Избалованные смертью - Нора Робертс

— Поняла, постараюсь выяснить. Спасибо.

— Ева, еще одно. Если вы правы, то они могли уже завершить свое дело. Оба выполнили свою роль.

— Нет. — Ева вспомнила, как блестели глаза у Дадли и как высокомерно смотрел на нее Мориарти. — Нет, они не закончили. Они считают, что безупречно отыграли свои роли, чтобы на этом остановиться.

По дороге к майору Уитни Ева собралась с мыслями. Глухое биение в висках означало, что под напором накапливающейся усталости кофеиновая эйфория уже начала сдавать. Определенно поспать не помешало бы не одной только Пибоди.

Сойдя с эскалатора, она машинально повернулась, чтобы пересесть на следующий, практически не замечая жалобного плача у себя за спиной. Слезы, проклятия, вой и крики в полицейском участке были обычным фоновым шумом. Но то, как мужчина перед ней дернулся, вынимая что-то из кармана, Ева заметила. Заметила выражение глаз, оскал зубов, кипящую злость.

Ева положила руку на рукоять оружия, отступила вбок, чтобы блокировать нападающего.

Тот успел вынуть нож и замахнуться на нее, прежде чем она вытащила оружие из кобуры. Ева почувствовала, как кончик лезвия рассек ей предплечье. Женский плач за спиной перешел в истошный визг.

— Какого черта! — огрызнулась Ева и, выбив нож у него из руки, крепко врезала ему коленом в пах. — Сучий ты потрох!

Нападающий уже валялся, выворачивая на пол содержимое желудка, и ответить ничего не смог.

— Лейтенант! — подбежал к ней какой-то коп. — Господи, лейтенант, он вас порезал.

— Сама вижу. Это у меня кровь идет, чего она-то разоралась? — прикрикнула Ева, коленом прижимая блюющего мужчину к полу и надевая на него наручники. — Повторяю: это у меня кровь идет.

— По ходу, это он ее пырнуть хотел, а вы заслонили. Детектив Мэнсон, — представился коп, — из Специального корпуса. Козел этот — ее бывший, вчера к ней завалился, избил, изнасиловал и пообещал, что, если она от него уйдет, вырежет ей сердце. Убежала, когда он за пивом вышел. Наверно, проследил за ней, мы выясним.

— Как он вообще сюда перо пронес?

В ответ Мэнсон нагнулся и щипцами поднял нож с пола.

— Черт, да это ж из нашей столовой, пластиковый. Заточил его как-то. По-моему, он ее тут поджидал. Прямо посреди Центрального управления. Ну, придурок.

— Тащи его в «обезьянник» и проследи, чтоб ему навесили нападение на офицера с применением оружия, — распорядилась Ева и, опустившись на корточки, нагнулась к уху мужчины. — Пожизненное за это схлопочешь, идиот. А с другими обвинениями тебе вообще конец. Хороший жакет мне испортил.

— Мэм, вам надо к доктору.

Ева глянула на распоротый рукав и сочащуюся кровь.

— Вот дерьмо!

Но вместо того, чтобы отправиться к медикам, свернула в туалет и, оторвав рукав, перетянула им руку, а сам жакет не без сожаления засунула в утилизатор мусора. «Хороший был жакетик, практичный и удобный», — с грустью подумала она.

Теперь к стучащим вискам добавилась все усиливающаяся боль в руке. «Домой надо, — решила Ева. — Как только отчитаюсь Уитни, домой, помыться и отрубиться. Пара часов сна — и буду как огурчик».

Но только дома.

Вошедшей Еве майор Уитни сделал знак подождать. Он как раз дочитывал отчет. Ева встала у окна и стала ждать. За окном промелькнул, сверкая огнями, рекламный дирижабль, пронеслись два самолета, проехал набитый туристами воздушный трамвай.

Ткнув мощным указательным пальцем в экран, Уитни перевел взгляд на Еву.

— И как это произошло? — спросил он, кивнув на перевязанное предплечье.

— Ерунда, царапина.

— Я спросил как, — повторил он, не сводя с нее глаз.

— Сэр, на десятом этаже, в восточном крыле. Какой-то тупица бывшую свою поджидал. Та от него ушла после того, как он ее избил и изнасиловал, обратилась в Специальный корпус. Он стащил из столовой пластиковый нож, заточил, а я оказалась между ними. Какой-то Мэнсон из Корпуса взял его под стражу.

— А что это еще за самодельная повязка?

— Нормальную потом наложу. Я как раз шла к вам с отчетом, решила…

Уитни снова жестом приказал ей помолчать и поднял трубку:

— Пришлите сюда медика для лейтенанта Даллас. Ножевое ранение, левое предплечье.

— Сэр, мне правда не…

— Ваш отчет, — оборвал ее Уитни. — Я слушаю.

— Да, сэр, — отчеканила Ева. Она сообщила факты, доложила о предпринятых шагах и задействованных возможностях.

— Но связи между жертвами вы пока не обнаружили, — заметил он.

— Нет, сэр. Кроме самого убийцы, ничего общего мы не нашли.

— А вы полагаете, оба убийства совершил один и тот же человек?

— Мы с детективом Пибоди допросили Уинстона Дадли и Сильвестра Мориарти. Я полагаю, что результаты открывают перед нами еще одно возможное направление следствия. Проконсультировавшись по этому вопросу с доктором Мирой, я…

В дверь постучали.

— Войдите, — сказал Уитни.

Ева по обыкновению подозрительно покосилась на медика.

— Сэр, может, я могла бы сначала закончить…

— Присядьте. Дайте и мне тоже передохнуть, пока он вами занимается.

— Резник, сэр, — бодро представился медик. — Дайте-ка глянем.

Перспектива проходить осмотр у медика по фамилии Резник Еве совсем не улыбалась, но нарушить прямой приказ начальства она не могла и послушно села.

— Хорошо зажали, — прокомментировал Резник, снимая повязку. — А порез неприятный. Сейчас все поправим.

Еве пришло на ум несколько едких замечаний, которые она оставила при себе, а чертов Резник тем временем принялся промывать и без того, по ее мнению, хорошо промытую рану.

— Между Дадли и Мориарти есть связь, — продолжила она. — Они дружат, оба вращаются в одних кругах, принадлежат к элите общества, оба возглавляют унаследованные от отцов крупные корпорации. У обоих… Вот черт!

Она дернулась и уничтожающе посмотрела на Резника.

— Лучше маленький укольчик, чем заражение, — весело заявил он, укладывая шприц обратно в чемоданчик.

— У обоих, — стиснув зубы, повторила Ева, — на вечер убийства, когда были использованы документы одного сотрудника, железное алиби. А на вечер и время другого убийства у обоих алиби нет.

— Думаете, они действуют заодно?

— Мы еще попробуем сопоставить личности и профессии убитых с компаниями и их руководителями, может, мотив прояснится. Или все окажется тем, чем кажется на первый взгляд, — убийством ради острых ощущений.

Ева старательно пыталась не обращать внимания на тихое жужжание сшивателя порезов и неприятное подергивание стягивающейся под скреплениями кожи.

— В убийствах просматривается закономерность действий, — продолжила она. — Обе жертвы — люди, обслуживающие богатых клиентов с высоким статусом. Оружие в обоих случаях использовано необычное, с претензией, а места совершения преступлений людные, есть риск быть увиденным. И там, и там были использованы чужие документы, принадлежащие кому-то из сотрудников второго фигуранта. Взлом извне, конечно, возможен, но похоже, что работали свои. Это подходит.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});