Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 2 - Николай Васильевич Сычев

самый рабочий переменит профессию и сделается столяром, то он по-прежнему своим рабочим днем будет присоединять стоимость к соответственному материалу. Следовательно, он присоединяет ее своим трудом не поскольку последний есть труд прядения или столярный труд (то есть конкретный труд. – Н.С.), а поскольку – он абстрактный, общественный труд вообще, и определенную величину стоимости он присоединяет не потому, что его труд имеет особое полезное содержание, а потому, что он продолжается в течение определенного времени. Таким образом, в своем абстрактном общем свойстве как затрата человеческой рабочей силы, труд прядильщика присоединяет к стоимости хлопка и веретен новую стоимость, а в своем конкретном, особенном, полезном свойстве, как процесс прядения, он переносит на продукт стоимость этих средств производства и таким образом сохраняет их стоимость в продукте. Отсюда двойственность результата труда, совершаемого в одно и то же время.

Простым количественным присоединением труда присоединяется новая стоимость, вследствие же особого качества присоединяемого труда старые стоимости средств производства сохраняются в продукте. Это двустороннее действие одного и того же труда, как следствие двойственного характера последнего, наглядно обнаруживается в различных явлениях»[333].

Предположим, что производительная сила прядильного труда рабочего повысилась вследствие какого-либо технического изобретения. Это дало ему возможность перепрясть, например, в течение 6 часов столько хлопка, сколько раньше перепрядалось им за 36 часов. Иными словами, производительная сила труда прядильщика увеличилась в 6 раз. Сообразно этому, с одной стороны, и производимый продукт ушестерен: 36 ф. вместо 6 ф. пряжи. Но эти 36 ф. пряжи теперь впитывают столько же рабочего времени, сколько раньше впитывали 6 часов рабочего времени, а потому к ним присоединяется нового труда в шесть раз меньше, чем при прежних методах изготовления пряжи, т. е. присоединяется лишь одна шестая часть той стоимости, которая присоединилась раньше. С другой стороны, в 36 ф. пряжи заключается теперь ушестеренная стоимость хлопка, созданная в течение 6 часов прядения. При этом одновременно сохранена и перенесена на производимый продукт в шесть раз большая стоимость сырого материала, хотя к последнему теперь присоединяется в шесть раз меньшая новая стоимость. Это обстоятельство «показывает, насколько существенно отличается то свойство труда, вследствие которого он во время одного и того же нераздельного процесса сохраняет стоимость, от того его свойства, в силу которого он создает стоимость. Чем больше необходимого рабочего времени приходится во время операции прядения на данное количество хлопка, тем больше новая стоимость, присоединяемая к хлопку, но чем большее количество фунтов хлопка перепрядается в течение данного количества рабочего времени, тем больше старая стоимость, сохраняемая в продукте»[334].

Предположим, наоборот, что производительная сила прядильного труда рабочего остается прежней, т. е. она не изменилась. В этом случае для того чтобы один фунт хлопка превратить в один фунт пряжи, рабочему требуется такое же количество рабочего времени, как и раньше. Но допустим, что изменилась стоимость самого хлопка: она увеличилась или уменьшилась в шесть раз. В обоих случаях рабочий к данному количеству хлопка продолжает присоединять то же самое рабочее время, а потому ту же самую стоимость, и одновременно в обоих этих случаях в течение данного рабочего времени он производит то же самое количество пряжи. Однако та стоимость, которую рабочий с хлопка переносит на пряжу в одном случае в шесть раз меньше, а в другом случае в шесть раз больше, чем было раньше. Аналогичная ситуация складывается и в том случае, если средства производства вздорожают или удешевятся, но по-прежнему будут функционировать в процессе труда.

Наконец, если технические условия процесса прядения остаются неизменными, а также если не произойдет никаких изменений в стоимости соответствующих средств производства, то рабочий в течение одинакового рабочего времени будет потреблять такое же, как и раньше, количество сырого материала и машин такой же, как и раньше, стоимости. В этом случае стоимость, которую он сохраняет в продукте, прямо пропорциональна той новой стоимости, которую он присоединяет. Разумеется, в течение, например, двух недель рабочий присоединяет вдвое больше труда, чем в одну неделю, а стало быть, и вдвое большую стоимость; но в то же самое время он потребляет вдвое больше материала, представляющего вдвое большую стоимость, и потребляет вдвое больше машин, представляющих вдвое большую стоимость. Отсюда следует, что в продукте двух недель рабочий сохраняет вдвое большую стоимость, чем в продукте одной недели. Поэтому «при данных неизменяющихся условиях производства рабочий сохраняет тем большую стоимость, чем большую стоимость он присоединяет, но он сохраняет большую стоимость не потому, что он присоединяет большую стоимость, а потому, что присоединяет ее при неизменяющихся и не зависимых от его собственного труда условиях»[335].

Стоимость, если отвлечься от ее чисто символического выражения в знаке стоимости, всегда существует в той или иной потребительной стоимости, в той или иной вещи (даже сам человек, рассматриваемый только как носитель (наличное бытие) рабочей силы, есть не что иное как предмет природы, вещь, хотя и живая, сознательная вещь, а самый труд есть материальное проявление этой силы). Именно поэтому, если утрачивается потребительная стоимость обычного товара, то утрачивается и стоимость последнего. Но средства производства не утрачивают своей стоимости одновременно со своей потребительной стоимостью, поскольку в процессе труда они утрачивают первоначальную форму своей потребительной стоимости в действительности только потому, чтобы в новом продукте приобрести форму другой потребительной стоимости. Однако «как ни важно для стоимости существовать в виде какой-либо потребительной стоимости, для нее, как показывает метаморфоз товаров, безразлично, в какой потребительной стоимости она существует. Из этого следует, что в процессе труда стоимость переходит со средств производства на продукт лишь в той мере, в какой средства производства вместе со своей самостоятельной потребительной стоимостью утрачивают и свою меновую стоимость (а стало быть, и стоимость. – Н.С.). Они не передают продукту только ту стоимость, которую они утрачивают как средства производства. Но в этом отношении с различными материальными факторами процесса труда дело обстоит различно»[336].

Так, уголь, который сжигают в топке машины, исчезает бесследно, подобно тому, как и масло, которым смазывается ось колеса и т. д. Потребляемые краски и другие вспомогательные материалы также исчезают, но проявляются в свойствах нового продукта. Сырой материал образует вообще субстанцию данного продукта, но вместе с тем изменяет свою форму. Следовательно, предметы труда, т. е. вспомогательные материалы и сырой материал утрачивают ту самостоятельную форму, в которой они вступили в процесс труда как потребительные стоимости.

Иначе обстоит дело со средствами труда, которые принимают участие в этом процессе. Например, инструменты, машины, фабричные здания служат здесь лишь до тех пор, пока они сохраняют свою первоначальную форму, пока они