Искаженные слова Иисуса: Кто, когда и зачем правил Библию - Барт Эрман

Следовательно, христиан преследовали потому, что считали вредными для здоровья общества — а также потому, что они не поклонялись богам, покровительствующим этому обществу, и потому, что жили вместе, следуя обычаям, которые казались антисоциальными. Когда приходила беда или когда люди боялись, что она придет, кого выбирали на роль виновников, если не христиан?

Лишь изредка римские губернаторы различных провинций, а тем более сам император имели отношение к подобным местным происшествиям. Но когда эти события привлекали их внимание, представители власти относились к христианам как к опасной социальной группе, деятельность которой необходимо подавить. Обычно христианам давали шанс исправиться, поклоняясь богам так, как было принято (например, предлагая богу воскурения); и если они отказывались, их считали своевольными смутьянами и обращались с ними соответственно.

К середине II века языческие мыслители обратили внимание на христиан и начали нападать на них в специально написанных трактатах. В этих трудах в негативном свете были представлены не только сами христиане: их верования называли нелепыми (например, писали, что христиане поклонялись Богу иудеев, но вместе с тем отказывались исполнять иудейские законы!), а обычаи — постыдными. В последнем случае иногда указывалось, что христиане собираются вместе под покровом темноты, называют друг друга «братьями» и «сестрами», обмениваются приветственными поцелуями; говорили, что они поклоняются своему богу, поедая плоть Сына Божьего и запивая ее кровью. Какое отношение могли вызвать подобные обычаи? Предположите самое худшее, и вы будете недалеки от истины. Языческие оппоненты христианства обвиняли христиан в ритуальном инцесте (половых актах между братьями и сестрами), детоубийстве (убийстве Сына) и каннибализме (поедании плоти и запивании ее кровью). Все эти обвинения сегодня могут показаться неправдоподобными, но в обществе, где с уважением относились к правилам приличия и придерживались открытости, этим обвинениям многие верили. Христиан воспринимали как сборище нечестивцев.

В нападках на христиан мыслители уделяли значительное внимание основателю этой новомодной и уже заслужившей репутацию позорной для общества веры — самому Иисусу[135]. Языческие авторы указывали на его происхождение из бедной семьи, из низов, и высмеивали христиан, считающих, что такой человек достоин поклонения, словно божество. Утверждалось, будто христиане чтут распятого на кресте преступника, по глупости усматривая в нем некую Божественную природу.

Некоторые из этих авторов ближе к концу II века читали христианскую литературу, чтобы найти в ней подтверждение своим выводам. Как некогда сказал языческий критик Цельс, подводя базу под свои нападки на христианские убеждения,

все эти возражения, которые мы вам сделали, извлекли мы из ваших же собственных книг… вы сами себе противоречите (Против Целвса, 2, 74).

Порой авторы этих текстов доходят до смешного, подобно язычнику Порфирию:

Евангелисты — выдумщики, а не историки деяний Иисуса. Все они написали отчеты о страстях, не согласующиеся между собою, а совершенно разноречивые (Против христиан, 2, 12–15)[136].

В ответ на все эти нападки, утверждает язычник Цельс, христианские переписчики меняют тексты, чтобы избавиться от проблем, очевидных для вдумчивых сторонних наблюдателей:

Есть между верующими некоторые такие, которые похожи на людей, доходящих вследствие пьянства до покушения на самоубийство; они трижды — четырежды, множество раз изменяют первоначальный текст Евангелия, переиначивают его до тех пор, пока не получат возможность увернуться от всех возражений (Против Цельса, 2, 27)

Но нам незачем обращаться к языческим оппонентам христианства в поисках доказательств того, что переписчики иногда вносили изменения в текст с тем расчетом, чтобы им не воспользовались языческие противники веры. В сохранившихся рукописях Нового Завета есть места, свидетельствующие о склонности писцов к подобным поступкам в работе[137].

