Предать нельзя Любить (СИ) - Лина Коваль

раздаётся лёгкий смех, который обрывается после моего покашливания.

Чёрт.

Я полдня провела в душном аэропорту, потом три часа летела через полстраны, чтобы что?! Две какие-то девицы посмеивались надо мной?!

Если я чему и научилась за эти три месяца, так это не молчать. Прямо говорить всё, что не устраивает.

Демонстративно извлекаю телефон из сумки и набираю номер Арсения. Удалять было бессмысленно, потому что мозг уже зафиксировал цифры навечно.

Долинский отвечает незамедлительно, будто всё это время сидел и чах над телефонной трубкой.

— Арин? — спрашивает изумлённо.

— Привет, Арс, — ослепительно улыбаюсь. — Я у тебя в приёмной уже полчаса, говоря, т ты занят.

— Да ладно, — отзывается он иронично. — Быть не может. Я бываю занят?!

Поднимаясь с дивана, выправляю юбку. Дверь, ведущая в кабинет Арсения раскрывается, и я вижу его. Высокого, красивого, всё такого же зануду и Дракулу.

Наши ищущие взгляды встречаются, руки, держащие мобильные опадают. А уже через мгновение, под звук выпавших челюстей сотрудниц конторы, я оказываюсь в крепких дружеских объятиях Долинского.

Тело нестерпимо вибрирует и сотрясается, губы вмиг пересыхают. Арс отстраняется, всё ещё совершая ладонью поглаживающие движения вдоль позвоночника.

— Даже не предупредила, — говорит невозмутимо. — Катя, чай нам сделай, — сухо произносит «недовольной».

— Хорошо, — отвечает она ухмыляясь.

— Мне без сахара, — добавляю немножко свысока, поворачиваясь к её столу. — И можно, пожалуйста, прямо сейчас.

Так-то.

Снова жадно осматриваю гладковыбритое мужское лицо и, купаясь в ласкающем взгляде, доверительно шепчу:

— Я к тебе по делу.

Арсений невозмутимо, в собственном стиле чертыхается и закатывает глаза:

— Кто бы сомневался.

Глава 38. Арина

— Отлично выглядишь, — выговаривает Арсений задумчиво, пока я расхаживаю по кабинету, рассматривая новые статуэтки. — Вес поднабрала.

— Это комплимент? — оборачиваюсь с лёгкой улыбкой. — Или нет?

— Констатация факта, — сухо отзывается Долинский, опуская голову.

Наедине с ним чувствую себя не так комфортно, как в приёмной. Вмиг становлюсь серьёзной, вспомнив о Тёме.

— Мне нужна твоя помощь, Арс, — произношу, усаживаясь в кресло напротив. — Дело срочное.

— Весь во внимании, — складывая руки на груди, отвечает.

Сосредоточенный, красивый… какой-то посторонний… Наверное, таковым я его видела в момент знакомства, в этом же самом кабинете.

Встряхнув волосами, внутренне концентрируюсь и выпаливаю без оглядки:

— Тёма попал в беду. Мне срочно нужен адвокат.

Светло-синие глаза опасно сверкают, а резко очерченные губы складываются в тонкую линию.

— Пожалуйста, — прошу умоляюще.

Арсений наклоняется ближе.

— Просто поверить не могу, — взрывается, дёргая беспроводной мышью, и уставляется в экран, проявляя явное неуважение. — Ты пришла, чтобы просить за своего мальчика?

— Не начинай, пожалуйста, — проговариваю тихо, наблюдая за тем, как он тяжело дышит. Как мышка ловлю каждое движение. — И перестань его так называть. Я всё объяснила ещё тогда. Артём мне как брат, я не могу оставить его в такой ситуации.

— Его, получается, не можешь? — с претензией смотрит поверх рабочего ноутбука.

Вся лёгкость между нами тут же улетучивается. Зря я надеялась, что время что-то исправило. Он не верит. Не понимает.

Никогда не простит, как бы ни старался показать обратное.

— Я тебя поняла, — моментально поднимаюсь с места. — Извини, что потревожила, отняла твоё драгоценное время.

Хватаю сумку и двигаюсь к выходу.

Ровный голос словно взрывная волна настигает меня у двери:

— Села быстро.

