Верные враги - Ольга Громыко

Верес на минутку задержался возле Реста, убедился, что мирно спящему мальчишке стало лучше, и отправился договариваться с хозяевами. Я не прислушивалась, но, поскольку гнать нас не стали, а, напротив, отдали служанке приказ готовить обед на восьмерых, заключила, что всё улажено. Колдун в комнату не вернулся, а, выйдя через парадную дверь, мелкими шажками пошел вдоль забора, сопровождая вдохновенные пассы то усиливающимся, то затихающим речитативом. Хозяин боязливо наблюдал с крылечка.

Я фыркнула, догадавшись, на чем они сошлись. Кажется, Верес подрядился зачаровать дом от давешнего монстра, а поскольку оный давным-давно сидел внутри, колдун мог особо не напрягаться, неся полную чушь и махая руками только для вида (а заодно чтобы не замерзнуть).

Служанка оказалась женщиной простодушной и общительной. Намеками выспросив, что сама я не ведьма и путешествую с колдуном только за компанию, потому что лихих людей, нежити и лесного зверья боюсь немножко больше, она окончательно осмелела и забросала меня вопросами. Я мстительно подтвердила, что да, у колдунов и в самом деле имеется мохнатый хвост наподобие собачьего, который при некотором старании (и воображении!) можно разглядеть даже через штаны, что заговаривать с ними без кукиша в кармане чревато если не смертью, то по меньшей мере чесоткой, а смотреть безопасно только левым глазом через правое плечо.

Когда Верес, «натрудившись», вернулся в избу, его ждал... ну, не сказать чтобы неприятный, но весьмасвоеобразный сюрприз: неестественно скрюченная, пятящаяся раком и не то дико косящаяся, не то подмигивающая тетка, которая, несмотря на свое плачевное состояние, преувеличенно ласковым голоском стала зазывать его к столу. При этом уронила уже наполненную щами миску, разбила два яйца мимо сковороды, несколько раз опрокинула стоящую у печи табуретку и расплескала на меня кисель (к счастью, чуть теплый), слегка поумерив мое веселье. И хорошо, а то я уже икать начала!

В итоге колдун сам начал от нее шарахаться – не ровен час бросится! И как только таким жутким бабам хозяйство доверяют?! Нервно дохлебав щи и даже не попросив третьей добавки, Верес поспешил снова удрать на улицу, на сей раз лыжами, и пропал надолго. Я от нечего делать помогла служанке перемыть посуду и замесить тесто для завтрашних хлебов, а Мрак, выдурив у сторожа всю наличность (если не ошибаюсь, игра началась с подаяния той бабуськи), теперь методично избавлял его от предметов одежды. Облезлая заячья шапка с лихо заломленными «ушами» уже хвастливо красовалась у него на голове.

Проснувшийся Рест смущенно, вдоль стеночки, проскользнул в уборную и обратно. От него терпко пахло потом, вместе с которым ушел и жар, но мальчишку продолжал терзать сухой надрывный кашель. Утром, при колдуне, я постеснялась предлагать свою помощь, но теперь без колебаний заварила в маленьком горшочке горсть травок из своих запасов и неумолимо всучила Ресту. Щенок жалобно глянул на дверь, за которой скрылся мастер, но та и не подумала за него вступиться. Пришлось, напоказ морщась (нормальный у зелья вкус, вяжуще-мятный, нечего придуриваться!), пить. Так день и прошел.

Закончив с хлопотами по хозяйству, служанка отправилась домой. В сумерках удрал и дедок, истово благодаря Мрака за одолженный ему до утра его же тулуп. Дракон, заскучав, повернулся ко мне:

– Шелена, давай хоть с тобой по медяку на кон!

Я, презрительно усмехнувшись, сгребла в кулак все пять кубиков и по одному, как сливовые косточки, выщелкнула на стол. Пять шестерок.

– Думаешь, один ты такой ловкий?

– Да верну я ему вещи, за кого ты меня принимаешь? – обиделся дракон. – Так, проучил чуток простофилю, чтобы в следующий раз трижды подумал, прежде чем с незнакомцами за азартные игры садиться! А то нарвется еще на какого жулика...

– И деньги?

Мрак притворился глухим и сменил тему:

– Ну куда этот Верес запропастился? Ужин давно остыл, а он всё где-то шляется!

Долгое отсутствие колдуна начинало тревожить и меня. Может, сбегать поискать? По такой темноте можно и на всех четырех... Я насторожила уши и почти сразу же с облегчением различила знакомый скрип снега под полозьями. Спустя пять минут закоченевший Верес ввалился в дом, источая холод не хуже ледяной глыбы, я даже руки в подмышки спрятала. Радостно кинувшийся навстречу ученик помог ему раздеться и стянуть сапоги, а дальше уж колдун заметил накрытый стол и оттаял прямо-таки в мгновение ока.

– Ну ладно, давай тогда в карты, – видя, что расспрашивать друга в ближайшие полчаса бесполезно, снова начал канючить дракон. – Только, чур, на этот раз с козырями не мухлевать!

– Больно надо. Твой главный козырь давно уже у меня. – Я, вальяжно развалившись на спине, маятником раскачивала у себя перед носом драконий амулет. Говорят, некоторых людей это усыпляет, но меня так и подмывало по-кошачьи шаловливо поддать по нему когтистой лапкой.

– Надейся-надейся. – Мрак тем не менее покосился на чешуйку с явной досадой. – Да пламя мне бы всё равно не понадобилось, таких жалких противников я укладываю одной лапой, а то и хвостом!

– Говорят, из драконьего хвоста получаются изумительные шашлыки... – Я задумчиво приподняла лежащий под боком даркан и нацелила в сторону Мрака, словно проверяя прямизну, то есть кривизну.

Дракон оценил, уважительно присвистнув:

– Ну спасибо, порадовала! Повешу в центре своей коллекции. А то иной раз с таким барахлом на ристалище приходят, что хоть ты жалобу в рыцарский орден пиши. Или вообще совесть теряют – ядами, стрелами...

– Не волнуйся, я предпочитаю слышать последний вражеский вздох на расстоянии клинка, – усмехнулась я, откладывая даркан. – Чтобы уж наверняка. Впрочем, если согласишься подождать до середины лета, можем попробовать вариант с коноплей!

Верес почему-то опустил ложку, плечи колдуна меленько вздрагивали.

– Шелена, – по вкрадчивому голосу Мрака стало ясно, что он не только читал пресловутый трактат, но и активно участвовал во внедрении его идей в жизнь, – как ты прекрасно знаешь, дракон – существо огнедышащее. А конопля в жаркий летний денек очень даже охотно горит. Так что когда мы, глупо хихикая, уже под вечер в обнимку выбрались из дыма, кто из нас дракон, кто рыцарь, а кто его лошадь, вспоминалось с большим трудом. По-моему, мы с ним даже поклялись друг другу в вечной дружбе и страшно вспомнить о чем еще, ибо наутро проснулись на постоялом дворе в одной постели. Бедный парень после этого «подвига» ушел монастырь; я как-то хотел его навестить, но он отказался ко мне даже выходить...

– Ладно, коноплю вычеркиваем, – со смешком согласилась я и, видя, что Верес уже допивает кисель, с деланым равнодушием поинтересовалась: – Ну как, наглядел что хотел?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});