Прежде чем рассмотреть примеры таких отрывков, следует указать, что обвинения язычников, направленные против христианства и его основателя, не оставались без ответа. Напротив, с середины II века, когда в веру стали обращаться образованные люди, из‑под пера христиан начали выходить многочисленные логические опровержения — апологии. Некоторые из этих христианских авторов хорошо известны тем, кто изучает раннее христианство — например, Иустин Мученик, Тертуллиан и Ориген, другие менее известны, тем не менее их оправдание веры достойно внимания. К последним относятся Афиногор, Аристид, неизвестный автор «Послания к Диогнету»[138]. Все вместе христианские ученые старались выявить ложные доводы в рассуждениях языческих противников и утверждали, что христиане не просто не представляют опасности для общества, но и служат тем связующим веществом, которое его скрепляет. По их мнению, христианская вера не только разумна, но и представляет собой единственную истинную религию в мире, Иисус и вправду истинный Сын Божий, смерть которого принесла спасение. Эти авторы стремились доказать, что раннехристианские тексты богодухновенны и содержат истину.

Как повлияло это «апологетическое» движение в раннем христианстве на переписчиков II‑III веков, снимавших копии с религиозных текстов?

Апологетические изменения в тексте

Мы уже видели примеры текста, измененного переписчиками по апологетическим соображениям, хотя в тот раз об этих соображениях не упоминалось. Как мы убедились в главе 5, изначально в Мк 1:41 говорилось о том, что Иисус, к которому приблизился прокаженный, жаждущий исцеления, рассердился, коснулся его и сказал: «Очистись». Переписчики не решились приписать Иисусу такую эмоцию, как гнев, особенно в указанном контексте, поэтому изменили текст. В результате Иисус испытывает «сочувствие» к прокаженному.

Возможно, вносить изменения в текст переписчиков побуждало не только простое стремление сделать трудный отрывок более понятным. Одним из источников постоянных споров между языческими критиками христианства и его мыслящими защитниками наверняка было поведение Иисуса и уместность этих поступков у того, кто выдает себя за Сына Божьего. Следует подчеркнуть, что это не спор о вероятности некоторой Божественной природы у человеческого существа. В этом вопросе язычники и христиане пришли к полному согласию, так как язычникам были известны случаи, когда Божественное существо становилось человеком и общалось с жителями земли. Речь шла о другом: для чего Иисус совершал те или иные поступки — чтобы подкрепить представления о нем как существе с Божественной природой, или всем своим отношением и поступками снизить вероятность того, что он и вправду Сын Божий[139].

К тому времени в среде язычников было широко распространено убеждение, что богам чужды мелочные эмоции и прихоти простых смертных — боги выше всего этого[140]. В таком случае как же определить, было ли то или иное существо Божественным? Очевидно, оно должно было демонстрировать сверхчеловеческие способности (интеллектуальные или физические), а его поведение — соответствовать претензиям на происхождение из Божественных сфер.

Ряд авторов того периода утверждал, что боги не «сердятся», так как это человеческие эмоции, вызванные раздражением, в том числе из‑за окружающих, каких‑либо неурядиц, других мелких причин. Разумеется, христиане могли утверждать, что Бог «рассердился» на Свой народ за его постыдные поступки. Но христианский Бог тоже был выше какой бы то ни было раздражительности. В истории о прокаженном нет явных причин, по которым рассердился Иисус. Поскольку этот текст был изменен в период споров язычников с христианами о том, вел ли себя Иисус так, как подобает божеству, вполне возможно, что переписчик исправил текст в свете этой полемики. Иными словами, возникновение этого варианта может быть обусловлено апологетическими причинами.

Еще одно подобное изменение встречается через несколько глав, в Евангелии от Марка — в известном эпизоде, где жители родного города Иисуса дивятся его поразительным проповедям и деяниям. Как в изумлении выражаются они, «не плотник ли Он, сын Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона? не здесь ли между нами Его сестры?» (Мк 6:3). Как, недоумевали они, мог тот, кто вырос среди них, чью семью они все знали, быть способным на такое?

Это единственный отрывок Нового Завета, в котором Иисус назван плотником. Употребленное слово, TEKTON, обычно относится в других греческих текстах ко всем, кто что‑нибудь мастерит своими руками; к примеру, в более поздней христианской литературе сказано, что Иисус делал «орала и ярма»[141]. Не следует считать его мастером, который изготавливал элегантную мебель. Вероятно, проще всего «прочувствовать» этот термин — найти привычное нам сравнение: в наше время Иисуса назвали бы рабочим на стройке. Как мог человек с такой предысторией быть Сыном Божьим?