Порочный 3 (ЛП) - Смит Брайан

Викман оказалась права. Размер формы был не настолько велик, чтобы бросаться в глаза. Одежда была немного свободной, но это легко скрывалось с помощью утяжки ремня. Джессика почувствовала инстинктивное отвращение к тому, что ей приходится носить поддельную эсэсовскую форму, но она заглушила это в себе. Для того, чтобы выбраться отсюда, она была готова обмазаться даже дерьмом.

- Хорошо, что теперь?

Эвелин достала из верхнего ящика стола пистолет.

- Возьми его и сядь обратно. Держи его на коленях.

Джессика выполнила указание. Ей казалось, что ее собираются каким-то образом подставить. Она не могла полностью доверять этой женщине. Но интуиция подсказывала Джессике, что Викман действительно боится за свою безопасность, поэтому отбросила свои подозрения.

- Мой кабинет звукоизолирован, - сказала ей начальница тюрьмы, снова усаживаясь в свое кресло. - Через минуту я вызову людей, которые привели тебя сюда. Я попрошу их закрыть дверь. Когда они увидят тебя сзади, то решат, что ты - Хельга. Мои жилые апартаменты примыкают к этому кабинету. Присутствие моего заместителя в сочетании с твоим отсутствием не сразу покажется им подозрительным.

Джессика кивнула.

- Что мне делать, когда они войдут?

- Когда услышишь, как захлопнется дверь, спокойно встань и повернись. Они, конечно, будут вооружены, но ты - самый опасный убийца в мире. Ты убьешь их еще до того, как они почувствуют угрозу.

Джессика ничего не сказала, только снова кивнула.

В один момент она снова оказалась в своей стихии. Как будто она была на задании, а начальник тюрьмы - чиновник-изгой в коррумпированном иностранном правительстве. Они работали вместе, чтобы свергнуть режим. В каком-то смысле именно это и происходило.

Викман нажала кнопку и заговорила в динамик переговорного устройства на своем столе. Почти мгновенно фальшивый офицера СС ответил, что он и его люди сейчас будут у нее. Джессика услышала щелчок, за которым последовал звук распахивающейся двери позади нее. Ее рука крепко сжала рукоятку пистолета. Начальница тюрьмы и офицер обменялись несколькими словами, когда мужчины вошли в кабинет.

К тому времени Джессика уже стояла, поднявшись, когда дверь открылась. Во время короткого разговора она стояла лицом к начальнику, держа руки перед собой на уровне пояса. Ничто из услышанного не вызвало у нее подозрений. Дверь снова захлопнулась. Викман отвлекала мужчин какими-то выдуманными проблемами.

Джессикa уже не вникала в разговор, не до того было. Она следила за лицом начальницы, прислушиваясь к ее тону. Когда тон слегка изменился и взгляд переместился на Джессику, она поняла, что пришло время действовать.

Девушка плавно повернулась и выстрелила офицеру в лицо. Пуля пробила переносицу, а кровь и мозги брызнули через огромное выходное отверстие в затылке. Мужчины в форме солдат СС растерялись и сделали запоздалые попытки поднять оружие, но было уже слишком поздно. Джессика выстрелила обоим мужчинам в лицо. Они упали на пол и больше не двигались. Всех троих она убила в течение нескольких секунд.

Джессика опустила пистолет и посмотрела на Викман. Когда звон в ушах немного утих, она спросила:

- Что теперь?

Начальница тюрьмы улыбнулась.

- Теперь мы выберемся отсюда.

Глава 29

Только один надзиратель прибыл на вызов Ливии по поводу убийства доктора Вороновой. Это было очень странно. Убийство старшего сотрудника тюрьмы от рук Фрауеншафт, несомненно, требовало присутствия на месте происшествия кого-то более высокого ранга, и уж точно не в таком количестве.

Ливия ожидала увидеть представителей высшего звена, тех, которые щеголяли в форме СС. Несмотря на маскарад, они были настоящей службой безопасности, хотя и немногочисленной. Их главной обязанностью была охрана жилых помещений для персонала и прилегающих территорий. В зоне для заключенных они появлялись только по делам особой важности.

