Глаз бури - Тэд Уильямс

- Валяй, спой, - присоединился и Саймон.

Гримрик посмотрел на Хейстена и тролля, как бы ожидая возражений, но они все еще горячо обсуждали что-то.

- Ну ладно тогда, - сказал он. - Надеюсь, что беды в этом нет. - Он прочистил горло и опустил глаза, словно смущенный неожиданным вниманием. - Ну, это просто песня, которую мой старый папаша пел, когда мы с ним в декандере выходили дрова рубить. Зимняя песня, - добавил он и, снова прочистив горло, запел хриплым, но не лишенным приятности голосом:

Окошко снегом замело,

И лед в соломе крыши.

И кто-то в дверь твою стучит -

Все громче стук, ты слышишь?

Пой-ка, пой-ка, хей-а хо, кто стучится там?

А в доме тени на стене,

Огонь горит в печи,

И крошка Арда говорит:

- Кто в дверь мою стучит?

Пой-ка, пой-ка, хей-а хо, кто стучится там?

И голос раздался из тьмы:

- Открой мне дверь скорее!

У твоего огня в ночи

Я руки отогрею!

Пой-ка, пой-ка, хей-а хо, кто стучится там?

Но Арда скромно говорит:

- Скажите мне, мой друг,

Кто это бродит по двору,

Когда все спят вокруг?

Пой-ка, пой-ка, хей-а хо, кто стучится там?

- Я странник бедный, я монах,

Идти уж нету силы!

Была мольба так горяча,

Что лед бы растопила.

Пой-ка, пой-ка, хей-а хо, кто стучится там?

- Тогда, отец, тебя впущу,В тепле тебя согрею.Девицу божий человекОбидеть не посмеет.Пой-ка, пой-ка, хей-а хо, кто стучится там?

Открыла дверь, но кто ж за ней?Кто в дом войти так хочет?Стоит там старый ОдноглазИ весело хохочет.

- Я врал, я врал и в дом попал,- Кричит он ей, смеясь, -Мороз мой дом, сугроб - постель,А ты теперь - моя!

- Святой Узирис, вы ума лишились? - Слудиг вскочил, ошарашив всех слушателей. Глаза его расширились от ужаса, он широко чертил перед собой знак древа, как будто защищался от нападающего зверя. - Вы ума лишились! - повторил он, глядя на онемевшего Гримрика.

Эркинландер посмотрел на своих товарищей и беспомощно пожал плечами.

- Что с этим риммером, тролль? - спросил он.

Бинабик, прищурившись, взглянул на все еще стоящего Слудига.

- В чем была не правильность, Слудиг? Мы никто совсем не понимаем.

Северянин оглядел недоумевающие лица.

- Вы потеряли разум? - спросил он. - Вы что, не понимаете, о ком поете?

- Старый Одноглаз? - спросил Гримрик, удивленно подняв брови. - Да просто глупая песня, северянин. Научился от папаши.

- Тот, о ком вы поете, эту Удун Один Глаз - Удун Риммер, старый черный бог моего народа. В Риммергарде все поклонялись ему, погрязнув в языческом невежестве. И не надо призывать Удуна, Небесного Отца, когда идете по этой стране - а не то он придет вам на горе.

- Удун Риммер… - задумчиво пробормотал Бинабик.

- Но если вы в него больше не верите, - спросил Саймон, - то почему тогда вы боитесь говорить о нем?

Губы Слудига все еще были тревожно сжаты.

- Я не говорил, что не верю в него… да простит меня Эйдон… Я сказал, что мы, риммеры, больше не поклоняемся ему. - Он опустился на землю. - Вы, конечно, считаете меня дураком. Пусть так. Лучше это, чем призывать на себя гнев ревнивых старых богов. Мы сейчас в его стране.

- Так ведь это просто песня, - защищаясь, сказал Гримрик. - Никуда я ничего не призывал. Это просто чертова песня.

- Бинабик, так вот почему мы говорим Удунсдень, - начал Саймон, но замолчал, увидев, что тролль не слушает. На лице маленького человека сияла широкая улыбка, как будто он только что сделал добрый глотою сладкой наливки.

- Так оно и есть, конечно! - сказал он и повернулся к бледному Слудигу. - Ты додумался до этого, мой друг.

- О чем ты говоришь? - с некоторым раздражением спросил светловолосый северянин. - Я не понимаю.

- Наше искательство. Место, куда шел Колмунд. Дерево Рифм. Мы думали, это в действительности рифма или поэзия, но теперь ты находил. Дерево Рифм - Дерево Риммера Вот что мы ищем.

Мгновение лицо Слудига оставалось непонимающим, потом он медленно кивнул головой.

- Благословенная Элисия, тролль, - Удундрево! Как я раньше не догадался? Удундрево!

- Ты знаешь, о чем говорил Бинабик? - Саймон тоже начинал понимать.

- Конечно. Это старая, старая наша легенда - о ледяном дереве. Удун сам вырастил его, чтобы взобраться на небо и сделаться королем всех богов.

- А что это нам дает? - услышал Саймон голос Хейстена, но как только слова о ледяном дереве достигли его ушей, какой-то тяжелый холод навалился на него, нечто вроде одеяла из дождя и снега. Ледяное белое дерево… он видел его: белый ствол, уходящий в темноту, непостижимая белая башня, светлая полоса на фоне непроглядной тьмы… все они стояли на дороге его жизни, и Саймон знал, что нет дороги, по которой он смог бы обойти их… нет дороги вокруг тонкого белого пальца - манящего, предостерегающего, ожидающего.

Белое дерево.

- Потому что легенда говорит, где оно, - голос был гулким, как будто шел из длинного коридора. - Если даже оно и не существует, сир Колмунд должен был пойти туда, куда указывает легенда, - на северную сторону Урмсхейма.

- Слудиг прав, - сказал кто-то…

Бинабик сказал:

- Мы имеем должность идти туда, куда шел Колмунд с Торном, ничто другое не имеет значимости, - голос тролля был бесконечно далеким.

- Я думаю, мне… мне пора спать, - Саймон еле ворочал языком. Он встал и заковылял прочь от костра - не замеченный своими спутниками, которые оживленно обсуждали длину полных переходов по горам. Саймон свернулся калачиком под теплым плащом, чувствуя, как снежный мир головокружительно вращается вокруг него. Закрыв глаза, он все еще ощущал головокружение, и в то же время тяжело и беспомощно скатывался в полный сновидений сон.

Весь следующий день они продолжали путь вдоль лесистой снежной излучины между озером и оседающими горами, надеясь к вечеру добраться до Хетстеда, находившегося на северо-восточном краю озера. Если его обитатели не испугались суровой зимы и не убежали на запад, по решению путников Слудиг спустится туда один и пополнит их запасы. Даже если город пуст, они смогут приютиться в покинутом доме и высушить свои вещи перед долгим путешествием по необитаемым местам. Так что, в приятном предвкушении и весело беседуя, они ехали вдоль берега озера.

Хетстед, городок примерно из двух дюжин больших домов, стоял на земляном мысе, не более широком, чем сам город. Сверху он казался выросшим прямо из замерзшего озера.

Радость, загоревшаяся при первом взгляде, продлилась недолго. Чем дальше они спускались вниз, тем яснее становилось, что здания были всего лишь выгоревшими оболочками.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});