Прибалтийская «мясорубка» - Виктор Карлович Старицын

тылового рубежа превосходство в силах было более чем полуторным.

Немецкое командование сумело пополнить до штата свои танковые и моторизованные соединения, весьма сильно потрепанные во время боев в предполье нашей 4-й армией. Правда, две танковые дивизии им пришлось вооружить трофейными французскими танками. «Старые» пехотные соединения группы армий «Север» также были пополнены в среднем до 90–95 % штата.

С западного и восточного флангов коридор даугавпилсского плацдарма должны были атаковать по одному стрелковому и одному танковому корпусу при поддержке 1600 орудий. Воздушную поддержку наступления осуществляла авиация обоих Прибалтийских и Западного фронтов, а также дальняя авиация. Днем с воздуха удар по немецким позициям наносили 520 самолетов под прикрытием 660 истребителей. Ночью перед наступлением коридор обработали 530 легких бомбардировщиков и 420 самолетов дальней авиации.

Немецкий плацдарм по форме напоминал на карте уродливую человеческую голову в профиль, повернутую «носом» на запад и стоящую «горлом» на голубой линии Западной Двины. Ширина «горла» в самом узком месте вдоль берега Двины составляла 36 км. Высота «головы» с севера на юг превышала 90 км. Максимальная ширина «головы» – 65 км. В центре «горла» находился оккупированный немцами город Краслава, а в центре широкой «затылочной» части – город Резекне. В 30 километрах западнее «горла» находился крупный город Даугавпилс. По периметру «головы» держали оборону 12 немецких дивизий. Четыре дивизии немецкое командование оставило в резерве в центре плацдарма в окрестностях города Резекне.

Ниже Даугавпилса Двина, до того протекавшая с востока на запад, круто поворачивала на северо-северо-запад и текла практически параллельно западной части «головы». Так что наши войска севернее Даугавпилса занимали вытянутый плацдарм длиной 70 км и шириной 30–40 км. Разграничительная линия между двумя Прибалтийскими фронтами по приказу Главкомата была проведена почти по центру этого плацдарма.

В ночь на 6 сентября я находился вблизи селения Сталти на НП 22-го стрелкового корпуса, три дивизии которого обороняли восточную сторону горловины немецкой «головы». Командовал корпусом генерал-майор К. И. Алексеев, один из командиров, прибывших по моему вызову из 4-й армии. В тылах корпуса изготовились к наступлению дивизии 88-го ск и танкисты 12-го тк. На стороне противника, по данным разведки, нам противостояла одна 225-я пехотная дивизия.

С запада со стороны Даугавпилса на горловину плацдарма наступали 94-й стрелковый и 11-й танковый корпуса в полном составе. Там непосредственное руководство операцией осуществлял командующий 35-й армией генерал-майор В. А. Качалов. Эта армия была образована в середине августа из соединений, блокировавших резекненский плацдарм противника. В нее вошли 29-й, 94-й, 100-й, 33-й, 71-й и 22-й стрелковые корпуса. Армейское управление, ранее бывшее управлением 3-й армии, было переброшено с Западного фронта.

Ночью батальоны 88-го корпуса вышли на передний край обороны 22-го корпуса. В 4 часа легкие ночные бомбардировщики начали обработку переднего края противника. Они же обеспечили целеуказание для дальней авиации САБами и наземными пожарами от зажигательных бомб. После 6 часов в дело вступили бомбардировщики дальней авиации. Они бомбили позиции противника в глубине коридора. Зрелище было впечатляющее. Занявшиеся пожары, отсветы и грохот разрывов создавали впечатление ужасающей силы грозы, бушевавшей на немецких позициях.

Под гром бомбардировки танковые роты непосредственной поддержки пехоты тоже выдвинулись на передний край. Каждый стрелковый батальон поддерживала танковая рота. Порядок взаимодействия командиры танковых рот и стрелковых батальонов заранее обговорили при совместной рекогносцировке, проведенной днем 5 сентября. На один атакующий батальон приходилось 300 метров фронта. А с учетом характера местности, изобиловавшей болотами, озерами и речками, на батальон приходилось и того меньше – всего около двухсот метров.

