Хочу тебя вернуть (СИ) - Сдобберг Дина

— Лейла так и не собирается сообщать мужу о ребёнке? — спросил Амиран.

— Амиран, у неё нет мужа. Всё, они разошлись и остались чужими друг другу людьми. — Я насторожился, но и брат, и Ксана были спокойны и улыбались.

Напряжения не чувствовалось, поэтому я отвлекся от этих двоих на Арлана.

— Ну, они-то может друг другу и чужие. А вот ребёнок Моргуевым родной. Джавид обязан принимать участие в его воспитании. — Не скрывал своей позиции Амиран.

— В смысле обязан? Он этого не заслужил! — ответила Злюка.

— Оксана, почему ты переносишь личную обиду твоей сестры на ребёнка? У отца и матери равные права на ребёнка. Без Джавида твоя сестра не забеременела бы! Она не имеет права присваивать ребёнка только себе! — Амиран пытался объяснить свою точку зрения, обосновать её, но по взгляду Оксаны я понял, что пора вмешиваться в этот диалог и менять тему. — В конце концов, если она сама не в состоянии сдержать своё самолюбие, значит, кто-то другой должен сообщить отцу о ребёнке!

Не успел…

— И, конечно же, этим кем-то будешь ты? — прошипела Оксана. — А ты кто вообще такой? Не налазился ещё по чужим жизням? Тебе мало того, что со мной случилось из-за того, что ты влез командовать туда, где твое мнение на х@р никому не нужно было? Ты в своей жизни порядка навести не можешь, так с чего в чужие лезешь? Суёшь свой нос, чуть ли не под одеяло! Кто тебе позволил решать что правильно, а что нет? Ты жил по своим драным правилам, и заставлял жить по ним других. Скажи, хоть кто-то счастлив?

— Оксана… — даже Амиран понял, что Оксану просто сорвало, и пытался успокоить. Я же знал, что слова сейчас бессильны, и собирался просто обнять и прижать к себе. — Никто не ожидал того, что произошло! Твой брат просто был безумен…

— Да, с братьями что мне, что Тайгиру не повезло! Лучше бы вас обоих в наших жизнях не было! — выкрикнула Оксана и замерла, прежде чем сорваться и убежать в комнату.

— Прости, брат. — Прошу прощения за Ксану у брата.

— Не за что, Тай. Она могла и сама не понимать, что говорит. Оксана просто выплеснула свою боль. Не на тебя, не на Арлана. А на меня, на того, кого считала виновным. Она остынет. — От слов брата я облегченно выдохнул.

Проводив брата с племянником, я поднялся в комнату. Оксана сидела на подоконнике и смотрела в окно.

— Он ушёл? — тихо спросила она.

— Ушёл. Что с тобой? Если плохо, почему молчишь? — тихо спрашиваю её.

— А о чём говорить? — резко поворачивается она ко мне. — Я с того момента, как вернулась в этот город, только и делаю, что раз за разом отступаю, уступаю… Надеюсь на что-то лучшее, что сказка может быть реальностью! А сказки в реальности не сбываются!

— Ты сейчас о чём? — её глаза горели так, словно у неё поднялась температура.

— О правде, на которую мы закрываем глаза. Я не смогу принять твоего мира и твоей жизни! Никогда! — она опускает лицо и машет головой. — Не смогу смириться, не смогу принять! Никто не смеет мне указывать, как жить, вмешиваться в мою жизнь, решать за меня!

— Да твою мать! Кто за тебя решает и тебе указывает? — со злости хлестанул брючным ремнём по постели, не подумав.

Оксана резко дёрнулась. Так, что ударилась об стекло, в её глазах на секунду отразился дикий ужас и паника. А потом её взгляд погас.

— Когда тебе надоест играть в эту игру про влюблённого султана и его любимую наложницу? — спросила она голосом, лишённым даже намёка на чувства и эмоции. — Сколько времени ещё пройдёт до того момента, как этот ремень ударит не по кровати, а по моей спине?

Никогда не думал, что простым словом, даже не криком, можно бить наотмашь, вышибать воздух из лёгких напрочь. Словно не было всех этих лет, словно я не был мужчиной. Я за секунды вернулся в то время, когда совсем мелким мальчишкой корчился вытянутым на доске и выл от боли под градом отцовских ударов.

