Эрос, сознание и Кундалини - Стюарт Соватски

В течение этого времени у них было постоянное безмолвное переживание восприятия мыслей друг друга, которые были подобны изгибам заботы и удивления, уводивших их во все более спокойные глубины друг друга. Они слышали гудящий звук, который, как казалось Робу, звучал как «механизмы вселенной».

Позднее, в разговоре друг с другом, они задавали себе вопрос, не был ли этот звук гудением самой плодовитости, нараставшей и убывавшей в соответствии с лунными циклами. Хотя ранее они боялись, что рождение и воспитание ребенка будет «слишком затруднительным» по финансовым и другим практическим соображением, теперь они просто не знали, что делать. Следование этому опыту их разделяемой способности к воспроизведению потомства казалось стоящим любой цены.

По мере того, как проходили месяц за месяцем, весь цикл плодовитости не переставал вдохновлять их своей тайной, и все их рассуждения относительно готовности становились неважными. Однажды они чуть не нарушили свой целибат, столь велико влечение к воспроизведению, однако блаженство и чудо сублимации были столь же велики, и они продолжали свои медитации. Они решили вместе подходить к тайне порождения, но лишь в тишине медитации.

Затем они начали чувствовать, как мало это от них зависело, и, в то же время, это им полностью подходило. Тайна была головокружительной - уже не просто темой для разговора. Не было решительно никакого способа знать наперед, отказываться ли от целибата, и когда, ради влечения страстей плодовитости.

Лишь после того, как у них было много совместных встреч со страстями воспроизводства, произошло следующее: в середине тантрического ритуала, включающего в себя обмен цветами, они поддались «праническому отражению», и начали снимать друг с друга одежду. Они ощущали это как «самый первый сексуальный акт», не только между ними, но между кем угодно.

Их ощущения были чрезвычайно острыми, несомненно, усиленным трехлетним перерывом в сексуальных контактах. Каждое движение казалось живым и свежим. Им удалось сублимировать несколько волн желания, но образы плодовитости и непосредственность их контакта были сильнее. Они ощущали друг друга как «мать всех существ» и «отца всех детей». Казалось, что их собственная плодовитость отдается внутренним эхом в плодовитости их детей, детей их детей, и так далее. В другом направлении они ощущали вызывающую чувство гордости связь со своими родителями, прародителями, и целым сонмом предков, которые, казалось, радостно улыбались, как будто какой-то ангельский акушер только что вошел в их «комнату ожидания» с важным объявлением.

Они чувствовали себя на грани творения; казалось, все во вселенной, вся материя и весь дух, делает то же самое, безмолвно, невидимо, задержавшись на краю приближающегося трепета. Сексуально наслаждение достигло невероятной высоты, а затем спало, оставив ощущение, что все, что бы не случилось, было совершенно замечательно.

Как ни странно, в тот месяц зачатия не произошло. Это лишь послужило им поводом для смирения, показав, что зачатие лежит за пределами их самых смелых мечтаний, намерений, и предчувствий. Однако, несколько месяцев спустя, Лайза все же забеременела. Она ощутила это как приступ боли, пробежавший от ее матки через солнечное сплетение к сердцу, подобно определенному «вот оно».

Роб не ощущал ничего особенного до тех пор, пока неделю спустя не почувствовал себя чрезвычайно довольным. В телах их обоих ощущалось едва заметное гудение, которое они уже слышали за много месяцев до этого, но теперь казалось, что оно исходит из каждой клетки. В последующие месяцы они описывали два уровня беременности: пульсирующее внутреннее созревание, и магнетический эффект «строительства гнезда», который оно оказывало на их дом и отношения.

В простодушии, развивающемся благодаря таким многократным тантрическим сублимативным обменам, может возникать возможность целомудренного сознательного зачатия - ни намеренного и планируемого, ни непреднамеренного и случайного. Что можно сказать о таком событии, выходящем за пределы вероятностей любых расчетов рождаемости, любых надежд, избеганий, или страхов зачатия, любых мыслей или планов? Я предлагаю следующее: В каких-то непостижимых глубинах ритм судьбы ожидает синхронного и неизбежного соприкосновения наших человеческих рук.

