На первой полосе - Вэл Корбетт

«Ты безобразное, высокомерное дерьмо!» — Джоанна внутри вся вскипела. Она почувствовала в животе легкий толчок — малыш напоминал о себе, — но нисколько не меняясь в лице и продолжая улыбаться, сказала с приятным южно-африканским акцентом:

— Давайте все обсудим. На прошлой неделе вы сказали, что у вас нет ко мне серьезных претензий. Что изменилось?

Джоанна никогда не показывала, насколько ее расстраивают слова директора-распорядителя, именно поэтому он придирался к ней меньше, чем к другим редакторам, некоторые из которых, как было известно, заливались перед ним слезами.

— Всем должно быть понятно, что наш журнал — это иллюстрированное издание, где прежде всего печатаются интервью со знаменитостями и статьи о них. Я повторяю вам снова и снова, что газеты умерли, У-МЕР-ЛИ. Сейчас самое перспективное направление в прессе — это журналы, типа американских «Тайм» и «Ньюсуик», и нужно ориентироваться на них. А вы этого не делаете. — Он встал и презрительно посмотрел на нее.

Джоанна не отводила взгляд от лица директора-распорядителя и с удовлетворением отметила, что его глаза забегали. Идиот.

— Наш главный конкурент в средствах массовой информации — так называемое «лучшее в мире телевидение», — по моему мнению, просто надоедливая чушь.

Журналы могут победить в этом соревновании, но они должны возбуждать читателя. А этот номер, — он швырнул на стол макет, — не соответствует поставленным задачам.

Это была самая несправедливая критика, какую только может услышать редактор в свой адрес, и в душе Джоанны заклокотала ярость. «Кого он старается убедить?» — была ее первая мысль.

За директором-распорядителем закрепилась дурная слава человека, который, пользуясь своим положением, заставляет своих редакторов постоянно оправдываться, оперируя идеями, подхваченными во время какого-нибудь ужина. Часто те идеи не стоили выеденного яйца, но самое печальное, что иногда это срабатывало. Бывали случаи, когда редакторы, которых он доставал своими поучениями о том, что они должны переосмыслить основные направления своей работы и изменить свою философию, в отчаянии переделывали готовые к печати номера. Однако Джоанну все его ухищрения, казалось, оставляли равнодушной. Та тактика, которая прекрасно действовала на мужчин, не достигала своей цели, когда дело касалось этих проклятых британок. Даже с его коэффициентом интеллекта в 167 баллов[24] он до сих пор не мог подобрать ключ к этой загадке.

Джоанна постучала по столу кончиками пальцев, продемонстрировав новый маникюр, мысленно вынула из кобуры воображаемый пистолет и, секунду подумав, спустила курок.

— Возможно, вам будет интересно узнать, что мы провели маркетинговый опрос среди читателей по вопросам включения тех или иных статей в данный номер, и семьдесят процентов респондентов ответили, что купили бы этот самый журнал. Их привлекает статья о «селотейп-бэби». Более шестидесяти пяти процентов опрошенных сказали, что купили бы и следующий номер, если там будет развиваться эта тема.

Директор проворчал:

— Что еще за «селотейп-бэби»?

— Дети, зачатые женщинами с одной-единственной целью — заставить тем самым отца ребенка пойти к алтарю[25], — резко ответила Джоанна. Было ясно, что журнал он даже не читал. — Именно этот заголовок на обложке привлек внимание девяноста процентов читателей.

Затем она еще раз прицелилась — она метила в самое слабое его место — баланс между доходами и расходами.

— А благодаря тому, что мы не стали повышать расценки на размещение рекламы, нам удалось заключить сделки на размещение рекламных материалов в этом выпуске на девяноста восьми полноцветных страницах, и пятьдесят рекламодателей дадут рекламу на полстраницы. В результате наш доход выше, чем у любого другого ежемесячного журнала. И все потому, что мы выбрали верную цель.

Джоанна, наблюдавшая за его реакцией, мысленно дунула в ствол разряженного пистолета.

Сражение было окончено, и, к ее величайшему изумлению, директор вдруг приятно улыбнулся ей и сказал:

— Нужно проверить. — Затем он все же добавил: — Но не забудьте, что возбуждение читателя — это то, что нам требуется.

Она вышла, а сердце в ее груди бешено колотилось. Ублюдок ее не одолел — на этот раз. А «возбуждение»? Что он хотел этим сказать? Это довольно странное для него выражение.

