Приглашение с подвохом (СИ) - Рыжая Ехидна

— Это портальная комната. Каждая из этих лестниц ведет в свое крыло, — мама с гордостью обводит пустое помещение рукой. — Их пять. Семейное, крыло официальных приемов и королевских департаментов, гостевое для частных лиц и два дипломатических. Сегодня за семейное крыло отвечает вот эта лестница.

Эта лестница? Сегодня? А завтра, что, другая? Видимо, покер-фэйс был не вполне удачным, потому что Делия, стоявшая рядом со мной, решила пояснить, но прежде, чем она успевает произнести хоть слово, её опережают.

— Мера предосторожности от чужаков, — фыркает Аврора, даже не пытаясь скрыть своё пренебрежение, и, мазнув по мне колючим взглядом, гордо удаляется прочь.

— Аврора! — возмущается мама, но девушка даже не оборачивается, а вскоре и вовсе скрывается за поворотом.

— Не обращай внимания, — отмахивается Тинар с привычным усталым осуждением. — Это её обычная манера общения.

— К тому же, она нервничает, — сообщает Делия, в противовес брату, пытаясь оправдать поведение старшей сестры, — сегодня должен прибыть принц Иллариан.

Как оказалось, не должен, а уже прибыл. Так что король вместе с сыном быстренько ретировались. Их желание сбежать было столь явным, что, не выдержав, мы дружно рассмеялись, едва мужчины скрылись из поля зрения.

— Разве тебе не нужно с ними, мама?

— Официальная церемония приветствия будет чуть позднее, — я хмыкнула, поняв, что мужчины и в самом деле сбежали, воспользовавшись предлогом. — Так что в какой-то момент мне действительно придется отлучиться, но я надеюсь, ты составишь нам компанию, — она вновь мою ладонь, словно убеждая себя, что все это не сон. Я и сама ещё не верю, пока даже осознать не получается. — Мы не ожидали, что получим сигнал от портала. Если честно, уже даже не надеялись. Я, конечно, верила, но чем больше проходило времени… — тихий, грустный женский голос надломился, подсказывая, как нелегко маме сдерживать свои эмоции.

— Сколько времени прошло в этом мире?

— Почти в три раза больше.

Буря эмоций, незнакомых и потому пугающих, обрушилась на меня, подобно снежной лавине. Я не была готова к этому. Это же прорва времени! Я за двенадцать лет потеряла всякую надежду, а она… почти тридцать шесть лет!

И она ждала меня все это время? Не забыла? Надеялась? Искала способы?

Меня захлестнула такая волна эмоций, что не в силах сдержать их, я разрыдалась. Вот так, сходу. Потрясающая сила веры, исходящая от мамы, благодаря которой я попала в этот мир, просто что-то надломили во мне.

— Я по тебе так скучала, — произношу сквозь рыдания, наверное, уже в сотый раз, обнимая женщину изо всех сил.

И вываливаю на неё все: горькие воспоминания из детства, которые я прятала все эти годы, страхи, несбывшиеся надежды. Обиды, разочарования, промахи, неудачи, удачи. Я говорю, говорю, говорю… и в какой-то момент просто отключаюсь от реальности, не замечая, что происходит вокруг.

— Ну, развели тут сырость! — старческое брюзжание звучит где-то на задворках сознания, отрезвляя и возвращая в реальность. — Детей напугали, прислугу переполошили!

Вокруг творится самая настоящая суета. Близняшки рыдают, цепляясь за Делию. Делия пытается сдерживаться, но у и нее глаза на мокром месте. Сознанием понимаю, что это истерика, грозящая перейти в массовую, но остановиться сил нет. Незнакомая женщина пытается увести младших принцесс, но все без толку. Пожилой мужчина в рясе до пола стоит за спиной мамы и держит меня за руку, которой я её обнимаю. Я бы решила, что он пытается нащупать пульс, есть ли бы не мягкий белый свет, что перетекал от мужчины ко мне, подсвечивая под тонкой кожей вены. Выглядело это жутко, но сил на испуг не было, тем более, мама на ухо шептала, что бояться нечего и мне хотят помочь.

Вопрос не успел сформироваться, как враз навалилась жуткая слабость. Это такой способ сбить накал эмоций? Хватка ослабла, колени подогнулись, а через секунду, прежде, чем я полностью отключилась, над ухом раздается голос принца Тимара.

— Поймал!

Какое облегчение.

Глава 19

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Сон был муторным, изматывающим. Словно я попала в трясину и никак не могла выбраться. Одним словом, не отдохнула совершенно. Так что, проснувшись от мужских голосов, которые бубнили и бубнили у меня над ухом, понимаю, что настроение у меня далеко не радужное.