Нервно сглатываю ком в горле.

Шестерёнки в голове раскручиваются в разных направлениях, заставляя размышлять, как быть. И дело не в том, что помочь некому, нет. Безусловно, я найду адвоката. Потрачу на это кучу времени, не факт, что он окажется хорошим. Но даже плохой лучше, чем никакого.

Здесь другое.

Мне вдруг мучительно хочется остаться здесь, чтобы ещё хоть капельку пообщаться с ним. Внутри всё горит огнём, когда я представляю, что выйду сейчас на улицу и больше никогда его не увижу.

Поэтому послушно бреду обратно в то же кресло и складываю руки на коленях.

— Что случилось у твоего бедового? — спрашивает зло Долинский, наконец-то захлопывая крышку ноутбука.

— Он в полиции.

Быстро рассказываю всё, что знаю.

Арс тут же набирает какому-то знакомому, потом ещё одному. Долго с ним общается, называет разные статьи, сыпет аббревиатурами, делает записи в ежедневнике.

Положив трубку, долго изучает написанное, а потом поднимает на меня мрачные холодные глаза:

— Вообще, это уголовка. Не мой профиль.

— Я знаю, — жалостливо выговариваю. — Но ты поможешь?

Арсений поднимается. Закинув ладони в карманы брюк, отходит к окну.

— Собирайся, — приказывает строго. — Прокатимся, посмотрим, что там у твоего суженого.

— Арс, — неистово злюсь. — Ещё чуть-чуть и я подумаю, что ты ревнуешь. Ревность — разрушительная эмоция, разве забыл?

— Собирайся, говорю, — чуть громче заявляет, хватая папку с документами. Натягивает пиджак. — Умная стала в своей Москве.

Подхватив мою объёмную сумку, придерживает для меня дверь. Под внимательные взгляды его сотрудниц выходим из приёмной.

В отделение полиции Арсений мне зайти не разрешает. Около двух часов провожу в его машине, кусая ногти от волнения.

Когда возвращается, ослабляет галстук и недовольно на меня посмотрев, заводит практически бесшумный двигатель.

— Ну, что там? — спрашиваю нетерпеливо.

— Ничего хорошего, — отвечает, мазнув взглядом по моему лицу. — Хочу, чтобы ты понимала. Чудес не бывает. Я помогу, но речь идёт о получении минимального срока из возможного, а не об освобождении.

— Всё так серьёзно? — пугаюсь.

— Разбой, завладение транспортным средством, ещё и совершённое группой лиц по предварительному сговору, — перечисляет Арсений. — Артём дал признательные показания. Сейчас его с конвоем увезли в изолятор временного содержания. Пока продолжается следствие по делу, он будет находиться там.

— Какой кошмар, — неверяще качаю головой.

— Мне спрашивать следователя о посещениях? — недовольно интересуется.

— Нет, — округляю глаза. — Я не хочу.

Всем чем могла, помогла. Тёма сам сделал выбор и совершил преступление. А до этого выкрал красную папку из комода в моей прихожей и передал компромат старшему Долинскому. Того, что я нашла ему достойного адвоката, вполне достаточно.

Арс удовлетворённо кивает на мой ответ. Смотрит прямо перед собой и крепко сжимает руль.

— Спасибо тебе, — осторожно прихватываю локоть. — Огромное спасибо.

— Пожалуйста, — отвечает, выдержано вынимая руку из-под захвата.

Немного обескуражено вздыхаю. Ему что, неприятны мои прикосновения?!

— Куда ты сейчас? — спрашивает сухо.

— Не знаю, — растерянно произношу.

Он что жаждет скорее избавиться от меня? Может, вообще у него планы на вечер, дурочка! Это же Долинский.

— К Виктору Андреевичу поеду. На такси доберусь, — говорю, бегая глазами по салону. Ещё чуть — чуть и разревусь. — Спасибо ещё раз.

Завязываю потуже пояс на плаще. К черту всё!

— Арина, — останавливает меня интонацией Арсений. — Угомонись. Я просто спросил, чтобы узнать какие у тебя планы.

— А-а-а, — чувствую, что покрываюсь красными пятнами. — Ясно.

Откидываюсь на