Зона поражения - Грэм Макнилл

Заплечная силовая установка брони оказалась полностью разряжена, и никакие старания дворцовых адептов не помогли исправить эту ситуацию. Тогда Пазаний предположил, что армейские генераторы и подключения имеют больше шансов, и после того, как космодесантники подали прошение губернатору Барбадену, конвой бронемашин пересек город и вкатился во владения «Клекочущих орлов».

Местные технопровидцы чуть ли не запрыгали от радости, получив возможность поработать над этой проблемой, и предложенное ими решение обладало утонченной изобретательностью. Системы, использовавшиеся для подзарядки внутренней электроники «Леманов Руссов», были переделаны так, чтобы генерировать большее количество энергии, подавая ее через вручную настроенный трансформатор, что позволяло технопровидцам вывести мощность устройства на необходимый для зарядки ранца уровень.

Во всяком случае, в теории. Будет ли все это работать — совсем другой вопрос.

Уриил заставил себя успокоиться, наблюдая за действиями технопровидцев, откровенно наслаждавшихся представившейся возможностью заняться столь увлекательным делом. Оставалось только надеяться, что их профессионализм был так же велик, как их энтузиазм.

Пазаний стоял рядом, величественный и огромный в своей начищенной и отполированной броне, и, точно какой-нибудь талисман, прочно сжимал в руках болтер. Мастеровые дворца проделали отличную работу по устранению повреждений, оставленных Медренгардом, и Уриил даже испытал прилив зависти, разглядывая сияющие доспехи товарища.

Они даже восстановили окраску наплечника, нанеся на него символ Ультрамаринов, заключенный в лавровый венок. Теперь сержант выглядел как настоящий герой Космического Десанта, каковым, впрочем, и являлся.

Доспехи, стоявшие в центре ангара, тоже были перекрашены в цвета Ультрамаринов, хотя Уриил настоял, чтобы шлем сохранил оригинальные краски Сынов Жиллимана. Поступить иначе значило бы оскорбить память воинов, носивших эту броню в прошлом, а капитану вовсе не хотелось, чтобы доспехи подвели его в бою только потому, что он проявил к ним недостаточное уважение.

— Думаешь, сработает? — спросил Пазаний.

Уриил немного поразмышлял над этим вопросом, прежде чем ответить:

— Сработает.

— Знаешь, ты что-то подозрительно уверен.

— Понимаю, но я не верю, что эти доспехи приманили бы нас к себе, если бы их нельзя было исправить.

Пазаний только кивнул. Уриил видел, что друг испытал ту же тягу к доспехам, хранящимся в Галерее древностей. Некоторые вещи просто ощущаешь спинным мозгом, и хотя Уриила учили не верить ничему, кроме того, что можешь лично увидеть и пощупать, он был убежден: ему судьбой предназначено носить эти доспехи.

— Мы готовы начать, — крикнул ему Имериан, один из технопровидцев, чье тело являло собой союз плоти и металла. Он кутался в красные облачения, из рукавов которых высовывались частично аугментированные руки.

Уриил подошел к комплекту брони и, чувствуя, как от волнения напрягаются мышцы, положил ладонь на золотого орла, выгравированного на нагруднике.

— Ты будешь жить снова, — произнес космодесантник.

— Капитан Вентрис, — сказал Имериан, — думаю, вам следовало бы отойти от доспехов. Если у нас не вышло правильно откалибровать энергетические потоки, было бы разумным держаться от ранца подальше. Из керамита получается очень опасная шрапнель.

Уриил кивнул и отошел от брони, возвратившись к персоналу, укрывшемуся позади наспех возведенного барьера из набитых песком мешков. Имериан вытянул длинный кабель из деревянной, окованной бронзой коробки, которую держал в руках угрюмый сервитор, и приступил к последним, довольно запутанным приготовлениям.

Наконец на лице технопровидца возникло удовлетворенное выражение, и его палец застыл над большой черной кнопкой, расположенной в середине наборного диска на поверхности трансформатора.

— Полковник Каин? — окликнул Имериан. — Мы готовы.

Каин бросила на Уриила мрачный взгляд, в котором читалось, что она умывает руки, и отрывисто кивнула:

— Приступайте.

Технопровидец махнул рукой солдату, сидевшему на броне одного из «Леманов Руссов», и вскоре двигатели танков взревели, и от их басовитого говора с потолка ангара посыпалась пыль.

Воздух наполнился электрическим потрескиванием и нарастающим гулом, словно в деревянной коробке в руках сервитора забилось сердце, питающее энергией звездолет.

Имериан в исступлении волхвовал над датчиками, по циферблатам которых метались стрелки, постоянно вылетавшие в красную зону у правого края.