Убийство доктора, очевидно, к таким делам не относилось. Вместо этого в блок "D" заглянул один надзиратель, и тот появился только через час после того, как Ливия сообщила о происшествии по телефону. Еще большее удивление вызвала личность охранника.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Это снова был тот фрик, Тед, тот самый, который ранее привез члена банды теремного барыги. По сути, он был никем. Ливия была озадачена такой бездеятельностью службы безопасности. Это было все равно, что послать Барни Файфа[7]расследовать убийство актера или сенатора.

Час после звонка Ливия провела в состоянии нарастающей паники. Она постоянно репетировала свои ответы на шквал вопросов, которые ожидала. Ей казалось, что она не сможет выдержать допроса, запутается в показаниях. И все это приведет к фатальному финалу. Под конец часа она уже молила, чтобы кто-нибудь поскорее пришел, чтобы наконец-то все это закончилось. А пришел Тед.

У Теда было скучающее выражение лица, пока он бегло осматривал место происшествия.

- Что здесь произошло?

Ливия проглотила комок в горле, подавляя панику.

- Фрауеншафт убили ее. Знаешь, эта нацистская банда.

Тед кивнул.

- Ага, - oн бросил последний взгляд на тело доктора, прежде чем сказать: - Хорошо.

После этого он принялся за работу, поднимая труп с пола. Он перенес тело на каталку, которую привез с собой в лазарет и усмехнулся, ткнув указательным пальцем в дыру на щеке мертвой женщины.

- Жаль, что они сделали такое с лицом этой сучки. Она была зачетной телкой, - oн ухмыльнулся и подмигнул Ливии, обхватив пах своей рукой. – Но даже это меня не остановит.

Ливия медленно моргнула, прежде чем ответить.

- Эм... что ты хочешь этим сказать?

Тед гоготнул, делая толчковые движения бедрами.

- Я говорю, что они мне нравятся холодными, девочка. Разве ты не слышала, что обо мне говорят? - oн еще раз гоготнул. – "Ебарь-мертвых-дырок-Тед", вот как они меня называют.

Ливия нахмурилась. Она почувствовала нечто похожее на то, что испытала прошлой ночью, когда зажаренную человечину подавали к столу. Она сама не была примером человеколюбия, но не спешила становиться следующим Ганнибалом Лектером. Некрофилия вызывала схожие чувства. Копаться в мертвом теле своими самыми интимными частями тела казалось ей отвратительным.

Но больше всего ей была отвратительна мысль о том, что этот здоровяк будет пихать свой член в женщину, с которой она была так близка. Он был не достоин доктора. И пусть эта женщина поступила с ней очень жестоко, так унизив ее при всех, он все равно был не достоин ее.

Только такое объяснение Ливия могла дать своим последующим действиям, которые смутно остались в ее памяти.

Она выхватила из тележки скальпель и побежала за надзирателем. Услышав позади себя шаги, он начал поворачиваться к ней, когда она вскочила ему на спину и обхватила его руками и ногами в мертвой хватке. Он пошатнулся назад и стал бить ее руками, но она крепко держала его, вонзая лезвие скальпеля в его горло. Кровь хлынула, как из крана, забрызгав потолок и пол, а умирающий продолжал вертеться и бить ее в отчаянной попытке вырваться. Ливия вынула скальпель от его горла и вонзила ему в глаз. Он пытался закричать, но из раны на горле послушалось лишь бульканье.

Наконец, он рухнул на колени. Ливия отпустила его и отошла в сторону, когда он опрокинулся навзничь. Она смотрела на то, как тело бьется в конвульсиях, постепенно замирая. После этого она медленно, оцепенело двинулась назад, не останавливаясь, пока не услышала голос справа от себя.

- Что теперь?

Ливия медленно повернула голову в сторону голоса. Паучиха смотрела на нее со своей постели с выражением скорее любопытства на лице, чем испуга. Прикованная к кровати наручниками, со сломанной ногой, пациентка все равно не смогла бы от нее сбежать, так что бояться было просто зря тратить силы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ливия рассмеялась, понимая, что в они, по сути, в одном положении.

У нее тоже не было выхода.