Иностранные боевики-террористы. Иногда они возвращаются - Владимир Семенович Овчинский

за акты терроризма при одновременном соблюдении международных стандартов в области прав человека; при обмене информацией и доказательствами в целях справедливого преследования за преступные действия необходимо делать следующее:

– обеспечить гарантии неиспользования в национальном судопроизводстве и в иных целях информации, которая могла быть получена в других государствах незаконными методами, в частности, с использованием пыток или других видов жестокого обращения;

– принимать надлежащие меры для того, чтобы информация, переданная другим странам, не использовалась в этих странах в нарушение международных стандартов в области прав человека;

– при назначении наказания за преступления, связанные с деятельностью ИБТ, соблюдать принцип соразмерности наказания и преступления и учитывать степень виновности конкретного лица, выразившуюся в его действиях и преступном умысле; гарантировать неизменно гуманное и достойное обращение с находящимися под стражей подозреваемыми или осужденными за преступления, связанные с деятельностью ИБТ, в любое время и с надлежащим учетом особых рисков и потребностей находящихся под стражей ИБТ женского пола.

Уголовное законодательство играет важнейшую роль в привлечении к ответственности за действия, умышленно способствующие, в той или иной форме, актам терроризма. В принципе, законодательство может служить отправной точкой для реагирования на преступления, связанные с деятельностью ИБТ, в соответствии с принципом верховенства права. В тех случаях, когда ИБТ совершили преступления за рубежом, уголовное законодательство может обеспечить привлечение их к ответственности. Помимо этого, уголовное судопроизводство в целом представляет собой более справедливый механизм, который могут использовать подозреваемые ИБТ для ответа на предъявленные им обвинения, – по сравнению с административными и исполнительными мерами, которые могут приводить к таким же серьезным последствиям с точки зрения соблюдения прав и карательного воздействия (см. раздел 3.4). Однако справедливость, законность и эффективность уголовной процедуры зависят от наличия правовой базы, основанной на принципе верховенства права и соответствующей фундаментальным принципам уголовного права и международного права прав человека, которые в рассматриваемом контексте часто находятся под угрозой.

В своих усилиях по борьбе с терроризмом государства во все большей степени стремятся превентивно использовать уголовное законодательство путем установления уголовной ответственности за действия, предшествующие совершению акта терроризма (то есть за действия по подготовке теракта и действия, рассматриваемые как поддержка или содействие терроризму – например, финансирование, оказание материальной поддержки, прямое или косвенное подстрекательство к терроризму). Разработка специальных законов, непосредственно касающихся проблемы ИБТ, и практика уголовного преследования этих лиц – еще один шаг в заданном направлении. Сегодня существует множество законов, предусматривающих уголовную ответственность за поездки или попытки совершения поездок, которые рассматриваются как подготовка к совершению террористического преступления, а также за организацию или содействие поездке другого лица. В результате этого уголовными преступлениями в регионе ОБСЕ и за пределами признаются самые разные подготовительные действия, а также различные формы организации или поддержки таких действий; финансирование, соучастие или выражение поддержки лицам, причастным к подобным действиям.

Превентивная роль уголовного законодательства сама по себе не является чем-то новым и не представляет проблемы. Например, общепризнанным является тот факт, что незавершенные преступления (покушение на преступление, прямое и публичное подстрекательство, некоторые подготовительные действия, вступление в сговор или организация сообщества с целью совершения преступления) могут оправдывать ранее вмешательство посредством использования уголовного законодательства до совершения акта терроризма. Однако у превентивного применения уголовного законодательства есть и свои пределы, закрепленные в базовых принципах уголовного права и права прав человека (рассматриваются ниже). Расширение уголовного законодательства, а также изменения в принципах, процедурах и наказаниях вызывают вопросы относительно расширения возможностей для нарушений прав человека, а также действенности таких изменений в контексте предупреждения терроризма.

Принцип законности: ясные и точные определения правонарушений

Требования законности и определенности в отношении уголовного законодательства (nullum crimen sine lege; nulla poena sine lege) закреплены в статье 15 Международного пакта о гражданских и политических правах (МПГПП) и в других международноправовых актах[149]. Отсутствие обратной силы, определенность, точность и предсказуемость – все это необходимые аспекты права и фундаментальные требования в рамках принципа верховенства права[150]. Принцип lex certa требует, чтобы все, кто находится под юрисдикцией данного государства, могли понять установленные законом ограничения и действовать сообразно с ними. Международные договоры в области прав человека напрямую запрещают отступление от правила, согласно которому никто не может быть признан виновным в совершении уголовного преступления за действие, которое не являлось преступлением в момент его совершения (нет наказания без закона)[151]. Более того, это правило следует толковать «таким образом, чтобы обеспечить наличие эффективных гарантий защиты от произвольного обвинения, осуждения и наказания[152]. Еще одним аспектом этого принципа является требование о том, чтобы уголовное законодательство исполнялось неукоснительно и толковалось ограничительным образом; при этом закон не должен толковаться по аналогии, а любую неоднозначность следует толковать в пользу обвиняемого[153].

Законодательство об уголовной ответственности за деятельность ИБТ, его толкование и практическое применение вступают в противоречие с этими фундаментальными принципами. Преступления, незавершенные правонарушения и различные виды ответственности, связанные не только с совершением поездок с какими-то расплывчато сформулированными целями, но и с другими формами поддержки (например, финансированием или организацией поездок, «косвенным подстрекательством», «выражением одобрения», «оправданием», «провоцированием» или «защитой» терроризма или «распространением сообщений» в отношении деятельности ИБТ) – все эти формулировки дают возможность крайне расширительного толкования и применения и отличаются чрезвычайной неоднозначностью. Помимо этого серьезные вопросы насчет строгости толкования уголовного законодательства возникают и в связи с широкими толкованиями существующих законов в вопросе о том, что понимается под «подстрекательством».

Установленные Резолюцией СБ ООН 2178 (2014) обязательства государств, касающиеся введения уголовной ответственности за широкий ряд действий, связанных с ИБТ, в условиях отсутствия четкого определения базовых субъективных и материальных элементов состава преступления (или преступного умысла и поведения), уже подвергались интенсивной критике[154]. Проблемы, связанные с отсутствием четкого определения терроризма, накладываются на внутреннюю неоднозначность и неопределенность терминов, используемых для описания действий ИБТ.

Однако при том, что Резолюция 2178 (2014) создает целую систему обязательств, она возлагает на государства задачу реализации этих требований в своем уголовном законодательстве с соблюдением принципа законности и предоставлением четкого описания признаков преступного деяния. Таким образом, сами государства несут бремя ответственности за то, чтобы их национальное законодательство ясно и четко определяло материальные и субъективные элементы состава преступлений, связанных с деятельностью ИБТ.

Уголовная ответственность