Мамалыжный десант - Юрий Павлович Валин

Вот же дурак, тупица… Тимофей перешел к более бронебойным словечкам, благо фронтовая жизнь делает их боезапас неиссякаемым. Беззвучный мат сдувал комаров с губ, в остальном боец Лавренко не шевелился – пусть жрут, зудящие фашисты, заслужил высшую меру, дурень.

Словно ватные тампоны из глаз и ушей выдернули: одновременно и плеск услышал, и увидел, как из камышей вываливают. На плавни уже опустились скоротечные сумерки, можно разглядеть, что идут двое, но без подробностей. Они! Кто тут еще будет шляться.

Нет, не шлялись, а едва тащились, качаясь, как в дупу пьяные.

Тимофей с величайшим облегчением потянул кольцо гранаты – уже разогнутые усики чеки легко поддались. Еще раз примерившись, с поправкой на курс подозреваемых, боец Лавренко метнул гранату. Булькнула в камышах, вроде бы удачно – по ходу противника. Тимофей присел, наблюдая.

Один из шпионов плеск услышал, замер. Второй продолжил брести через протоку. Запросто сейчас зацепит дурака осколками.

Бахнуло глухо и утробно, вода передала толчок взрыва, закачались стебли испуганного камыша.

– Стоять! Руки вверх! – по-румынски закричал Тимофей, выстрелил и рванулся на протоку.

Не поймут. Не крик, а мычание какое-то бугаиное.

Шпионы на воде замерли, пригнувшись к воде. Все-таки взрыв их малость контузил. Но руки, скоты, поднимать не думали.

Тимофей понимал, что нужно ошеломлять, не давать опомниться.

– Руки! Руки, свиньи! Убью!..

Румынские ругательства, как назло, выскочили из головы, Тимофей добавил родные. Ничего, это все понимают.

Один из противников так и стоял, бессильно нагнувшись мордой к воде, второй, толстый, потянулся за пазуху, оружие доставать…

Тимофей выстрелил, кажется, не попал, выстрелил еще и еще. Толстый неохотно завалился на спину.

– Руки поднял! Руки!

Оставшийся на ногах шпион поднял руки. Ну, не то чтобы поднял, а растопырил по-над водой. Ладно, пусть хоть так.

– Фонарик есть? – хрипло спросил Тимофей, останавливаясь в двух шагах и держа на прицеле пленного.

Вот куда ему стрелять, если дернется? Тут, пока из плавней выведешь, и любой нераненый сдохнет.

– Фонаря нет, – прохрипел изумленный пленник.

– Плохо, – укорил Тимофей и полез в карман. – Выпрямился и руки выше!

Хорошей зажигалке вода не особо вредит. Дрожащий огонек осветил мокрое лицо, запавшие щеки… Но чуток благородной буржуйности угадывался. Он!

– Майор Бэлашэ, у вас есть документ, подтверждающий личность? – строго, тоном опытного переводчика-допросчика осведомился Тимофей.

– Да, в кармане, – изнеможденно признал пленный.

– Выберемся на сухое, покажете, – отложил окончательную проверку Тимофей и указал на почти утопшее тело: – Это кто?

– Капитан Бачу-Попа.

– И с затылка видно, что Попа. Должность?

– Не знаю, мы случайно познакомились на косе. Кажется, он из штаба дивизии.

– Вытащите его на бугорок и переверните.

– Не могу. У меня нет сил, – равнодушно пояснил майор.

По виду так оно и было. Сапер-то он сапер, но из начальников, не привык в воде бродить. Только ситуация к отдыхам и сочувствиям не располагала.

– А я вот вам сейчас локоть прострелю, тогда еще труднее мертвецов двигать будет, – посулил Тимофей.

Пленник со стоном ухватил мертвого товарища за погоны и принялся толкать к заросшему островку.

– Перевернуть! – приказал боец Лавренко.

Пришлось помогать – майор действительно едва стоял, вернее, сразу на колени бухнулся, едва до относительной земли дотащились.

