Банкир в XX веке. Мемуары - Джон Рокфеллер

К моменту моего прибытия в Алжир реальная война все шире раздвигала свои границы. Африканский корпус Роммеля был изгнан из своего последнего бастиона в Тунисе, и в молниеносной кампании Эйзенхауэр захватил Сицилию. В начале сентября союзные силы пересекли Мессинский пролив и начали длительную кровавую кампанию, двигаясь вверх по Апеннинскому полуострову. Красота Алжира прикрывала борьбу, не выходившую на поверхность. Интенсивная битва внутри Французского комитета национального освобождения (КНО) за контроль над Северной Африкой, находившейся под гражданской и военной властью вишистского французского правительства, привлекала всеобщий интерес. В центре схватки стоял вопрос о том, кто будет контролировать КНО: генерал Анри Жиро или генерал Шарль де Голль.

Жиро был одним из руководителей короткой и неэффективной борьбы Франции с немцами в 1940 году. Захваченный в плен и интернированный, Жиро бежал из крепости Кенигштайн в Австрии и пробрался на неоккупированную территорию во Франции. Не запятнанный коллаборационизмом и глубоко уважаемый французским офицерским корпусом, Жиро представлялся идеальным кандидатом для замены адмирала Жана Франсуа Дарлана в качестве главы государства в Северной Африке. После убийства Дарлана в результате покушения в декабре 1942 года Жиро при полной поддержке президента Рузвельта и его старших советников стал командующим французскими вооруженными силами. Казалось, что вопрос о том, станет ли он и во главе политической структуры, являлся только вопросом времени.

Шарль де Голль, которому предстояло стать одной из величайших фигур послевоенного периода, в 1943 году был малозаметным военным с небольшим количеством последователей и незначительными финансовыми ресурсами. После поражения Франции в 1940 году де Голль организовал силы «Свободной Франции» из остатков армии, которые перебрались через Ла-Манш после Дюнкерка, и провозгласил французское правительство в изгнании. Хотя большинство во французском офицерском корпусе презирало де Голля, Черчилль уважал его боевой дух и убедил Рузвельта на конференции в Касабланке в январе 1943 года включить группу де Голля «Свободная Франция» в ту политическую структуру, которая создавалась в Северной Африке. Результатом было то, что два этих соперника были сведены вместе на «свадьбу под дулом ружья», и им было приказано разобраться с теми противоречиями, которые между ними существовали.

СОЗДАНИЕ РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОЙ СЕТИ

К тому моменту, когда я появился в Алжире, союз между Жиро и де Г оллем был в тупике. Они оба провели десять месяцев в бесконечных изощренных ходах, направленных друг против друга. В то время как де Голль явно одерживал верх в политической борьбе, отнюдь не было ясно, что он победит. В связи с их продолжающимся конфликтом требовались надежные разведданные как из-за возможных последствий конфликта для военных усилий, так и в связи с тем воздействием, которое это могло бы иметь для послевоенной Франции.

Объединенное управление по сбору разведывательных данных по Северной Африке (JICANA) состояло примерно из 10 офицеров и 30 человек рядового состава, собранных из всех разведывательных служб США. Мы работали в помещении на бульваре дю Телемли, а офицеры проживали в частной вилле на другой стороне улицы. Нашей главной задачей был сбор разведывательных данных, получаемых службами военной разведки, работающими в Северной Африке, и передача этого материала в Вашингтон и Лондон. JICANA функционировало в качестве центра обработки информации и почтовой службы. Это не было особенно трудной задачей и оставляло офицерам массу свободного времени, которое посвящалось дегустации весьма приятных местных вин и рысканью по ресторанам «черного рынка» в поисках отпускавшихся по карточкам деликатесов, недоступных для населения.

У меня эта работа вызывала разочарование. Я полагал, что буду принимать участие в гораздо более активной операции по сбору разведывательных данных, в которой найдет применение моя специальная подготовка. Полковник Байрон Суитцер, мой командир, думал по-другому. Являясь инженером с небольшой подготовкой в области разведки, полковник считал, что JICANA не имеет полномочий на подготовку собственных разведывательных донесений. Вскоре после прибытия я писал родителям, что «вероятно, никто не знает, чем я должен заниматься».

После нескольких недель, проведенных в сведении воедино отчетов, подготовленных другими управлениями, по мере чего я испытывал все большую неудовлетворенность, я спросил полковника Суитцера: не могу ли я попробовать попытаться составить отчет о политической деятельности и экономических условиях в регионе? После некоторых колебаний он согласился, и я занялся созданием своей собственной разведывательной «сети» с нуля.

Честно говоря, это было почти невозможной задачей для человека в моем положении. Я был всего лишь лейтенантом и конкурировал с гораздо более солидными разведывательными службами, включая Управление стратегических служб под командованием полковника Уильяма Донована. Однако у меня было несколько преимуществ. Я говорил по-французски и понимал политическую и экономическую ситуацию лучше, чем многие другие. Кроме того, у меня были рекомендательные письма в адрес ряда влиятельных лиц, двое из которых оказали мне колоссальную помощь.

Анри Шевалье, генеральный менеджер компании «Стандард ойл оф Нью-Джерси» в Северной Африке, жил в Алжире в течение многих лет и имел широкие контакты с деловым сообществом по всей Северной Африке. Анри представил меня ряду колонов (алжирцы французского происхождения) и ряду других людей, оставивших Францию после немецкой оккупации. К последним относился Альфред Позе, влиятельный глава сети отделений Национального банка коммерции и промышленности в Северной Африке, который представил меня ряду влиятельных арабских бизнесменов и политических лидеров.

Премьер-министр Канады Макензи Кинг, старый друг отца, написал по моей просьбе письмо генералу Джорджу Веньеру, главному канадскому представителю в Северной Африке. Дружеские отношения, сложившиеся у меня с генералом Веньером, открыли мне доступ к дипломатам союзных стран и к членам КНО, познакомиться с которыми другим способом было бы трудно. Военный атташе генерала Веньера полковник Морис Форже пригласил меня принять участие в десятидневной поездке через Марокко с группой военных атташе. Эта поездка дала ряд новых контактов и более широкое понимание неустойчивого положения Франции в Северной Африке.

Я также начал встречаться с людьми, занимавшими высокие дипломатические посты в представительствах союзников при КНО и среди них - с послом Робертом Мерфи, подготовившим условия для высадки союзников в Северной Африке и бывшим твердым сторонником Жиро, также встретился с несколькими впоследствии известными вице-консулами Мерфи, такими как Риджуэй Найт, который позже работал со мной в «Чейз Манхэттен бэнк». Именно в Алжире я впервые подружился с Уильямом Пэйли, основателем компании CBS1, который занимался программой психологической войны на театре военных действий, и с С.Д. Джексоном, одним из заместителей Пэйли, который позже стал издателем журнала «Форчун».