"Берия. С Атомной бомбой мы живем!" Секретній дневник 1945-1953 гг. - Лаврентий Берия

* См. дневниковую запись от 4 декабря 1952 года.

Неожиданная смерть Сталина смешала все карты и перекроила все планы как самого Сталина, так и его отставленных и действующих соратников.

5 марта 1953 года на совместном заседании Пленума ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР (когда оно проходило, Сталин официально ещё был жив) вместо Сталина Председателем Совета Министров СССР был избран Маленков, а первыми его заместителями: Берия, Молотов, Булганин и Каганович.

Климент Ефремович Ворошилов был избран Председателем Президиума Верховного Совета СССР, став формальным главой государства.

Министром внутренних дел СССР был назначен Берия. При этом МВД и МГБ объединялись в единое МВД СССР.

Молотов был вновь назначен министром иностранных дел СССР вместо Вышинского, Булганин стал вновь военным министром вместо маршала Василевского при первых заместителях маршале Василевском и маршале Жукове.

Микоян вновь возглавил всю торговую сферу в виде объединённого Министерства внутренней и внешней торговли.

Бывший председатель Госплана СССР Сабуров возглавил новое суперминистерство машиностроения, а Первухин — объединённое Министерство электростанций и электропромышленности СССР.

Председателем Госплана СССР стал некто Косяченко.

В сфере руководства партией фактически произошёл возврат к старому Политбюро ЦК, потому что Президиум ЦК сократился с 25 членов при 10 кандидатах в члены Президиума до 11 членов при 4 кандидатах.

Членами Президиума ЦК были утверждены 5 марта 1953 года: Сталин (реально уже умерший), Маленков, Берия, Молотов, Ворошилов, Хрущёв, Булганин, Каганович, Микоян, Сабуров и Первухин.

Кандидатами в члены Президиума ЦК стали Шверник, Пономаренко, Мельников (первый секретарь ЦК КП Украины) и Багиров (первый секретарь ЦК КП Азербайджана).

Фактически партию возглавил секретарь ЦК Хрущёв. Было признано «необходимым», чтобы «тов. Хрущёв Н.С. сосредоточился на работе в Центральном Комитете КПСС».

15/111-53

С Кобой было тяжело, без Кобы будет еще тяжелее. Главное, чтобы не было разброда. Был Сталин, теперь надо крепкое стальное единство. Но уже смотрят по сторонам.

Одно хорошо, теперь оглядываться уже не накого (так в тексте. — С.К.). Надо все самому. Все после смерти Кобы стали как пришибленые (так в тексте. — С.К.). Георгий так вялым и останется, надо подталкивать.

И сразу надо взять темп. Что первое — мне заняться МВД, разобраться, что нах…евертили Абакумов и Игнатьев. Это я уже начал[362]. Тут надо осторожно. Но вида подавать нельзя. Мыкыта нажимает: «Врачей освободи». Говорит, напиши записку от МВД, примем.

Надо освободить, а то и сам получишь пилюлю и не будешь знать когда и откуда.

Вячеслав претендует на внешнюю политику. Тут надо разобраться. Коба хотел с Германией политику поменять.

С Тито тоже надо подумать. Коба старел, дипломатом быть устал, а тут надо дейстовать (так в тексте. — С.К.) аккуратно.

По национальному вопросу позже. Реформа МВД тоже.

По экономике надо сразу отменить избыточные проэкты[363]. Татарский туннель, Туркменский канал обязательно[364]. Кольская химия тоже подождет[365].

Теперь по всем линиям только успевай. Кобы нет, не спрячешься.

1/IV-53

Официально направил записку Георгию по врачам.

Специально поставил дату 1 апреля. Говорят, это день дураков. Пусть радуются.

Комментарий С. Кремлвва

Стало общим местом мнение, что все реабилитационные процессы марта-апреля 1953 года и прежде всего пересмотр «дела врачей» и «мингрельского дела» — это инициатива Л.П. Берии. Но вот извлечение из неправленой стенограммы выступления Хрущёва на июльском 1953 года Пленуме ЦК КПСС, который стал партийным судом над Берией.

Хрущёв тогда говорил (скорее, впрочем, в запале проговаривался):

«Если взять поздние вопросы — врачей, — это позорное дело для нас, это же липа. Если взять мингрельское дело, грузинское дело — это же липа…

(Выпускаю несущественный для анализа абзац. — С. К.)

…Интересная такая деталь, я обратил внимание. Я считаю позорное дело с врачами, грузинское дело — это позор. Мы, члены Президиума, между собой несколько раз говорили, я говорил Лаврентию. Я получил письмо в ЦК, конечно, от гене-рал-полковника Крюкова и Жуков получил это письмо. Я показал Президиуму ЦК, нужно рассмотреть…» и т. д.

А вот как выглядит это же место речи Хрущёва в официальном стенографическом отчёте о Пленуме, рассылавшемся «на места»:

«Если поднять дела МВД и МГБ как групповые, так и индивидуальные и посмотреть их, то встретим немало дутых дел. Возьмите дело «врачей-вре дител ей». Это позорное дело для нас. Мингрельское дело в Грузии — тоже липа…

(Выпускаю несущественный для анализа текст, включающий кроме выпущенного абзаца также позднейшую перекомпоновку еще одного абзаца. — С.К.)

…Обратите внимание на такую деталь. После опубликования сообщений о позорном деле «врачей-вредителей», о таком же позорном грузинском деле мною было получено в ЦК письмо от осужденного на 25 лет генерал-полковника Крюкова…» и тд.

Как видим, из официальной стенограммы выпали важнейшие слова Хрущёва, где он проговорился, а именно: «Я считаю позорное дело с врачами, грузинское дело — это позор. Мы, члены Президиума, между собой несколько раз говорили, я говорил Лаврентию…»

Почему же эта важнейшая фраза была опущена?

Не потому ли, что Хрущёв в ораторском пылу проговорился о том, что фактическая, а не официальная инициатива прекращения «дела врачей» шла не от Берии, а от него — Хрущёва?!

Запись в дневнике Л.П. Берии от 1 апреля 1953 года подтверждает, что реабилитационная инициатива в «деле врачей» исходила не от Берии, а от самого Хрущёва.

Что оставалось делать Берии в ситуации, которая была реально опасной для любого члена руководства, который немедленно продолжил бы линию Сталина, в том числе в «деле врачей»? Берия уже знал, что Сталин был убит, отравлен. Кто мог гарантировать, что та же судьба не постигнет Берию, если он не «прислушается» к словам того же Хрущёва?

Позволяет прояснить суть дела и, так сказать, расставить приоритеты реабилитационных инициатив и следующее место из второго «письма из бункера» Л.П. Берии Маленкову, написанное 1 июля 1953 года, уже после ареста: «В соответствии с имеющимися указаниями ЦК и Правительства, укрепляя руководство МВД и его местных органов, МВД внесло в ЦК и Правительство по твоему совету и по некоторым вопросам по совету т. Хрущёва Н.С. {выделенияжирным шрифтом мои. — С.К.) ряд заслуживающих политических и практических предложений, к[а]кто: по реабилитации врачей, реабилитации арестованных по т. н. называемому мингрельско[му] национальному центру в Грузии…» и т. д.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});