Игра предателя - Сэнди Митчелл

Так что я рубанул противника поперек груди, вызвав дождь искр из мучимого цепным лезвием керамита.

— Я полагал, что прислужники Хорна должны быть воинами, а не кучкой жеманниц!

— Да я тебе твои кишки скормлю! — взревел гигант, опуская на меня свое тяжеловесное оружие.

В этот раз я отразил лезвие так, что оно врезалось в его собственную ногу, вызвав еще один дождь золотистых искр и одобрительный вопль окружавших нас солдат.

— Скажи чего-нибудь поновее! — окрысился я, снова ударил его и бросился на снег.

Я стремился откатиться как можно дальше от исполина, краем глаза замечая, что он вновь поднимает топор.

Движения этого он так никогда и не закончил. Яростный огонь юргеновской мелты пронзил темноту, испарив среднюю часть его грудной клетки; великан пошатнулся и медленно опустился на колени. Я поспешно вздернул себя на ноги, совершенно не желая быть paздавленным гигантской массой рухнувшего вместе с ним металла, и зачехлил оружие.

— Благодарю вас, Юрген, — произнес я, стряхивая налипший на шинель снег.

— Всегда пожалуйста, сэр. — Мой помощник опустил свою неуклюжую пушку, в то время как наш поверженный враг соприкоснулся с вечной мерзлотой, издав звук, который можно было принять за взрыв на колокольной кузнице. — Еще приказания?

— Да, раз уж вы об этом заговорили, — произнес я, осознавая, какое восхищенное внимание направлено на меня со стороны солдат. Так что мне оставалось только поправить фуражку со всем безразличием, какое только удалось изобразить. — Пожалуй, неплохо бы теперь отведать чайку.

Примечание редактора.

Почти по всей Адумбрии в этот момент происходили и другие стычки, столь же тяжелые; хотя, естественно, Каин не считает, что они заслуживают чего-либо большего, нежели упоминания вскользь. Конечно же, атака на полковой штаб, в защите которого Каин столь преуспел, была всего лишь интермедией к настоящей битве за Ледяной Пик. В ней основная часть полка и местный гарнизон СПО показали себя с самой лучшей стороны.

В очередной раз мы должны обратиться к сторонним источникам, с тем чтобы заполнить этот пробел в повествовании, и в очередной раз популярное изложение Тинкроузера весьма искусно обрисует нам общую картину происходившего.

Из «Помрачения в Едваночи: краткая история вторжения Хаоса» за авторством Дагблата Тинкроузера, 957 М41

К удивлению многих из нас, Едваночь не увидела большого количества боев в первую волну вторжения. Оглядываясь назад, это, конечно же, нужно приписать наличию боевых кораблей на орбите над городом, которые сделали любую попытку приблизиться к нему самоубийственной. Эскадрилья «Кобр» и триумфальное «Эскападо» быстро расправились с оставшимися двумя звездными кораблями врага, прежде чем они сумели скрыться в глубоком космосе. Но к тому времени, как им был дан решительный отпор, они успели причинить свою долю урона, высадив на планету несколько тысяч солдат врага.

Общая стратегия этого рейда — если, конечно, он имел таковую — была источником многочисленных догадок и спекуляций в последовавшие двадцать лет. Только в некоторых, весьма немногочисленных случаях враг собирался в группы, достаточные для того, чтобы представлять серьезную угрозу. Кажется наиболее вероятным, что эти первые волны вторжения были предназначены своими повелителями, находившимися в основном флоте, для того, чтобы лишь ослабить оборону планеты. А затем уже потрепанные силы защитников Адумбрии должны были стать легкой добычей для главных сил вторжения.

Любые повреждения, которые можно было нанести тактикой удара и отхода, были ее дополнительным плюсом. Разумеется, нельзя отрицать, что и психологический эффект столь быстрых атак был значительным. Паника и беспорядки среди гражданского населения во многих главных населенных пунктах, безусловно, на время возросли. За этим последовал период относительного спокойствия, и большинство граждан, несомненно, решили, что самое ужасное уже позади.

