Тени Танцуют в Полдень (СИ) - Моконова Мила

— Так что случилось? — вернулся к прежней теме аристократ, не подозревая о моих постыдных размышлениях и предпринимая неудачную попытку поднять меня с мокрой дорожки.

— Ничего, просто показалось. Я очень устала, — на плечи действительно навалилась усталость, такая, что вместо того, чтобы подняться, я упорно тянула пятую точку поближе к земле, даром, что она мокрая. Земля, а не моя задница. Хотя нет, они уже обе вымокли до предела.

— А кто такая… Клейр Уильямс?

— Моя сестра. Она умерла от болезни три года назад.

Я застучала зубами. Кристофф посмотрел на меня с укоризной. Мне стало стыдно, но ноги отказывались подчиняться.

— Ясно, — коротко резюмировал Уильямс и с какой-то внезапной легкостью подхватил меня под талию, одним движением взваливая на плечо. Я завопила больше от неожиданности, чем от страха.

— А-а-атпути! — из-за прикушенного языка протест вышел не очень внятным.

— Не путю, — лаконично ответил похититель, относя добычу в свою пещеру.

За порогом я все же смогла отвоевать долгожданную свободу, вывернувшись из рук Кристоффа и гулко стукнувшись пятками об идеально чистый пол, который тут же обзавелся лужей и грязными пятнами. Позади гулко хлопнула входная дверь, отрезая шум дождя.

— Я уже в порядке, сама могу идти, — торопливо пояснил мой пришедший в себя язык.

Меня еще потряхивало, но скорее не от холода, а от впечатлений. Столь интимная близость будоражила больше, чем ледяные струи воды.

Холл старинного дома оказался под стать хозяину. Не хаотичное аляповатое богатство, как у Пирса, а сдержанная классическая роскошь викторианской эпохи: витиеватая лестница с коваными перилами, лаконичное сочетание темных мраморных ступеней, мягчайших ковров и натертого до блеска паркета, позолота на рамах старинных портретов и на остовах канделябров, резная деревянная мебель. Все в сдержанных темных изумрудных и багровых оттенках. Одна стена над лестницей была завешена темной ниспадающей тканью.

Даже дух захватило, словно я перенеслась в один из старинных романов. Прежде я такие интерьеры видела лишь на картинках, да похожая обстановка, только попроще, была в баре, где я раньше работала. В XXI веке преобладал минимализм, особенно в таких небогатых районах, как у меня.

Я почувствовала страшную неловкость и смущение от того, что стою тут, как драный мокрый кот.

Кстати о котах. Не успела я завершить свое нелестное мысленное сравнение, как раздалось требовательное мяуканье — и в одну из приоткрытых боковых дверей вбежала рыжая пушистая кошка.

— Ириска! — радостно воскликнула я, когда питомица устремилась ко мне. Правда, в распахнутые хозяйские объятия прыгать не стала — сунулась носом, а затем, возмущенно фыркнув, отбежала подальше и уселась, принявшись вылизываться. — Ах вот ты какая, предательница…

Вслед за кошкой вошла пожилая пара: женщина лет шестидесяти — шестидесяти пяти с собранными в пучок седыми волосами и в черном платье в пол с белоснежным передником, и мужчина в черном сюртуке, брюках и очках в золотой оправе. В руках они несли сложенные полотенца. Наверное, слуги.

— Мастер Уильямс! Вы промокли насквозь! — сказала дама с такой укоризной, что мне тут же захотелось сделать книксен и покаянно пробормотать оправдания, хотя обращались даже не ко мне. — Так и простыть недолго!

— Апчхи! — подтвердила я, закрываясь руками. Стою тут, понимаешь, в белье.

— Ох! Бедная девочка! — воскликнула женщина и решительно направилась ко мне.

Я испугалась, что она и меня отчитает или наоборот, испугается моего внешнего вида, даже плечи втянула, но через секунду была накрыта большим махровым полотенцем, которым меня к тому же активно стали обтирать. Ткань была невероятно мягкой, словно прикосновение перышка. Мне однажды удалось пощупать выставочный образец в магазине элитного текстиля Верхнего, из которого меня погнали за неподобающий внешний вид: еще запачкаю все вокруг. Я, конечно, возмутилась, но кто бы меня слушал?

