Афанадор - Евгений Гаркушев

– Успеем еще позавтракать. Пойдем, в саду погуляем, – предложил новый друг Димы.

Двухэтажные жилые корпуса Мёдлёда стояли у северной стены замка Рен-Редин, на некотором удалении от самой школы. Их окружали густые сады, и ночью воздух здесь был особенно свежим. На деревьях росли тропические фрукты и ягоды, которые ученики могли свободно срывать и есть. Дима удивлялся, что мало кто так поступает – у них в интернате деревья обносили, когда фрукты еще были зелеными. Между деревьями бежали маленькие ручейки, которые начинались с фонтанчиков, бивших из больших, поросшим мхом камней.

Фергус в общих чертах объяснил Галкину, как дойти до Мёдлёда пешком, после чего они вернулись к распределителю и перенеслись в столовую.

Большой зал с огромным длинным столом мог поразить чье угодно воображение. В дальнем углу горел очаг, над которым, наверное, можно было запечь целого быка. Как рассказал Диме Фергус, наставники и учителя садились обычно к тому концу стола, что был рядом с камином. Остальные рассаживались как угодно – закрепленных мест ни у кого не было. В это проявлялась своеобразная демократия Мёдлёда: все учащиеся и преподаватели школы ели из одного котла.

Сам котел – огромный, черный – возвышался слева от стола, если стоять лицом к камину. Обеденный зал плавно переходил в кухню, где горели еще несколько очагов, варились и парились яства в котлах поменьше, резались салаты и хлеб, разделывалась дичь. В кухне работали несколько мужчин и женщин. Им помогало человек десять ребят – учеников Мёдлёда в обычных костюмах и фартуках. У одного мальчика Дима заметил серебристый значок в форме котла.

– На кухне работать тоже престижно? – спросил Дима. Они с Фергусом стояли в очереди за тарелкой каши и подливки. Также ученикам выдавали с утра чашку горячего шоколада и порцию мороженого.

– Средне, – ответил Фергус. – Платят здесь по традиции не очень много, а вставать нужно рано. Кушать, конечно, можно от пуза, и что хочешь. Но в Мёдлёде и так никто не голодает.

– Слушай, а я почему еще не работал? – забеспокоился вдруг Дима. – Когда нам идти подметать и чистить канализацию?

– Подметать будем ходить вместе. Утром в пятницу, вечером в субботу и утром во вторник. Это наши дни. А насчет канализации – сказать ничего не могу. Там работают, когда нужно. Авралы. Но ты не беспокойся – братья Зимм тебя привлекут. Им, наверное, уже сообщили о тебе. Они ребята добросовестные, всему тебя научат.

Повар плюхнул на тарелку Димы приличную порцию гречневой каши, положил большой половник мясной подливки. Девочка, стоящая на раздаче, выставила на поднос ребят по порции шоколадного напитка и по вазочке с мороженым.

– Мороженое каждый день дают?

– Ясное дело. С утра. Традиция. Мы же учимся в Мёдлёде, а не в “Чашке шоколада”. Рецепт – восьмисотлетней давности. То самое мороженое, из-за которого назвали нашу школу.

– Да ну? – поразился Дима. – И почему же школу так назвали? Я сначала подумал, что у вас тут кондитерская.

– А дело было так, – отозвался Фергус, обрадованный возможностью рассказать любимую в Мёдлёде историю. – Стояла в Рен-Редине школа без всякого названия. И тут новый прецептор решил, чтобы у нас все было, как у людей. Рен-Редин, к слову сказать, был тогда страшной дырой. Замок – вдвое меньше, чем сейчас, и еще строился. Но здание, в котором мы учимся, уже стояло. И жилые корпуса, кстати, тоже. Ученикам предложили дать название новой школе. Устроили голосование. Каких только названий красивых не предлагали! И “Дракон на взлете”, и “Пикирующий коршун”, и “Пламенный меч”, и "Пена волны"… А название “Медовый лёд” победило благодаря первоклашкам, которые очень полюбили новый сорт мороженного. Старшеклассники думали о высоких материях, причем каждый – о разном. Маленькие же назвали школу так, как свое любимое блюдо. И их название набрало больше всего голосов. На втором месте, кстати, был “Единорог Рен-Редина”. Тогда в саду прецептора как раз жил единорог. Название, конечно, получилось детским, но сокращение “Мёдлёд” мне очень даже нравится.

– Ты-то откуда все это знаешь? – удивился Дима.

– Историю школы в первом классе изучают, – ответил Фергус. – Да и книжки есть, где подробно описывается история всего Рен-Редина.

Медовое мороженное оказалось довольно вкусным, хотя в своей жизни Дима пробовал и лучше – например, у продвинутых. За восемьсот лет люди успели кое-что придумать. Кулинария не стояла на месте.

Съев свои порции, Галкин и Фергус поднялись из-за стола и, не торопясь, пошли к распределителю.

– А кормят у вас не слабо, – глубокомысленно заметил Дима. Идти было тяжело, несмотря на то, что съел он, вроде бы, не слишком много.

– Да, – хмыкнул Фергус. – Каша сегодня особенно питательна…

Мальчики положили руки на серебряный шар и скомандовали:

– ОК 201.

Они оказались в большой комнате с множеством столов и большой коричневой доской. В ней собралось много ребят.

– Здесь вся параллель, – пояснил Фергус. – Б, П и Т. Занимай место.

Дима сел в середине – не слишком далеко от доски, но и не близко. Рядом сел Фергус. Спустя пять минут появился профессор. Он в чем-то напоминал Тардавкуса – низенький, седой, сгорбленный. Но походка его была уверенной, взгляд – острым, а голос – зычным и твердым. Одет был профессор в коричневую хламиду, будто бы под цвет доски, достающую почти до пола.

– Что ж, молодежь, – объявил профессор. – Откройте ваши конспекты. Мы перейдем к записи очередного фрагмента наших лекций.

Фергус вздохнул и достал толстую черную тетрадь. Дима последовал его примеру. Шепотом он спросил:

– А учебника нет?

– Есть, – ответил Фергус. – Но нужно писать. Келтиад требует, чтобы у каждого был конспект, написанный собственной рукой.

– Не все то птица, что летит, – медленно продиктовал профессор. – Не все то колесо, что крутится. Не все то змея, что пресмыкается. Не все то дятел, что долбит. Не все то солнце, что светит. Не все то листва, что шуршит. Не все то повозка, что едет. Не все то соловей, что поет. Не все то фонарь, что светит. Не все то выпь, что кричит. Не все то лед, что холодит. Не все то бревно, что лежит. Не все то половица, что скрипит. Не все то хлеб, что насыщает. Не все то серьга, что висит. Не все то огонь, что греет. Не все то уголек, что жжет. Не все то костер, что дымит. Не все то наседка, что сидит. Не всяк тот портной, кто шьет. Не все то мороженое, что тает. Не все то шип, что колет. Не все то колокол, что звонит. Не все то пушка, что стреляет. Не все то заяц, что бежит. Не все то яд, что травит. Не все то вода, что мокрит. Не все то дрова, что горит. Не все то столб, что стоит. Не все то корабль, что плывет. Не все то лев, что рычит. Не все то одеяло, что согревает. Не все то стекло, что бьется. Не все то оса, что жалит. Не все то топор, что рубит. Не все то мёд, что сладко.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});