Женская логика - Джейн Хеллер

Вопреки моим ожиданиям, подруги не разделили моих искренних чувств. Они ошеломленно смотрели на меня, явно не веря своим ушам. Я не могла понять, что им не понравилось в моей речи, но тем не менее решила продолжить.

— Ты следующая, Изабелла. — Я снова наполнила свой бокал. — Выпьем за Изабеллу Грин, которая так ловко обвела нас всех вокруг пальца! Она заставила нас всех поверить, что она немного не в себе, — то есть, я хотела сказать, большая оригиналка. — Я сопроводила свои слова громким смехом, но меня опять никто не поддержал. — Я преклоняюсь перед тобой, Изабелла! Ведь это целое искусство — умение создать себе имидж, предстать перед публикой в выгодном свете, а твои фотографии, на мой взгляд, просто гениальны! Но, — я сделала еще глоток шампанского, — надо признаться, я видеть не могу твоих кошек!

Я не хотела обидеть ее последней репликой. Я имела в виду, что у меня аллергия на кошек — в том числе на ее кошек. Когда они были рядом, я начинала задыхаться и у меня текло из носа.

— Теперь, Гейл, твой черед, — продолжала я, не обращая внимания на то, что окружающие почему-то не в восторге от моего выступления. — Я поднимаю этот бокал за одержимую приключениями Гейл Оррик! Правда, большинство своих историй она устраивает себе сама. — Мое последнее высказывание вызвало у всех возглас возмущения, который я приняла за признак восхищения. — Я без ума от тебя, Гейл, и от твоей склонности все драматизировать. Мне нравится, что ты вечно страдаешь, вечно ощущаешь себя героиней мыльной оперы. Итак, за тебя! — провозгласила я, икнув напоследок.

Пенни поднялась со своего места и попыталась отнять у меня бокал.

— Хватит, Линн, — сказала она.

— Нет, подожди! — возразила я, увернувшись от нее и допивая остатки шампанского. — Мы еще не пили за здоровье Сары!

— Ты лучше поешь, — посоветовала Сара.

— Почему вы не позволяете мне поделиться своими чувствами? — обиженно сказала я и подняла пустой бокал. — Выпьем за Сару Пеппер, королеву детской литературы! Я без ума от твоей эпопеи о волшебной зубной щетке! И твоя жизнь тоже полна чудес, Сара. Как по мановению волшебной палочки, твой муж то появляется в ней, то исчезает из нее. В этом что-то есть, вам не кажется?

Закончив свою речь, я пошатнулась и упала (потом мне рассказали, что это было похоже на обморок). Сара подхватила меня под одну руку, Пенни — под другую, и они поволокли меня в спальню, которую я делила с Гейл.

— Но я не хочу спать! — запротестовала я, когда Сара выключила свет.

— Хочешь не хочешь, а придется, — сказала Сара, и они с Пенни вышли из комнаты.

Не стоит и говорить, что на следующее утро меня мучило похмелье — и чувство вины. Я не могла вспомнить, что именно наплела накануне, но по лицам подруг догадывалась, что мои слова не были образцом хорошего тона. Большую часть следующего дня я провела в извинениях, и к тому времени, когда мы поехали домой, все уже простили меня.

Вторник, первый рабочий день после праздников, был еще и днем последнего занятия Брэндона Брока. Мне не терпелось рассказать Диане о случившемся. Недолго думая, я так и сделала.

— Не понимаю! — причитала я. — Ты потратила столько времени на то, чтобы помочь мне раскрепоститься, и, как мне казалось, я извлекла пользу из наших занятий. Но стоило мне открыть рот, как я чуть не лишилась своих подруг!

— Пусть это будет вам уроком на будущее, — спокойно сказала Диана, подкрашивая ресницы.

— Каким уроком?!

— Никогда не делитесь с людьми своими чувствами, если вы пьяны.

— Хорошо, я учту, но как это поможет мне сегодня в разговоре с Брэндоном? Я надеялась, что устрою в выходные генеральную репетицию, и потерпела полный провал!

— Вам не о чем беспокоиться, доктор Виман. Вы вполне готовы к разговору с мистером Броком. Вы в совершенстве владеете Языком женщин. И прекрасно выглядите.

— Правда? — Прежде чем выйти из дома, я четыре раза меняла наряды, пока не остановилась на желтом платье. Мне почему-то представлялось, что желтый — наш с Брэндоном цвет.

— Правда, — она похлопала меня по плечу. — У вас все получится. Вы расскажете мистеру Броку о своих чувствах, он обрадуется, обнимет вас и сделает вам предложение.

— Ты оптимистка, Диана, — улыбнулась я.

В тот день Брэндон опоздал на несколько минут. В ожидании его я нервно мерила шагами свой кабинет, прокручивая в голове все возможные варианты его ответа на мое признание. Наконец он пришел — точнее, приковылял на костылях.

— Господи, что случилось? — воскликнула я, помогая ему сесть. Его правая нога была забинтована.

— Я вывихнул лодыжку, когда играл в теннис в выходные. — Он поморщился от боли, пытаясь сесть поудобнее. — Побежал за мячиком, споткнулся и упал.

— Ну надо же, мне так жаль…

Я сочувствовала ему, но в то же время радовалась, что он просто констатирует факты, а не ищет виноватых, как сделал бы раньше.

— А уж как мне жаль! — Брэндон одарил меня своей лучезарной улыбкой. — Я хотел явиться на последнее занятие во всем своем великолепии, чтобы у вас обо мне остались хорошие воспоминания. И ничего из этого не вышло.

Я глупо засмеялась. Хотя ничего смешного он не сказал.

— Не волнуйтесь, мистер Брок. Выглядите вы замечательно.

— Спасибо. Итак, что вы обычно делаете в таких торжественных случаях, как этот, — когда пациент заканчивает курс занятий по методике доктора Виман? В чем состоит церемония?

— Никакой церемонии не будет, — сказала я.

С моих губ не сходила нелепая неестественная улыбка. Я боялась встретиться с ним взглядом, не могла смириться с мыслью, что он может уйти и никогда больше не вернуться. Ведь если я не расскажу ему о своих чувствах, я никогда его больше не увижу!

— Будет только собеседование по итогам занятий, — продолжала я между тем как ни в чем не бывало. — Я задам вам вопросы, вы на них ответите, а потом мы сравним ваши нынешние ответы с теми, которые вы дали на первом занятии. Так мы сделаем выводы о произошедших с вами позитивных изменениях.

— Похоже на итоговый экзамен.

— Так и есть.

— Как вы считаете, я сдам его?

— Конечно, сдадите.

Да, Брэндон Брок оправдает мои надежды. Он… «Размечталась! Ты хуже Дианы!» — сказала я себе и начала собеседование. Я задавала ему вопросы, чтобы выявить, склонен ли он перебивать других, любит ли он поспорить, насколько он высокомерен, инфантилен, агрессивен, упрям и т.д. Я проверила все проблемные территории, которые обозначила ранее. Особое внимание я уделила выяснению того, о чем больше всего волновался его совет директоров, — не рискует ли он угодить под суд за сексуальное домогательство.