Кремль – враг народа? Либеральный фашизм - Юрий Мухин

Центральная власть будет назначать и взимать налоги уже с общин, а не с конкретных людей или предприятий.

Итак, делократическое демократическое государство строится следующим образом. Население выбирает депутатов в два законодательных органа — высший и местный. И тот и другой издают законы, обязательные для исполнения населением. Законы различаются по видам защиты. Там, где защита народа осуществляется по всей стране и силами всей страны, законы дает высшая власть. Во всех остальных случаях — местная. Местная власть максимально приближена к народу.

Будут ли трудности при реорганизации нынешних систем в такое государство? Не более, чем в любых подобных случаях. Между прочим, за основу своих законов местная власть может взять ныне действующие, какие сочтет нужными, а потом уже, не спеша, пересмотреть их и уточнить.

Царь всея Руси

Итак, законодательная власть установит законы. В них укажет цели — те защиты, которые эти законы дают народу. Укажет поведение граждан по достижении этих целей.

Теперь нужна исполнительная власть, которая, во-первых, проследит, чтобы поведение всех граждан соответствовало законам, во-вторых, организует их на достижение целей законов.

Исполнительная власть — это сугубо исполнитель воли народа, выраженной в законодательных решениях. Она обязана быть подчиненной законодательной власти без каких-либо оговорок, без каких-либо попыток самой издавать законы.

То, что в ряде стран есть президенты, избранные прямо избирателями, — это глупость, оправданная для стран без больших исторических потрясений. Но уже на опыте развалившегося СССР — России и «суверенных» государств — можно видеть, до какого маразма может дойти институт президентства. Не в Ельцине здесь дело, хотя, конечно, будь на его месте умный и порядочный человек, он бы многое успел сделать. Причина в том, что не может быть у подчиненного двух одинаковых по уровню власти начальников. Президент же избирается народом, и парламент народом. Для аппарата исполнительной власти и для граждан — они равноценные начальники. Хорошо, если время спокойное и есть определенные традиции по подчинению президента парламенту. А если нет? Тогда это драка между этими двумя начальниками за первенство и развал управления с анархией в стране. Хотя исполнительная власть и подчинена законодательной, тем не менее, любые силы, приходя к власти, норовят в первую очередь назначить своих людей министрами, начальниками и т. д. И это понятно. Деньгами, собранными с народа по приказу законодательной власти, распоряжаются чиновники правительства. А это и государственные должностные оклады, и привилегии, и возможность брать взятки и воровать.

Уже с этой точки зрения весьма сомнителен принцип сменности исполнительной власти. Скажем, президент меняется через четыре года. Это зачем? Сам со своими людьми наворовался — дай украсть другому? И уже совершенно не выдерживает критики принцип сменности с точки зрения управления.

Чиновник правительственного аппарата — это профессионал, а если это профессионал, то, чем больше он работает, тем больше набирается опыта, тем больше от него отдача, тем больше пользы для дела, для страны. Его нельзя менять через какой-то срок. Его могут сменить только старость, карьера и плохая работа. Он должен быть спокоен. Никакие политические пертурбации в законодательной власти его не должны касаться.

Повторю, это профессионал. Скажут ему: «Построй социализм!» — он построит. Скажут построить капитализм — он и его построит. Например, задача военного государственного чиновника — командира полка — уметь своим полком уничтожить врага. Какая ему разница, с точки зрения его задачи, какая нынче власть в стране? Враг — сегодня один, завтра другой — все равно будет, и уничтожать его все равно надо. Какой смысл, с приходом к власти новой партии, менять полковников?

Впрочем, относительно полковников это все понимают, но доходит дело до министров, премьер-министра, президента — и стоп! Вот их, считают, менять надо. А какая разница? Ведь люди на этих постах тоже обязаны быть специалистами, они тоже обязаны набираться опыта. Что же мы на эти должности смотрим так, как будто на них можно посадить любую обезьяну, лишь бы из своей партии?

Пришли к власти в России либералы, насадили на должности президентов, премьеров, министров самых лучших либералов, один «гений» Гайдара чего стоил! А каков эффект? Экономика России от этих «министров» получила удар сильнее, чем она получила его от вермахта в 1941 году. И это не гипербола.

