Три подруги и разбитое зеркало - Анастасия Солнцева

мне было скучно.

– Это ведь он и есть, правда? Амулет. Тот, кто создал его, вложил в эту вещицу всё, что у него было и полностью выгорел. Это очень редкое явление, но иногда, когда ритуал выходит из-под контроля, такое случается. Знаешь, как я узнал? Когда я прикасаюсь к нему, я чувствую боль потери, такую всеобъемлющую, что у меня начинает колоть сердце. Тот самый орган, в наличии которого вот уже который год сомневается твоя подружка. Кстати, о ней, – Ян убрал руки, отступил на несколько шагов и отвернулся. – Ниса знает, что ты затеяла?

– А что я затеяла? – отряхнулась, выпрямилась и ответила вопросом на вопрос. – Ничего такого, что могло бы нанести вред… тем, кто это не заслуживает.

– Насколько мне известно, таких амулетов было три, верно? – похвастался своей осведомленностью Князь, смотря в сторону непроглядного леса, окутанного молочной дымкой. Она стелилась по земле, окутывала ветви, завивалась вокруг могучих стволов и наводила странное ощущение первобытного страха, того, который заложила в нас природа, чтобы мы выжили. И чем дольше мы с Яном разговаривали, стоя на пороге, тем гуще становилось подбирающееся марево, словно эти двое были чем-то единым. Возможно, так и было, и причиной моего немотивированного страха был не туман, а сам Князь.

– Гриша очень дотошен в своих отчетах, – покивала с одобрением я.

– Значит, и камней должно быть три, – заключил вампир. – И если в одном сосредоточена такая мощь, то мне страшно представить, что будет, если все три собрать вместе. Ты справишься с такой силой?

– Справлюсь, – уверенно заявила я. – И знаешь почему? Потому что у меня нет других вариантов. У меня нет выбора справиться или не справиться! У меня есть только один выход – сделать всё, как надо.

– Иногда одной только силы воли может оказаться недостаточно, – тихо заметил вампир, продолжая рассматривать лес.

– Достаточно, когда нет ничего, кроме неё. И огромного желания отомстить!

Злость изменила, ужесточила его лицо, но не смогла испортить. Оно оставалось идеальным, искушающим, заставляющим думать о том, как выглядит это лицо в моменты наслаждения.

Там, на балу, я долго наблюдала за ним. За ним и красивой брюнеткой, в компании которой он провел не больше десяти минут. Потом она стремительно исчезла, а он остался стоять, глядя ей вслед. И весь он был такой… одинокий. Никогда больше, ни до, ни после встречи с ним, я не видела никого настолько отделенного от всего остального мира, уверенного в собственной неспособности любить, и одновременно умирающего от тоски.

– Если ты не отдашь мне камень, – пригрозила я, рассматривая небо и очертания гор, которые, скорее всего, видела в последний раз, – я убью её.

Ян замер, как умеют замирать исключительно вампиры, будто застывая в пространстве и времени.

– Хорошо, – скорее, проскрипел, чем проговорил он спустя почти минуту.

Когда Ян вынес мне камень, я молча забрала его с ладони вампира, благодарно улыбнулась и собралась уходить, как вдруг решила выяснить правду.

Развернувшись к вампиру, который наблюдал за мной, сунув руки в карманы халата, я спросила:

– Мы ведь никогда не смогли бы быть вместе, правда?

– Смогли бы, если бы ты выбрала себе другую роль, вместо образа маленькой наивной девочки с широко распахнутыми светлыми глазами. Но сыграла ты её отменно, правда. Даже я обманулся… Хотя… это и было твоей целью, верно? Обмануть всех, кого только получится.

– Кто бы говорил об обмане! – рассмеялась я, не скрывая злость. Ту злость, что тлела во мне годами и которой я не давала погаснуть. Только она меня и питала все эти годы, была моим стимулом. – Ты тоже не был честен. Ни со мной, ни с самим собой, ни с той девушкой, которая так тревожит твои мысли. Но… Иногда, одной только любви недостаточно, мы с тобой знаем это лучше всех остальных. А еще мы оба знаем, что жить без любви гораздо проще. Наверное, именно поэтому мы так и не сблизились.

– Нет, не поэтому. А потому, что было очевидно – рано или поздно ты уйдешь. И я не хотел, чтобы ты забрала с собой и моё сердце. Наверное, это моё наказание – влюбляться в женщин, которые уходят.

– Я бы поспорила насчет того, кто был чьим наказанием, – ухмыльнулась я, – но у меня нет на это времени. Да и желания тоже нет.

Сказав так, я бросила последний взгляд на замок, зная, что больше никогда не смогу к нему приблизиться, и направилась к машине.

– Ди, – окрикнул меня Князь, спускаясь на одну ступеньку. Вампир будто боролся с желанием догнать и остановить, но я знала, что он не станет этого делать. Вместо бессмысленных действий Ян грустно улыбнулся и у меня защемило сердце от печали. – Когда я впервые взглянул в твои глаза, я знал, что смотрю в глаза убийцы. Я видел в тебе – себя. И жалел, что мы такие, какие мы есть.

– Я не убийца, я всего лишь принцесса, которая очень хочет жить.

Ян ничего не ответил, а я просто пошла дальше.

Впереди меня ждала большая битва.

Глава 23

В обратную сторону путь занял в два раза больше времени. Не только, потому что дороги заполнили машины трудяг, которые с унылыми лицами спешили разъехаться по своим рабочим местам. Но и потому, что мне сперва пришлось остановиться у развилки и немного поработать лопатой, а после найти того, чьим телефоном можно было бы воспользоваться для отправки короткого сообщения. Кое-кому пора было выходить на сцену…

С девчонками мы договорились встретиться у музы дома. Её квартира была единственным местом, где по логике нас должны были найти не в первую очередь, потому что там уже искали. Кому нужно успели наведаться, а кому не нужно вряд ли спонтанно загорится подобным желанием. Собственными телефонами мы договорились не пользоваться, чтобы не стимулировать некоторых любопытных подслушивателей. Нужно было еще что-то придумать с привычкой Лозовского подсматривать с помощью камер, но это была проблема повышенной сложности, для решения которой требовалось время.

– Один подсматривает, другой подслушивает, – проворчала я, сворачивая в переулок, ведущий к дому Фирусы. – Не продохнуть от извращенцев.

Очень скоро я сидела на кухне музы, хрустя крекерами, заедая их сыром и ожидая появления подруг.

Первой в дверях возникла Ниса. Банши выглядела как обычно. Взъерошенные волосы, которые просто не умели пребывать в порядке. Чуть шаркающая походка человека, чья лень родилась раньше, чем он сам. И хулиганская улыбка, которая легко заменила бы собой вывеску с надписью: «Я – проблема, но со мной