Порождение потомства и тайна разделяемого пола

Нигде тайна разделяемого пола не видна так очевидно, как в порождающей сексуальности, ибо мы видим, что яйцеклетка и сперма требуют друг друга, и что несмотря на технологические вмешательства, никакая женщина никогда не становилась матерью без того, чтобы одновременно мужчина не становился отцом; [Но теперь такую потенциальную возможность обещает клонирование (пер.)] что женщины и мужчины дарят друг другу родительство - разумеется, с помощью ребенка.

Открытия и гипотезы Томаса Верни -- автора книги «Тайная жизнь нерожденного ребенка» -- а также других специалистов в этой области, касающиеся психических взаимоотношений между матерью и «тайной жизнью» нерожденного ребенка, следует в равной мере распространять на более тонкую, но не менее важную психическую роль отцов. Подобно тому, как отцов лишь недавно стали допускать в родильную палату, наша карта порождения потомства должна более полно учитывать их роль во всем периоде беременности.

Возможно, утрата по настоящему ощущаемого доступа к психическому уровню порождения способствовала нашему восприятию беременности как столь трудной и изолирующей, что всерьез рассматривается альтернатива искусственной матки. Из библейских мифов нам известно, что возникновение у архетипической пары определенного типа желания приводило к затруднениям между полами и к трудному процессу деторождения. Возможно, нарушение эротически удовлетворяющего чувства непосредственной связи между полами имеет древнюю историю, однако мы в силах его восстанавливать с помощью тантрической чуткости.

Возможно, беременность не обязательно станет легче, но можно ожидать, что она будет переживаться как более полно разделяемая. Как утверждает одна пара, с которой я беседовал, порождающий секс поразительно отличается от обычного секса. К них он продолжался до тех пор, пока лабораторный тест не подтвердил беременность. Все эти дни они наслаждались неожиданно таинственной связью, которая после рождения их дочери стала существенной частью их ощущения отношений друг с другом.

Нелегко сказать, как любой стрессирующий аспект беременности мог бы переживаться партнерами, которые считают беременность в равной мере, хотя и по разному, разделяемым явлением. Психосоматические взаимодействия двух людей - глубокая тайна. Мой самый впечатляющий клинический опыт был связан с парой, чей эмоциональный тупик разрешился, когда они впервые разделили друг с другом затаенную грусть из-за выкидыша, случившегося примерно за девять месяцев до этого. По совпадению, (!) жене в ближайшие недели предстояла операция удаления матки вследствие эндометриоза. После сеанса с обилием слез, в ходе которого эти супруги, наконец, разделили друг с другом свое горе, следующее гинекологическое обследование жены показало полную ремиссию симптомов, и операция была отменена.

Любовные ласки тантрического целибата во время беременности могут быть способом разделять друг с другом особое чудо вынашивания ребенка и создания семьи. Снова и снова, страх ожидаемого вытесняется благоговением перед возможным, и разделения преобразуются в вийогические союзы. Однако, следует опасаться демистифицированных ожиданий, направленных на то, чтобы иметь «совершенные зачатие и беременность», «совершенное родительство», или «совершенного ребенка». Мы должны опасаться бояться того, что по самой своей природе вызывает благоговение. Вместо этого, следуйте тайне, ибо возможно все.

Разделять дом с тайной

Взрослая способность к деторождению проникает из этого мира в мир еще нерожденного, в то время как дети проникают из невидимого мира в этот более видимый. Контакт всех взрослых и всех детей основывается на этой естественной тяге к разным мирам друг друга. Восхищение и доверие ребенка по отношению к большому взрослому, и защищающие и лелеющие чувства взрослого к ребенку составляют таинственное очарование их отношений. Сексуальное чувство и большая часть сублимации не имеют к этому никакого отношения.

Не существует никакой сексологической задачи или специфической последовательности психосексуального развития, привязывающей улыбку, застенчивые взгляды, или даже телесные исследования ребенка к некой возбуждающей цели. Это чистая, беспричинная игра, свободная от языка и теории. Даже детская «игра с собой» бесцельна и совершенно не похожа на взрослую мастурбацию. Понятия сексологии, столь глубоко погрязшей в собственных сексо-политических программах здесь просто не применимы. Столь же неуместны страхи моралистов по поводу «опасного эроса».