Журнал Счетной палаты РФ «Финансовый контроль» за июль 2007 года сообщает:

«Национальный доход России в 1991–1993 гг. уменьшился на 40 % (а в военные 1941–1945 гг. лишь на 23 %). По оценке Минэкономразвития, за годы ельцинских реформ из России было вывезено свыше 210 млрд долларов. По некоторым же другим данным — 700 млрд. долларов, то есть десять годовых бюджетов ельцинской России. Производство сократилось вдвое, а численность россиян, выброшенных за черту выживания, увеличилась более чем в два с половиной раза.

По прогнозам демографов, к концу XXI века население Земли увеличится вдвое. А в России через 70 лет останется в лучшем случае 100 млн человек. При этом русские уже не будут составлять большинства населения страны. Смертность здоровых мужчин сопоставима с потерями СССР в Отечественной войне.

Список утрат можно продолжить, но и без того ясно, что в мирное время (в отличие от военного) они были неоправданными, а значит, и более глубокими и невосполнимыми.

В первые послевоенные годы промышленность и благосостояние населения благодаря ненавистной нашим либералам плановой экономке стали быстро расти, прилавки магазинов наполнялись и цены снижались, но после шоковой терапии страна не может оправиться до сих пор».

В других странах дело, конечно, получше. Там умные люди приходят на министерские посты. Но от этого все происходящее и там не становится более осмысленным.

Наиболее разумно с точки зрения делократизации исполнительной власти организована монархия. Монарх с детства знает, что будет монархом, по крайней мере, морально к этому готовится. А взойдя на престол, он подбирает себе министров, исходя из своего понимания государственных задач и способностей чиновников. Министры и все чиновники спокойны: пока они честно исполняют свой долг, с ними ничего не случится. Их не заменят лишь только потому, что в парламенте победила партия, укомплектованная более способными демагогами и проходимцами.

Мы уже говорили, что монархия в чистом виде дает генетические сбои. Наследник может никак не повторять отца. Но сама по себе управленческая идея, заложенная в ней, не становится от этого хуже.

Здесь надо вот еще что понять. Обычный карьерный рост чиновника идет с самых малых должностей. В результате способный человек, быстро поднимаясь по служебной лестнице, имеет дефект — отсутствие нормального опыта в каждой должности. Этот дефект он обычно компенсирует способностями. А ведь хотелось бы, чтобы и способность и опыт сочетались.

Идеальный случай — это когда человек в молодости поступил на службу и на одной и той же должности прослужил до пенсии. Вот у какого человека был бы опыт так опыт! Но это, к сожалению, по ряду причин невозможно. Система управления все-таки требует способностей не средних. Более способные желательны для более высоких постов, и не потому, что там уж такие сложные задачи. Просто более способный реже ошибается, а даже простительная ошибка внизу стоит дешевле, чем такая же вверху. Поэтому система управления и стремится приподнять способных, пренебрегая недостатком у них опыта. Я говорю, конечно, о системе управления делом, а не о чисто бюрократических организациях, в которых руководящие посты могут раздаваться как кормушки «своим людям».

Дело, которое давит на начальника, делают его подчиненные, и он крайне заинтересован, чтобы они были поспособнее. Иначе ему нужно будет работать за них самому. Толковый подчиненный очень ценен, его берегут и стремятся, чтобы у него не возникало желание куда-либо уйти. Правда, подчиненный может уйти вверх, и если речь идет о нормальном, деловом коллективе, а не о бюрократическом гадючнике, то препятствий не будет. Нужны не только способные подчиненные, но и способные начальники.

Я в системе управления делом передвигался не только вверх, но и поперек, то есть попадал на равнозначные должности в совершенно новой для себя деятельности. И всегда, пока не появлялся опыт, я чувствовал поддержку подчиненных, которые формально могли были бы занять мое место.

В принципе в системе управления любого нормального, неглупого и ответственного человека можно назначить на любое место, даже самое высокое, но нужно дать ему время получить опыт и научиться. Скажем, в военном деле мы ведь знаем не только полководцев типа Суворова, которые начинали службу солдатами, но и Александра Македонского или Евгения Савойского, которые становились полководцами сразу, без прохождения всех ступеней воинской службы.