Напарник главного шпиона оказался не особо толстым, просто на солдатскую форму у него был надет странноватый прорезиненный жилет с большими карманами. Тимофей пощупал резину – не оружие, а, кажется, бумаги.

– Господин майор, у вас оружие есть? – осведомился Тимофей, разглядывая мертвеца.

Вот так вплотную убитого лично им самим человека боец Лавренко видел впервые. Наверное, нужно было переживать и запоминать, но Тимофей отложил это на будущее, сейчас устал и неотложных дел полно. А вот куда попал, запомнилось – в горло, и жилет диковинный слегка подпортил.

– У меня пистолет. В кармане брюк, – медленно ответил майор.

– Доставайте. Вам уже не надо. Только осторожно, – напомнил Тимофей.

Пистолетик оказался крошечный, дамский. Тьфу, а не оружие.

– Снимайте с вашего дружка эту штуковину, – приказал боец Лавренко.

Майор застонал:

– Зачем?! Там какие-то документы. Зачем вам документы разбитой дивизии?

– Порядок должен быть с документами. Майор, закройте рот, пока вас не спрашивают, и выполняйте приказ! – вернулся к правильному допросному тону Тимофей.

Нести проклятый жилет пришлось попеременно: майор Бэлашэ буквально валился с ног. И действительно, вот запросто мог бы сильно умный капитан Бачу-Попа сжечь те бумажки, никто бы ему сейчас дурного слова не сказал. Так нет, тащил, гад, теперь от них попробуй избавься.

Тимофей конвоировал майора и жилет вдоль протоки, надеясь выбраться к окраинам Вилкова. В той стороне наступила относительная тишина, только иногда доносились отдельные выстрелы – взяли наши город. Имелась, конечно, вероятность, что наоборот. Но боец Лавренко твердо верил в морскую пехоту, да и тащиться назад через плавни… И майор явно не дойдет, и сам прикомандированный временный контрразведчик того…

Брели по пояс в воде, иногда проваливаясь по грудь. Майор молчал и вроде не в себе был – буксировал-опирался на резиновый мешок-жилет, а чтобы обойти заросли, требовалось потыкать подконвойного пистолетом в нужное плечо. У Тимофея и у самого сил хватало лишь держать руку с часами и пистолетом над водой да слегка соображать.

Сумерки окончательно утонули, все затопила темнота водяная и небесная, только звезды светили встрявшими в небо давешними трассерами. Протока начала сворачивать обратно в гущу плавней, нужно было выбираться.

Двинулись камышами – здесь было посуше, но идти труднее. Майор норовил упасть-прилечь на стебли и затаиться, приходилось пинать его и жилет, не со зла, а для бодрости. Шелестел мир камышей, булькало в сапогах и под ними, в камышах шумно взлетели ночные птицы, но вздрогнуть сил не оставалось…

Лежали на крошечном островке. Майор открыл глаза, посмотрел на звезды и прошептал:

– Зачем я вам, господин гвардеец? Застрелите здесь.

– Перебьетесь. Вот перекурим и пойдем.

Тимофей нашарил в кармане с документами пачечку американских сигарет. Слегка подмокли, но упаковка хорошая. Зажигалка щелкнула, огонек озарил морду пленника. Кажется, после заката Бэлашэ вдвое гуще щетиной зарос, прям даже смотреть страшновато. Может, это и не он?

Пленный затянулся, кашлянул и прохрипел:

– Двойной навоз? Редкая гадость.

– Зато упаковка надежная, – защитил союзников Тимофей.

Дымили сомнительным куревом, потом пленный спросил:

– Послушайте, а вы, вообще, кто? По-моему, вам лет пятнадцать. Вы разведчик гвардии?

– Отчасти. Господин Бэлашэ, не задавайте глупых вопросов.

– Да, верно. Мне абсолютно безразлично, кто вы. Но зачем я вам? Я всего лишь мирный строитель, которого жестокая война заставила нацепить погоны. Если мы выберемся из болот, просто отпустите меня. Я мечтаю об одном – вернуться к семье. Клянусь, я не