Недотрога для босса (СИ) - Айрин Бонд

как только он вернется! Устрою я ему и массаж, и блины!

Понимаю, что надо взять себя в руки и успокоится. У нас фиктивный брак, нам надо как-то уживаться вместе полгода под одной крышей…

Или год? Он себе оставил для чего-то возможность увеличить срок нашего брака…

Опять начинаю злиться. И я еще такая доверчивая подписала все документы не глядя…

Да я даже подумать не могла, что он придумает включить в договор такие пункты!

И что это за помешательство на блинах? Сказал бы Марии, она бы ему каждый день готовила горы блинов! Но пока я живу с ним на одной территории, ни разу не видела, чтобы Мария их готовила.

Еще и про каких-то общих детей вписал пункт… У нас фиктивный брак. Какие дети?!

Почему-то в этот момент вспоминаю его поцелуи и мою странную, пугающую реакцию на них… В эти моменты мое тело меня предает и просто плавится от его прикосновений…

Все, хватит, надо останавливать этот поток мыслей…

Интересно, когда он вернется? Прошло три дня. Он говорил, что уезжает максимум на неделю. А меня прямо подмывает, чтобы все ему высказать!

— Ксения Сергеевна, — голос медсестры вырывает меня из моих мыслей, — вы можете пройти в палату…

Сразу же вскакиваю с диванчика в холле и иду за медсестрой. Захожу в палату и еле сдерживаю слезы при виде самого родного человека в моей жизни — моей бабушки. Никита Сергеевич сказал, что все идет, как надо, и прогнозы хорошие.

Бабушка в сознании, но еще слаба. Нужен долгий процесс реабилитации.

— Бабушка… — подхожу и приобнимаю ее.

Сжимаю в руках ее слабую ладонь.

— Ксюша, — шелестит ее голос.

И да, как сказал Никита Сергеевич, это большая удача, что она говорит, пусть и пока мало, но она боец. Шансы велики, что она восстановится.

В этот момент вся моя злость на Матвея за нелепые условия контракта исчезает, и вместо нее опять появляется бесконечная благодарность. Если бы не он, то неизвестно, что сейчас было бы…

Но это не меняет того факта, что нам надо серьезно поговорить о нелепом договоре…

***

Матвей

Устало откидываюсь в кресле и тупо смотрю на мобильный. Три дня прошло с момента, как мы с Ксенией расписались.

У меня теперь есть жена… До сих пор сложно в это поверить.

Столько противился узам брака, так категорично был настроен… И, нахрен, так легко решился с этой девчонкой.

Вспоминаю наш разговор перед моим отъездом. Нет, это был не разговор, а полная херня.

С какой-то стати решил запрещать ей работать? Хотя я, правда, не хочу, чтобы она работала, пока будет находиться в статусе моей жены.

Задумчиво кручу в руке мобильный. Хочу услышать ее голос.

Усмехаюсь от этого.

Странное желание. Его не должно быть. Она лишь фиктивная жена сроком на шесть месяцев.

Но это ничего не меняет. Все равно хочу услышать ее нежный, мягкий, мелодичный голос… И не только голос. Ее хочу. Ее губы, стоны, ее хрупкое, шикарное тело в моих руках, ее дрожь, ее кайф, который она испытывает от моих поцелуев и ласк…

Шумно выдыхаю и откладываю мобильный в сторону. Скоро и так услышу ее голос. И наверно много чего услышу…

Даже усмехаюсь. Интересно, насколько «жаркая» встреча мне предстоит? Как она отреагирует на каждый пункт договора, который она подписала, даже не прочитав ни слова?

Ее интересовало лишь одно — чтобы я убрал вознаграждение. И я убрал… с первой страницы и перенес на последнюю. А как она думала?

Еще раз мыслями возвращаюсь к странному факту — у меня теперь есть жена. Ксюша… Девчонка без опыта, которая так страстно реагирует на мои поцелуи, что у меня просто бешено бурлить кровь в венах… Девчонка, которой не нужны мои деньги, и согласилась она на этот брак лишь в благодарность за помощь ее бабушке…

Интересно, не поэтому ли я пахал эти три дня практически без сна, чтобы быстрее разгрести дела? Сейчас подпишу последние бумаги и поеду домой, к своей жене, которую я своей внезапной командировкой лишил первой брачной ночи…

От этой мысли даже улыбаюсь. Не знаю, как Ксюшу, но себя я точно лишил, и я быстро это исправлю…

49

Матвей

В ворота своего коттеджа въезжаю в час ночи. В доме тишина, Ксюша явно спит. Поднимаюсь в свою спальню, по-быстрому принимаю душ и спускаюсь на кухню. Стараюсь игнорировать тот факт, что я в доме не один. Иначе соблазн пойти к девчонке слишком велик…

Грею еду и сажусь есть, параллельно проверяю почту. Жду срочный отчет по тому отделению, в котором проторчал эти три дня.

Отрываю взгляд от мобильного и даже жевать перестаю. На пороге стоит Ксюша и удивленно смотрит на меня. Сонная, слегка растрепанная, в той самой сводящей с ума ночнушке, которую можно снять, едва проведя ладонями по ее соблазнительным, голым плечам. И от этого вида член моментально каменеет. Даже стискиваю челюсти, чтобы не подавать вида.

А она замерла на пороге и удивленно таращится на меня. И не двигается ни туда и ни сюда.

— Матвей Александрович? — потом сонно моргает и поправляет себя. — Точнее, Матвей? Вы… ты… вернулся? Уже? Сейчас?

Откидываюсь на спинку стула, прищуриваюсь и рассматриваю ее с легкой улыбкой.

Как хороша… Заспанная, без макияжа, со слегка растрепанными распущенными волосами…

Да знаю я, почему она моя жена. Вставляет меня от нее. Вставляет так, что я еле держусь, чтобы сейчас на нее не накинуться, не сорвать эту ночнушку и не овладеть ею прямо здесь на столе.

Дожился… Крыша едет от своей же жены.

Неожиданно…

Не думал, что встречу кого-то, кто будет вызывать у меня такую бешеную смесь эмоций.

— Скучала? — почему-то спрашиваю я, откровенно рассматривая свою молодую жену.

Знаю, что не скучала…

Она удивленно округляет глаза и молчит, а потом вдруг хмурится и начинает:

— Вы знаете, я… Точнее, ты… я… — и замолкает.

— Очень интересно, — улыбаюсь я.

Но она не разделяет моего настроения, и опять хмурится:

— Я прочитала договор, — смотрит на меня серьезно.

Ждет…

— Хорошо, — киваю я и продолжаю едва заметно улыбаться, рассматривая ее.

Видно, что ей неуютно под моим взглядом. А я не могу на нее смотреть иначе. Хочу ее, охренеть как!

Девчонка пытается не замечать мой раздевающий взгляд. Проходит в кухню и наливает себе воду. Отпивает и продолжает:

— Ничего хорошего. Договор просто… просто ужасный! — выпаливает это и опять смотрит, ждет реакцию.

— Ужасный? — задумчиво переспрашиваю. —