Маленькая проблема - Роза Ветрова

как радостно кудахчет сестра, и абсолютно, ей в противовес, несчастная, я хватаю стопку книг, удерживая их подмышкой и сбегаю по лестнице вниз, не дожидаясь лифта.

По щекам опять бегут предательские слезы, торопливо смахиваю их тыльной стороной ладони, не сбавляя шага. На улице притормаживаю — снег падает густо и часто, Светки до сих пор нет. Тяжело дышу, пытаясь прийти в себя и подпрыгиваю на месте, когда подъездная дверь за моей спиной жутко грохочет звучным ударом. Обернувшись на звук, в шоке и растерянности уставилась на запыхавшегося Ярослава в распахнутом пуховике. Он бежал за мной.

Молча смотрим друг на друга, от прерывистого дыхания у обоих изо рта выходят облачка пара.

— Почему ты плачешь? — Ярослав сглатывает и размыкает губы первым.

Досадливо отворачиваюсь от него, вспомнив про мокрое от слез лицо, но упертый юноша дергает меня за плечо, круто разворачивая к себе.

— Отпусти! Что ты делаешь?!

— Почему ты плачешь?! — остервенело повторяет, вцепившись в лацканы моего пальто.

— Убери свои руки! — отпихиваю его от себя изо всех сил.

Книги с глухим стуком падают в снег и рассыпаются.

— Что ты наделал?!

Парень молча садится на корточки и собирает дешевые коричневые томики с «Озона». На каждую из обложек бросает взгляд. Булгаков, Достоевский, Чехов, Оруэлл и Фицджеральд. Все, кого я пропустила и о ком не слышала со школьных времен. Почти ничего не читала. Ну разве только Шекспира, сонеты которого он аккуратно отряхивает от снега, я зачитала в последнее время до дыр.

Клянусь Богом, если он как-то прокомментирует…

Но он выдает совсем иное.

— Я тебя отвезу.

— Нет! — кричу слишком громко и яростно, но по-другому не получается. — Нет. Оставь меня в покое.

— Я просто помогу. — Приближается, но книги не отдает.

— Все что мог — ты уже сделал, — горько отвечаю, отшатываясь от него.

— Ты же знаешь почему я это сделал! — срывается он. — Я был невероятно зол на тебя! Уничтожить тебя хотел! Ты знала о моей ситуации с отцом, я рассказал тебе!

— Я ничего не хочу об этом слышать! Просто исчезни из моей жизни, раз и навсегда!

— Я не могу! Не могу просто взять и исчезнуть. Я все помню… Тот вечер… — мысли Ярослава сейчас явно путались, он хаотично перескакивал с одного на другое. — Ты была такая…

— Замолчи, черт возьми! — отчаянно бью его кулаком по груди, поскальзываюсь на месте и вскрикиваю, зажмурив глаза и приготовившись к падению.

Но его сильные руки удерживают меня на месте. Всего на мгновение он прижал меня к себе в распахнутый пуховик. В нос тут же забивается его сводящий с ума потрясающий запах, под щекой гулко колотится неугомонное сердце. Так хочется остаться в этом миге подольше, уткнувшись ему в грудь, но я делаю очередное усилие над собой. Зарычав от ярости, пытаюсь оттолкнуть его от себя. Все напрасно, он как застывшая глыба.

— Давай поговорим…

— Нет! — я все-таки выбираюсь из его душащих объятий. — В том гребаном туалете ты не дал мне сказать ни слова! Хотя я пыталась. Не дал все объяснить тебе. А теперь я ничего не хочу обсуждать. Иди пей чай с моей сестрой! А потом трахни ее мне назло! Ты же за этим пришел?! Ну, чего ты молчишь?!

Еще секунда и у меня начнется истерика. Ярослав мрачно смотрит на меня исподлобья. Злится. Но мне плевать. Пусть только попробует приблизиться — я все тут в щепки разнесу. Так близко была к состоянию аффекта.

Спасла положение Светка, засигналившая за моей спиной. Свет фар ударил в спину, я выхватила томики у него из рук и поспешила к машине.

— Мы не договорили!

Иди к черту!

Ничего ему не отвечаю, но в машине под изумленный взгляд подруги, отмечаю, что этот придурок спер сонеты Шекспира. Думает, я встречусь с ним из-за этой книжонки?! Да пусть подавится!

Глава 29

Ярослав

О том, чтобы вернуться к ее сестре, не может быть и речи. Объяснюсь с ней потом. Да и к чему я устроил этот цирк? Сам на себя не похож в последнее время.

В команде я всегда считался самым спокойным, уравновешенным и рассудительным. Во многом благодаря этим качествам я получил место капитана. Вспыльчивость, необдуманные решения — все это не про меня. Видели бы меня мои друзья сейчас… Хотя чего говорить — видят все метаморфозы практически каждый день, голову ломают, что же со мной происходит.

У двери моей квартиры уже ждет доставка с едой. Расплатившись с курьером, заношу пакеты домой и с облегчением выдыхаю. Я так устал. От непонятной беготни, от сумятицы в голове, от вечно ноющего странного чувства в груди. Ощущение неправильности происходящего давит бетонной плитой на плечи. Злость на Аню только усиливается. Потому что права она — весь этот спектакль с ее сестрой — для нее. Вот так по-детски жестоко и смешно. Она триста раз права — я веду себя как малолетний сопляк. Обиженный на ее предательство сопляк.

Забыть ее. Вычеркнуть из памяти и жить дальше привычной жизнью. Без этой гребанной головомойки. Хотя бы немного подтянуть учебу и разобраться со своей игрой в баскетбол. Я даже не помню счет последней игры, в голове ничего не откладывается, кроме информации, касающейся Анны.

Вяло жуя китайскую лапшу, рассеянно листаю томик Шекспира. Интересно, какой сонет ее любимый? Здесь много отметок.

Весь вечер проходит с книгой. И когда я перебрался на диван, так и не доев свой ужин, и когда улегся после душа в постель. Неожиданно Шекспир меня увлекает.

Или это потому что она читала эту книгу?

В университетской курилке сегодня дыхнуть негде, все торчат в закутке у корпуса, ежатся от холода. Везде шум, болтовня и смех. Не желая активно социализироваться по примеру других студентов, я по привычке стою бобылем в сторонке, наплевав на ветер. Лишь бы не лезли в душу с разговорами.

Никак не получается бросить курить. Спортсмен, блин.

— Привет, как дела? — раздается за спиной.

Ррр. Зарычать готов от досады. У меня жучки в карманах пуховика рассованы, что ли? Передо мной опять эта надоеда. С тонкой сигареткой в трясущихся пальцах.

— Привет, — бросил, как кот шерстью сплюнул.

— Ты куда делся вчера? Выскочил, как ошпаренный… Срочное дело, да?

Она мне словно пытается «помочь», настраивает на то, чтобы я выдумал причину, сказал угодный ей ответ. Но я не вижу смысла выдумывать, к тому же, откровенно говоря, ее прилипчивость меня изрядно утомила.

— За сестрой твоей побежал, — признаюсь.

Алина сразу