Джоанна все еще была на взводе, когда, входя в свой кабинет, увидела Стефани Росс, свою помощницу, которая сидела там, дожидаясь ее. Час от часу не легче.

Стефани улыбнулась, показав свои ровные белые зубы. Джоанна научилась не доверять этой улыбке. Обычно, подумала она, эта улыбка означает, что Стефани известно что-то, что может мне повредить.

— Мы закончили корректуру разворота, и я бы хотела, чтобы вы взглянули. — Стефани заметила напряженное выражение на лице Джоанны. — Что-то случилось?

Джоанна, которая всегда действовала, как подсказывала ей интуиция — о чем часто потом впоследствии сожалела, — ответила:

— Я только что разговаривала с директором-распорядителем, и он, как обычно, сумел «поднять» мне настроение. — Она сжимала и разжимала кулаки.

Стефани посмотрела на нее с самым невинным видом.

— Вчера вечером мы с папой немного выпили с ним. Он отзывался о вас очень хорошо.

Так вот откуда он набрался этой чепухи о «возбуждении». Самодовольная сука! Стефани не успокоится, пока не займет самую высокую должность в издательстве.

Это соперничество особенно раздражало Джоанну потому, что именно она назначила Стефани своей помощницей. До недавних пор она действительно ей помогала, работала старательно и усердно, по каждой мелочи советуясь с Джоанной. Но в последнее время в их отношениях произошла видимая перемена, и это заставило Джоанну насторожиться. Стефани перешла в стан врага.

Зная, что Стефани приложила руку к оформлению обложки, Джоанна проговорила, внимательно глядя на нее:

— Я рада, что вы хорошо провели с ним время. Директор меня спросил, кто отвечал за заголовки на обложке. Я ответила, что, в основном, этим занимались вы. Ну, я думала, что тем самым делаю вам одолжение. К несчастью, заголовки на обложке он критиковал сильнее всего. Извините.

Стефани ничего не ответила.

Зазвонил телефон.

— Вам звонят из Нью-Йорка по третьей линии, — позвала Джоанну мисс Ангус.

Опять проблемы.

Она еще не успела взять трубку, как в кабинет вошел художественный редактор, держа в руках кипу листов, представляющую собой будущий номер журнала.

— Мне предложили доработать обложку, — сказал он, — хотя я считаю этот вариант очень хорошим.

Джоанна сделала ему знак рукой, что она сейчас занята. Через открытую дверь она увидела, что редактор отдела моды и главный корректор также ждут своей очереди.

По их серьезным лицам можно понять, сколько еще проблем ей предстоит решить.

Напротив нее, с безмятежным видом, сидела Стефани.

Джоанна вздохнула и подняла трубку. Вероятно, этот разговор должен быть конфиденциальным, но черта с два это получится. Что делать, если ты сама себе не принадлежишь?

Еще один славный денек в раю.

Джереми из пресс-службы Брюса Олдфилда сообщил Николь, что пока они изготовили только два плаща с такой вышивкой, для клиентов, которым они потребовались срочно.

Николь не любила упрашивать, но она понимала, что ей нужно узнать, кто эти покупатели. Джереми, работавший на кутюрье пока лишь два месяца, еще плохо разбирался в уловках прессы. И хотя он однозначно отказался назвать имена их клиентов, Николь смогла выяснить, что один из плащей был вывезен из страны на частном самолете, а другой был предназначен для «постоянных клиентов из королевской семьи». Николь только не удалось убедить Джереми открыть ей, для кого именно.

Может быть, это герцогиня Кентская? Но после двух часов телефонных звонков по знакомым из журналов выяснилось, что та пропустила все последние показы моделей от Олдфилда, так как совершала благотворительную поездку за рубеж. Николь уже была близка к отчаянию, когда фоторепортер «Кроникл» принес ей снимок другой особо важной персоны, возвращающейся с показа коллекции Олдфилда. Принцессы Уэльской.

Николь перевела дух. Принцесса Уэльская? Зачем ей понадобилось идти на Роланд-Мьюс посреди ночи? И без охраны?

Еще один звонок, на этот раз к одной экспертке в области моды, которая профессионально занималась добыванием сведений о том, кто, что и где носит. Ей, конечно, было известно о посещении принцессой Дианой показа коллекции, и она подтвердила, что один из плащей отправили в Кенсингтонский дворец.

— Но я пока не видела, чтобы она появлялась в этом плаще в обществе, — сказала эксперт. — Конечно, не знаю насчет ее личных встреч.