Удержать в руках Пташку (СИ) - Джулай Галина

— Ну что, пошли? — с какой-то злорадной улыбкой спросил он. — Девочку с собой берите.

— Зачем? — раньше меня спросил Денис.

— Ей полезно будет, — сам открыл дверцу, помогая ей выйти.

Когда мы пошли за Лимоном, петляя среди одинаковых гаражей, к нам присоединились ещё несколько парней, все как на подбор, в черных джинсах, кожаных куртках и высоких ботинках с грубой подошвой. Я бросил на Лимона вопросительный взгляд.

— Группа поддержки, — усмехнулся он. Не переживай, мы вмешиваться не будем.

К гаражу, что стоял последним в одном из рядов, подходили тихо и медленно. Лимон указал мне на нужную дверь. Я готов был рвануть туда сразу, но Денис придержал за локоть.

— Может, сначала я?

— А разница?

— Я урода успокою, а ты свою Пташку…

— Его успокоить должен я.

И больше никого не слушая, направился к нужной двери. Я не крался и не старался быть тихим, единственное, чего я боялся, что может быть поздно. Но эту мысль гнал от себя, как мог.

Я рванул на себя дверь, и она с тихим скрипом поддалась, слабое освещение не позволило сразу сориентироваться, я потерял несколько секунд прежде, чем понял, что пространство гаража разделяет плотная черная ткань. Искать, где можно пройти я не стал, я схватил ткань, сжал в кулаках покрепче и рванул вниз. Раздался треск, и зажимы, которыми она цеплялась к карнизу не выдержали.

Все мое хваленое спокойствие, которым я так гордился во время боёв, покинуло меня, когда я увидел Наташу, сидящую в клетке. Бледная, ещё больше похудевшая, она, увидев меня, потянулась в мою сторону, но тварь, что стояла позади, схватила ее за волосы. По щекам Пташки, тут же потекли слезы.

— Отпусти, сука, — зарычал я, надвигаясь на Парфенова.

— Долго ты, — усмехается мразь. — А я все думал, когда же ты приедешь?

Потом его взгляд метнулся мне за спину. Я обернулся и увидел, как в гараж зашли несколько парней, Денис и Лимон. Он обнимал за талию Майю. На девушке не было лица. Её взгляд метался от Парфенова к Наташе и обратно. Она зажимала рот ладонями, пытаясь удержать рыдания, но слезы текли по ее щекам.

— Майя, иди сюда, — проревел Парфенов. Она дернулась, но Лимон крепче прижал ее к себе, обнимая двумя руками.

— Девушку отпусти, — тихо сказал он, — Ты же понимаешь, что не выйдешь отсюда на своих двоих.

— Что качок, силенок маловато? Привел с собой подмогу.

— Я тебя сам покалечу, и помощи просить не буду, уж поверь.

Подойти ближе я все ещё не мог, он по-прежнему держал Наташу за волосы, и, судя по ее лицу, силу он свою не сдерживал.

— А ты, я смотрю, то ещё сцыкло, — делая шаг ближе, говорю я, на Наташу стараюсь не смотреть. — Прикрываешься моей женой. Боишься, что сломанными ребрами не отделаешься?

— Не боюсь, но, где гарантия, что цепные псы, которых ты привел, не станут тебе помогать?

— Я не такое дерьмо как ты, это наше дело, никто не вмешается.

— Тогда пускай выйдут, и пообещай, если я выиграю, мне дадут уйти.

— Ты охренел? — заорал Денис.

— Легко, — ответил я, лишь потому, что точно знал, победить ему не дам.

Лимон дал знак своим ребятам и те покинули гараж. Денис заявил, что никуда не уйдет. Лимон тоже остался, прижимая к себе Майю, он, немного задрав голову, положил ей подбородок на макушку. Парфенову явно это не понравилось, Майя под его взглядом дернулась, но Лимон держал крепко.

— Начинайте, — лениво, словно и не происходит ничего необычного, сказал он.

Парфенов отпустил Наташу, и она быстро переползла в другой угол клетки. Краем глаза я заметил, как Денис оказался рядом, он, стянув с себя куртку протянул ее Пташке, она легонько улыбнулась и укуталась в его куртку. А я рванул к Парфенову.