— Тоже мне придумали, стоять битый час под таким ливнем, еще и леди заставили мокнуть! — бушевала женщина.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я наконец смогла высунуть лицо из-под полотенца, и успела увидеть некоторое смущение на лице Кристоффа, который чинно принимал полотенце у подошедшего старика.

— С леди все будет нормально, Маргарет, — буркнул он, сделав акцент на слове «леди», аккуратно обтирая лицо. — Лучше принесите в гостиную чего-нибудь горячего, — мой желудок радостно заурчал, и мужчина с легкой улыбкой добавил, — и что-нибудь на закуску.

— Ох, точно, жаркое же на плите стоит! — всплеснула руками Маргарет и унеслась туда, откуда пришла.

— Джордж, будь добр, набери ванну в комнате для мисс Инганнаморте, — повелел Уильямс.

— Будет исполнено, сэр, — поклонился в ответ слуга и направился в сторону лестницы.

— Идемте за мной, Ивета, — Кристофф подошел ко мне, подхватывая под локоть, и в тот же момент ткань, висевшая на стене, с легким шорохом свалилась вниз. Можно было подумать, что ее зацепил поднимающийся по лестнице мужчина, но он был слишком далеко. Ветер? Вряд ли, здесь внизу ни дуновения, ни сквозняка.

Ткань закрывала огромную картину. На ней были изображены двое: мужчина и женщина в старинных нарядах. Он в темном костюме, а она в светлом платье. Она сидела на кресле, а он стоял рядом, положив руку ей на плечо, и девушка легко касалась его кисти своей. Они смотрели прямо на меня, а в лицах их читались бесконечные любовь и нежность. От картины веяло сплошным умиротворением. Эта пара была безмерно счастлива.

Я уже видела их ранее — в видениях, которые показала мне девушка-призрак. И если раньше теплилась надежда, что меня преследовала тень какой-то другой, просто очень похожей леди, то теперь не осталось никаких сомнений.

«Кристофф и Шарлотта Уильямс» — прочитала я надпись на табличке, прикрученной снизу к раме. Хоть она и была далеко, но буквы были резкими, словно я смотрела на них сквозь увеличительные очки. Присмотревшись, я также заметила несколько дырок на полотне в районе платья Шарлотты, будто какой-то вандал вцепился в украшенную масляными мазками ткань.

— Джордж, будьте добры, верните ткань на место, — холодно сказал Кристофф.

— Нет, — вырвалось у меня. — Не надо.

Мужчина вопросительно поднял бровь.

— Она… Она этого не хочет. Она против, — голос был мой, а говорила будто не я.

— Кто?

— Д-девушка… с картины.

Аристократ уставился на меня, как гуль на кусок мяса за стеклянной витриной.

— Почему ты так решила?! — тон его голоса был чуть выше, чем нужно, и я позорно бежала от ответа в гостиную, с развевающимся, как плащ, полотенцем за спиной.

К счастью, когда Кристофф вошел за мной спустя пару минут, то развивать дальше щекотливую тему не стал, за что я, застывшая у горящего мраморного камина в углу великолепно обставленной гостиной, была ему благодарна. Брюнет встал рядом, с полотенцем, небрежно наброшенным на плечи. С растрепанных темных прядей стекали сверкающие в отблесках пламени капли воды. Преподаватель выглядел очень усталым, будто это он, а не я, пропахал через груды мусора и половину города.

— Тяжело пришлось? — разрушил его вопрос затянувшееся молчание.

Я вздрогнула и отдернула руки от огня. Темные полосы на коже стали постепенно светлеть.

— Ну… Такое, — ответила я неопределенно.

— Прости меня.

Я удивленно уставилась на Кристоффа.

— За что?

— За то, что… Не объяснил все раньше. За то, что из-за меня ты попала… Не в самое лучшее место.

— Вы ни при чем к моим бедам.

Пришла очередь мужчины удивляться.

— Почему? По-моему, очень даже при чем. Из-за меня…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Нет, не из-за вас. Вы не виноваты в том, что у меня сила заклинающей. И в том, что я не умею разбираться в людях. И в том, что меня сдал совершенно другой человек. Кстати, о нем. А где Алекс?

— Вообще, я хотел спросить это у тебя, — признался Уильямс, тряхнув пряди рукой. У меня почему-то сердце екнуло, и я поспешно отвернулась. Кристофф, к счастью, не принял это на свой счет. — Не переживай. Это исключительно изворотливый молодой человек, который сумел обмануть даже меня. С ним все будет в порядке…