Из трансформатора вырвалось несколько электрических дуг, и Имериан поморщился. Гул, доносившийся из коробки, превратился в визг, и Уриил на мгновение ощутил прилив страха, решив, что что-то пошло не так.

Затем он рискнул выглянуть из-за мешков и увидел, что красные линзы шлема начинают ярко сиять от наполняющей их энергии.

— Сработало! — закричал он.

Броня сотрясалась от легкой вибрации, и сердце Уриила запело при виде этого волшебного пробуждения. Он вышел из-за мешков с песком и направился к доспехам, не реагируя на тревожные крики Имериана.

Капитан знал, что ему незачем опасаться воскрешения брони, ибо оно было всего лишь отражением его собственного возвращения.

Весь срок, проведенный вне ордена Ультрамаринов, он был собой лишь отчасти, был тенью былого себя, но теперь, наблюдая за тем, как доспехи возвращают себе священное предназначение, он и сам обретал целостность.

Уриил улыбнулся, и в его глазах отразилось сияние линз шлема.

Дарон Нисато поднялся следом за Паскалем Блезом по лестнице, ведущей к жилым комнатам над баром. Шаги инфорсера гулко отзывались на металлических ступенях, и он не переставал удивляться тому факту, что находится так близко от лидера мятежников и все-таки не тащит его в участок.

Если Блез и в самом деле говорил серьезно, предлагая диалог между Сынами Салинаса и имперскими властями, это могло послужить сигналом к прекращению кровопролития, в котором утопали улицы Барбадуса, и стать началом новой жизни для всей планеты.

Блез толкнул ржавую железную дверь и поманил Нисато за собой, входя в вытянутое помещение, где вдоль одной стены располагалось несколько коек, а у другой стоял небольшой стол. Единственное окно выходило на улицы Барбадуса. Мезира Бардгил сидела на одной из кроватей, поджав колени к груди и обхватив их руками. На ней была надета бесформенная белая сорочка, а запястья оказались стянуты ремнями.

Нисато присел возле нее и приподнял ее голову за подбородок. Взгляд женщины был остекленелым и отрешенным.

— Кровь Императора, что с ней случилось? — спросил инфорсер.

— Если честно, то такой мы ее и нашли, — ответил Паскаль Блез. — Ну, разве что тогда она была не одета.

— Не одета?

— Как я уже упоминал, мне кажется, что она лишилась рассудка.

Нисато так часто видел то же самое пустое выражение в глазах солдат, чей разум более не мог совладать с нанесенной ему травмой, что был вынужден признать правоту мятежника.

— Мезира? — позвал он. — Ты меня слышишь? Это я — Дарон Нисато. Я заберу тебя домой.

Женщина закачалась на кровати взад и вперед.

— Нет, — произнесла она. — Нельзя домой. Нет больше дома. Мы его сожгли. Спалили все дотла. Он придет за нами. Не отпустит. Он должен наказать нас за все, что мы сделали.

— Мезира, о чем ты говоришь?

— Плакальщик… Он придет за нами, — захныкала псайкер, и по ее щекам покатились слезы. — За всеми, кто был там.

Нисато перевел беспомощный взгляд на Паскаля Блеза. Тот был бледен и смотрел на женщину расширившимися глазами.

— Вы понимаете, о чем она говорит? — требовательно спросил Нисато. — Что еще за Плакальщик?

— Плакальщик, — повторила Мезира. — Я постоянно его вижу… Обожженный, почерневший, мертвый. Его глаза… его глаза что пламя, и он пылает… Нет! Не огнем, нет-нет, он пылает ненавистью!

— Будьте вы прокляты, Блез! — прорычал Нисато, вскакивая с койки и бросаясь к лидеру Сынов Салинаса. — Скажите уже, что вам известно? Кто этот Плакальщик?

Паскаль Блез тяжело сглотнул, посмотрев на застывшего в дверях Коулена Харка.

— Так мы обычно называли нашего лидера, — объяснил он. — Сильвана Тайера.

— Того, кто руководил Сынами Салинаса до тебя?

— Да, — кивнул Паскаль.

— Но ведь он же мертв, верно? Его убили вскоре после резни в Хатуриане.

Блез так долго не отвечал, что инфорсер добавил:

— Или нет?

— Нет, — сказал Паскаль, — не убили.

Сержант Тремейн производил обход укреплений «Клекочущих орлов», приветственно кивая и перебрасываясь парой слов с дежурными охранниками. С плеча непринужденно свисала винтовка, а фальката ободряюще похлопывала по бедру при каждом размашистом шаге. Приятно было чувствовать себя вооруженным, точно рядовой солдат, ощущать вес боевой экипировки, бывший таким привычным во время тренировок на родном мире Ачаманского полка.