51

Наташа

Время давно перестало существовать. Я перестала, пытаться его вычислить. Я начала сдаваться, терять надежду, что когда-нибудь я покинул эту клетку. Единственное, что хоть как-то радовало, что Парфенова я видела редко и не долго. Да, мне было страшно, я не знала, что творится в его больной голове, и чего мне ждать, но каждый раз, когда он приходил, я старалась не показывать ему, насколько потерянной и несчастной я себя чувствовала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Когда дверь в очередной раз открылась, я даже не повернулась в его сторону. Мне болело тело, от того, что я не могла встать и находилась постоянно в согнутом положении, и только лёжа я могла вытянуться во весь рост, но тогда мои ноги находились за пределами клетки. Свернувшись в позу эмбриона, я тихо плакала, но стоило появиться Парфенову, как я вытерла слезы.

— Не хочешь меня встретить улыбкой? — он обошел клетку, и теперь присел на корточки рядом со мной.

Послала ему уничтожающий взгляд. Но разве проберет этого урода такая ерунда? Он только ухмыльнулся в ответ. Он нагрел воды в чайнике и принес мне ведро, чтоб я могла помыться. Но, как бы я не тёрла кожу, я все равно ощущала на ней липкий взгляд моего тюремщика. Он подал мне очередные чистые трусики. И не сводил своих глаз, пока я переодевалась. Когда с этой процедурой было закончено, он унес ведро, скрывшись за шторой на несколько секунд.

— А я тебе вкусняшек принес, — вернувшись, весело говорил Парфенов и стал разбирать пакеты.

Скрип двери заставил меня сесть, и отвлёк Лешу. В один шаг он оказался возле меня, зажал ладонью рот, прижимая мою голову к прутьям клетки. Ещё через минуту раздался треск, и черная ткань рухнула на пол, а я увидела Матвея.

Пришёл! Нашел! Пришёл за мной! Не бросил!

Я хотела рвануть в его сторону, но Парфенов сжал в кулаке мои волосы, так сильно, что слезы сами покатились из глаз. И хоть теперь он не закрывал мне рот, я не могла вымолвить и слова. За Матвеем в помещении оказались ещё люди. Денис, а остальных я не знала. Потом появился парень, он привел с собой Майю. Он притянул ее к себе и обнял, одной рукой поперек живота, а второй — поперек груди, кисти его рук были усыпаны татуировками. Майя растерянно смотрела то на меня, то на Лёшу, а парень с татуировками крепко прижимал ее к себе.

Когда Леша меня отпустил, я, уже по привычке, отползла в противоположный от него угол. Рядом тут же оказался Денис, он стянул с себя куртку и протянул мне, с благодарностью приняла ее, сразу одела и почувствовала себя гораздо увереннее, и уютнее.

Парфенов первым нанес удар по Матвею. И хоть он не уступал по силе и злости, Матвей взял техникой. Каждый его удар был точным, а я, как и обещала, не сводила глаз с дерущихся мужчин и злорадно улыбалась каждый раз, когда прилетало Парфенову. Очередной удар свалил гада на пол. Матвей, не жалея сил, наступил на кисть его правой руки. Когда раздался хруст, а Парфенов взвыл от боли, я почувствовала облегчение. Может это и жестоко, но мне было мало одной сломанной руки.

Майя истошно закричала, а к Матвею подошёл Кирилл. Когда он приехал, я не знаю, я не заметила его появления. Он оттянул моего мужа, который был готов ломать кости Парфенова одну за другой.

— Матвей, хватит, — пытался переключить его внимание на себя Кирилл. — Слышишь? Приди в себя! На хрен из-за этого дерьма жизнь себе портить.

Матвей тряхнул головой, потер лицо руками, и словно наконец пришел в себя. Он подошёл к Парфенову, что лежал на полу, обнимая сломанную руку. Схватив его за волосы, приподнял к себе его лицо.

— Я бы с удовольствием тебя грохнул, но я не сяду из-за такой мрази как ты, — он отшвырнул его и Парфенов головой ударился, о клетку. Кирилл присел на корточки перед Парфеновым:

— Ты уволен сегодняшним числом. Настоятельно рекомендую исчезнуть из города прямо сегодня, — Парфенов сплюнул на пол кровь, и, прижимая к себе руку, попытался сесть. Его лицо было искажено болью и ненавистью.

— Ублюдки, — прошипел он, за что тут же получил от Кирилла.

— Ключи где? — спросил Матвей.

— А ты найди? — не знаю, то ли он настолько отмороженный, то ли ему уже просто нечего терять, но он продолжал злить Матвея. И тот злился…

— Матвей, он тебя просто провоцирует, остынь, — обратился к нему Денис. Кирилл, тем временем, уже осматривал карманы Парфенова.