Как и было замечено ранее, относительно немногие враги высадились в самой Едваночи и защита, выставленная вокруг звездного порта, оказалась замечательным средством, дабы отпугнуть тех, кто попытался бы. Она оказалась настолько мощной, что те немногие шаттлы, которые прорвались к городу, были вынуждены совершить посадку на окраинах, далеко от центра, где местные СПО, умело поддерживаемые вальхалльскими танками и кастафорейской пехотой Имперской Гвардии сумели оттеснить их в самые короткие сроки. Ходившие в то время слухи о патриотически настроенных горожанах, формировавших на месте импровизированные отряды ополчения, чтобы встретить угрозу лицом к лицу, теперь, с перспективы прошедших лет, можно считать лишь мечтами, принятыми в то время за действительность. Впрочем, эти слухи были небесполезными. Они, вне всяких сомнений, оказали свое влияние на решимость гражданского населения по мере сил препятствовать врагу.

Наиболее крупные битвы первой волны произошли в наименее ожидаемых местах: в городке Ледяной Пик на холодной половине и в дикой пустоши горячей стороны, которая выделялась лишь тем, что талларнская часть армии, прибывшей на защиту планеты, расположила там свой штаб в остатках ботанической исследовательской станции[78].

Учитывая, что Ледяной Пик был штабом Вальхалльского 597-го полка, кажется вероятным, что одной из задач первой волны и являлась попытка нанести урон двум гвардейским соединениям, наиболее изолированным от своих соратников. Если так оно и было, то предателям пришлось испытать жестокое разочарование.

Талларнский 229-й полк полностью подтвердил, что его репутация мастеров пустынных сражений была целиком заслуженной. Гвардейцы отогнали и уничтожили нападавших с почти пренебрежительной легкостью. В этом им, без сомнения, немало помогло глубокое знание той жестокой местности, в которой они сражались, в то время как еретики должны были найти условия, в которых оказались, в крайней степени обескураживающими. Один из современных трудов предполагает, что от обезвоживания и сердечной недостаточности погибло не меньшее их число, нежели от рук и оружия гвардейцев.

Те же слова — разумеется, с поправкой на климат — могут быть сказаны и о контингенте, который атаковал холодную сторону планеты. Многие из нападавших сдались морозным температурам столь же легко, как и воинскому рвению вальхалльцев, которые, будучи уроженцами ледяного мира, находили подобные условия совершенно незатруднительными. Город Ледяной Пик предоставлял, впрочем, достаточно много убежищ от убийственного холода, так что борьба в его пределах выросла в продолжительное соревнование стойкости, когда вторгшегося врага выбивали дом за домом, улица за улицей. И, несмотря на все старания солдат Гвардии, многие гражданские лица пострадали или погибли, застигнутые перекрестным огнем. Впрочем, жертва их не была напрасной. В течение сравнительно недолгого времени еретические отбросы были вычищены из города, а те из них, кто попытался сбежать, бросив вызов леденящему холоду дикой местности, отловлены поодиночке. Но даже то, что они попытались бежать, свидетельствовало о полной безнадежности, владевшей ими. У них не было ни единого шанса найти где-либо иное убежище...

Глава четырнадцатая.

Все всегда может стать еще хуже.

Вальхалльская поговорка

— Что же, это было не вполне ожидаемо, — со всей серьезностью кивнул Живан, чье изображение находилось в центре гололита.

Его голова, уменьшенная примерно до четверти настоящего размера, была окружена другими, будто газовый гигант лунами на его орбите. Присутствовали командиры остальных гвардейских полков и их комиссары, Мейден, Колбе и еще пара личностей, которых я не узнавал; они, вероятно, были как-то связаны с СПО. К моему смутному облегчению, там не было и следа Винзанда, так что дела должны были пойти еще глаже. Вне сомнения, Живан полагал, что мы будем обращаться к вещам, в которые ни один гражданский, какое бы высокое положение он ни занимал, не мог быть посвящен.

Я также со смешанными чувствами отметил отсутствие леди Димарко. Она приятно украшала собой прошлое собрание, и я был бы только рад подобной добавке к постному сборищу военных-мужчин, но в то же время едкая враждебность навигатора в немалой степени перебивала все достоинства ее фигуры.

Да, если уж речь зашла о язвах... Бежье-то был здесь, — разумеется, как и Асмар, который отчаянно делал вид, будто понимает все происходящее. Само собой, я решил, что всегда могу развлечься, всовывая ему шпильки, если дела пойдут уж слишком тяго мотно.