— Что? — в этом хрипе, вырвавшемся из моего горла, сложно было узнать человеческий голос.

— Я хочу покоя! Слышишь?! Просто покоя! — закричала она.

На негнущихся ногах, почти на ощупь выхожу из комнаты, и кажется, слышу тихое "Тайгир". Замираю на ступеньках, корчусь от боли, горю изнутри и жду, что она выйдет, попробует остановить…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И я вернусь! Забуду эти мгновения! Но я по-прежнему один. Не слышно голоса, не слышно шагов. Я ухожу.

А на следующий день охрана сообщает, что Оксана покинула наш дом и вернулась в квартиру своей матери.

Глава 28.

Две недели протянулись размазанным пятном, лишенным эмоций, света и тепла. Вернувшись в квартиру матери, я словно повторила её судьбу и приняла её выбор. Как и она когда-то, отказавшись от мужчины, который стал в моей жизни очень значим. Я хотела покоя и свободы. Не чувствовать, становившихся с каждым днём всё заметнее и ощутимее ловчих сетей, в которых я вот-вот запуталась бы с головой.

Сколько раз я ловила себя за время, проведённое с Тайгиром, на мысли, что стала постоянно искать его присутствия, ждать возвращения из-за физической потребности чувствовать его рядом. Это стало манией, обязательным условием моего спокойствия. Тайгир Тахмиров должен был быть рядом, доволен и улыбаться!

И тогда у меня внутри появлялось ощущение пусть зыбкого, но покоя. И ради этого я превращалась в совсем другую меня. Меня, готовую уступать и прогибаться, меняться самой, лишь бы он оставался доволен и рядом.

В тот день, я поймала себя на мысли, что, наверное, стоит отказаться от следующего этапа лечения. Раздеваться я нигде не планирую, ну не переживать же за то, что меня увидят девчонки? Тайгир мои шрамы принял, никакого отторжения они у него не воспринимают. А на пляже… Раз я теперь его жена, то про открытые купальники и бикини точно стоит забыть.

Общение с Кирой и Зариной, возможность понянчится с их карапузами, игры с Асланом и Арланом привели к постоянным мыслям о том, что может, стоит подумать и о нашем с Тайгиром малыше?

Я не сразу поняла… Но я даже и не вспомнила о работе. О том, чему посвятила всю себя, чем жила долгие годы! Решила забить на себя, приладила на себя чужие порядки. Да что со мной? Жена?! Какая? Кроме того, что всем меня представлять и говорить обо мне именно в этом качестве, Тайгир ничего не предлагал. То есть жена я только на словах. А по факту, просто любовница, причём проблемная.

Но мне оказывается и этого уже хватает. Слова Амирана послужили просто тем самым факелом, который кинули в раскрытый пороховой погреб. Я ушла в попытке вернуть свою жизнь себе!

Но той жизни уже не было. Точнее она была, но мне её стало мало. Ощущение, что чего-то не хватает, стало постоянным. И эту нехватку я не могла ничем компенсировать. Я вернулась на работу в центр, но результаты уже не приносили того воодушевления, как раньше. Я стала учиться готовить по вечерам, чтобы не давать себе свободного времени для мыслей. Но первые получившиеся у меня блюда не радовали. Я, как и моя мать когда-то, перестала улыбаться.

Девочки не лезли ко мне с расспросами. И я была им благодарна, но… Пару раз мне показалось, что я чувствовала его взгляд. Я начинала оборачиваться, но ни разу не находила взглядом массивной фигуры, вызывавшей усиленное сердцебиение одним своим видом.

Хуже всего, что мне начало казаться, что погнавшись за какой-то призрачной свободой, я потеряла что-то по-настоящему важное.

Лейла и Фируза регулярно вытаскивали меня в торговые центры. В их отремонтированную квартиру нужно было кучу всего приобрести. А ещё мы начинали покупать вещи малышу. Сегодня выбирали кроватку. От множества моделей уже кружилось в глазах. Нам ещё повезло, что девушка-продавец, подошедшая к нам, похоже, старалась не просто втюхать, что подороже, а действительно помогала выбрать. Потому что пока мы просто ходили и смотрели, я слышала, как другой продавец рекомендовал кроватку-люльку словами: "Представьте, как в такой кроватке ваш малыш будет смотреться на фотках! Станет звездой Инсты с первых дней!" Да уж, очень важное качество.