумал – Сталин. Недоучившийся в духовной семинарии грузин, который сделал из России настоящий ад. Выкосил всех, кто имел собственное мнение, кто отстаивал его. Одних расстреляли, других сослали в лагеря, где они гибли от непосильного труда на лесоповале, рытье каналов или в шахтах.

Светлана смотрела на него изумленно.

– Зачем такие ужасы придумывать?

– Ну… – Он вновь не знал, что ответить. – Чтобы предостеречь людей…

– От чего?

– От такого варианта развития событий.

Сомнение отражалось на ее лице.

– Какая-то чересчур далекая от реальности фантастика… Не знаю, кого такое сможет заинтересовать. Лучше продолжай писать статьи. У тебя это неплохо получается. – Она поднялась. – Пойду, почитаю перед сном.

Светлана удалилась, оставив его в смешанных чувствах – такой реакции на свою идею он не ожидал. Татьяны не было видно. А на столе оставалась еда, грязные тарелки и приборы. Василий решил спрятать в холодильник то, что могло испортиться. Но едва он донёс остатки салата до кухонной двери, она распахнулась, Татьяна едва не налетела на него. И очень удивилась.

– Василий Игнатьевич, зачем вы утруждаете себя? Я всё уберу.

Отдав ей тарелку, Василий отправился наверх, в свою комнату. Он удобно устроился на кресле, включил телевизор. Ничего подобного тому, что он привык видеть в своей вселенной. Никаких потоков крови, сплошных насилий – милые семейные истории, в которых разве что бранятся время от времени; детективный фильм, отражающий виртуозную умственную работу опытного сыщика, в котором если и показывают трупы, то без неприятных подробностей; исторический фильм, рассказывающий о поездке Петра Первого в Европу. Василий скакал по каналам, ненадолго задерживаясь на каждом, чтобы вникнуть в суть происходящего. Были здесь и музыка, и спорт, и викторины, еще фильмы, вполне пристойные. А вот насилия и пошлости – не было.

«А если это вообще не Россия?.. – забеспокоился он. – Да нет, вроде, Россия. Говорят, по крайней мере, по-русски. И Москва на своём месте…»

Он думал о том, что ему нравится в этой вселенной. Успехов у него здесь меньше, чем в предыдущей: все-таки, секретарь Союза писателей – весьма уважаемая должность, дающая большие возможности. Но в здешней вселенной как-то комфортнее для души. Не надо нагибать себя, чтобы соответствовать системе. А это многого стоит.