В 7 часов утра началась артподготовка. Грохот первого залпа перекрыл все, что мы слышали до этого. Артиллерия обрабатывала первую полосу обороны.

В 8 утра артиллеристы перенесли огонь на вторую полосу. Вперед пошли танки и пехота. К 9 часам была захвачена первая оборонительная линия, а к 11 часам – и вторая. Говорят, что на войне все планы действуют только до соприкосновения с реальным противником. Но в данном случае тщательное планирование и созданное подавляющее превосходство в силах позволили выполнять операцию строго по плану. В воздухе над полем боя постоянно висели 20–30 наших истребителей. При появлении в воздухе немцев группировка истребителей тут же наращивалась. Хваленое люфтваффе в этот день никак не смогло помешать нашему наступлению.

После прорыва первой и второй оборонительных полос, каждая из которых состояла из трех линий траншей, прямо через боевые порядки наступающей пехоты вперед рванулись танковые дивизии, каждая в составе танкового, мотострелкового и поддерживающего полков. Прямо над нашими головами прошли полки штурмовиков, подавляя уцелевшую артиллерию перед фронтом атакующих танкистов. Танковые роты непосредственной поддержки вернулись к исходному рубежу для пополнения боекомплекта.

В 13:40 поступило донесение, что передовые отряды танкового корпуса соединились с танкистами, наступавшими с запада. Танковые дивизии начали разворачиваться по выделенным им коридорам для наступления на север.

В 17:20 стрелковые дивизии штурмом взяли последние опорные пункты врага в Карсаве. Оборона на главном стратегическом рубеже по Западной Двине была восстановлена. Три дивизии 94-го ск заняли позиции в бывших наших укрепрайонах и начали восстанавливать оборонительные сооружения.

Танкисты успешно продвигались на север в глубину немецкого плацдарма. Противник завернул фланги 215-й и 214-й пехотных дивизий, оборонявшихся на плацдарме севернее «горлышка», и попытался остановить танкистов. Попытка с негодными средствами. Дивизии не успели занять позиции поперек горловины и были смяты нашими превосходящими силами.

Надо отдать должное немецкому командованию. Во второй половине дня командующий 16-й армией Э. Буш сумел разобраться в ситуации и наладил управление войсками. Три пехотные дивизии из четырех, находившиеся в резерве в районе Резекне и, как мы знали по донесениям разведки, готовившиеся к наступлению, были брошены навстречу нашим танковым корпусам.

В 30 километрах севернее Двины поперек плацдарма между населенными пунктами Рушона и Дагда располагалась цепочка озер, начиная с озера Рушонас у западного края плацдарма до озера Дагдас у восточного. Выброшенные вперед на автомобилях передовые отряды немецких пехотных дивизий успели занять перешейки между озерами и создать систему фланкирующего артиллерийского огня до подхода к ним наших танкистов. Озерно-болотистая местность не позволяла танкам передвигаться вне дорог, поэтому на рубеже Рушона – Дагда танкисты понесли потери и вынуждены были остановиться. Противотанковая артиллерия противника расстреливала с флангов танки, вынужденные двигаться в дефиле. Танки БТ-7Э, как известно, имели слабую бортовую броню и совершенно не выносили флангового артогня. Для подавления противника на межозерных перешейках необходимо было подтягивать артиллерию. Я отдал необходимые распоряжения, имея в виду на следующий день продолжить наступление.

Для первого дня результаты были совсем не плохие. Восстановлен фронт по Западной Двине. Полностью уничтожены четыре пехотные дивизии. Двенадцать пехотных дивизий оказались в окружении у Резекне. От немецкой «головы» отрезали все «горло» длиной 30 км. Потери наших войск в допустимых