— Девочка моя, ты как? — взволнованное лицо мамы было первым, что я увидела, едва открыла глаза.

Мне приходиться проморгаться, чтобы привыкнуть к яркому солнечному свету, что заливал незнакомую комнату. В изножье огромной кровати находится Делия, в глазах которой плескалось облегчение, а справа от меня — двое мужчин. Полагаю, те самые источники бубнежа. Один совсем молодой — лет семнадцать, не больше, стоял чуть в стороне, у другого, что сидел в кресле, только-только появился намек на седину.

— Да вроде бы все хорошо, — отвечаю, подумав. — Здравствуйте, — сконфуженно приветствую незнакомцев, не зная, как себя вести в такой ситуации. Я тут, можно сказать, голая — легкая шелковая сорочка не считается! — а они смотрят на меня, как на восьмое чудо света.

Воспоминания о собственной истерике заливают щеки румянцем. И не только щеки. От стыда хочется провалиться сквозь землю, но все, что я могу — закутаться в одеяло по самые уши. Под пронзительным сканирующим взглядом было несколько неловко.

— Энергетические потоки пришли в норму, — подводит итог мужчина-рентген. — Но я все же хотел был проверить девушку на наличие магии: что-то же должно было вызвать такой всплеск сил.

— Конечно. В самое ближайшее время Евгения явится в Академию, — голос мамы тверд как камень, так что мужчина лишь удовлетворенно кивает. — Спасибо, что пришли, боюсь, без вас бы мы не справились.

На языке крутятся сотни вопросов, но приходиться ждать, когда мужчины покинут комнату, произнеся парочку дежурных фраз.

— Эффектные появления — это у вас семейное, — весело комментирует Делия, на что мама только загадочно усмехается. — Знаешь, как она познакомилась с моим отцом? Она пыталась его убить!

Делия кивает в сторону мамы, давая понять, что речь именно о ней.

— Как убить? — голос звучит испуганно.

Покушение на венценосную особу ещё никого до добра не доводило!

— Случайно, — отмахивается женщина, словно это ерунда какая-то. — На магическом турнире мой пульсар отрикошетил и улетел в сторону трибун, где сидел Вилар.

— И случайно пробил защитное поле высшего уровня, — подтрунивает Делия таким голосом, что сразу понятно — это та самая история, которую маме припоминают при любом удобном случае. — Ты бы знала, какой там случился переполох! — сестрица вдруг начинает заговорщически шептать, придавая истории ещё большую интригу. — Турнир, на который прибыли студенты от семнадцати Академий — остановили, маму арестовали, а безопасники ещё неделю мурыжили весь преподавательский состав. С тех самых пор твоя мама любимица журналистов! Шутка ли — от покушения на убийство до свадебного алтаря за два года, представляешь?

Делия рассказывала это так задорно и весело, что удержаться от смеха никак не получалось. Так что, уткнувшись в одеяло, я то и дело хихикала, в красках представляя газетные заголовки: «Из преступницы в королевы, или как обернуть ситуацию в свою пользу.»

— А близняшки чего стоят? — продолжает Делия, найдя благодарного слушателя.

— Ну все, все, — тормозит мама, чьи щеки украшает легкий румянец. — Мы уже опаздываем, девочки. Женя, если ты и впрямь хорошо себя чувствуешь, то нам нужно поспешить.

— Я тебе потом все расскажу, — тут же весело сообщает Делия.

Выбравшись из царства перин и подушек, мне, наконец, удается осмотреться.

Ах! Это не комната, это мечта моих девичьих грез.

Огромная — пожалуй, не меньше всей моей квартиры — в лавандовых тонах, прямо как я и люблю. Бархатный балдахин струился фактурными складками, а обширный ковер создавал иллюзию лавандового поля, так искусно и выразительно он был соткан. Сразу захотелось броситься на него ничком, чтобы насладиться нежным ворсом, а потом перевернуться и полюбоваться россыпью радужных шариков-светильников, парящих без всякого видимого крепления под потолком. Но сейчас яркий полдень, и дополнительный свет не нужен, его более чем достаточно! Панорамное окно во всю стену с витражными вставками изображающими диковинных фиолетово-розовых бабочек. Похоже, бабочки в этом мире особенный символ или фетиш, Дан, помнится, тоже их использовал для иллюзии. А за стеклом балкон, скорее, крошечное и невероятно уютное патио, огороженное шпалерами с буйно-цветущими лианами, похожими на клематисы, какие мама выращивала на нашей даче.